Читать интересную книгу Взрослые дети, или Инструкция для родителей - Елена Кабанова

Английский философ Эдмунд Берк писал: «Богу было угодно даровать человечеству энтузиазм, чтобы возместить отсутствие разума». Очевидно, что в молодые годы энтузиазм доминирует – по крайней мере, в процентном отношении. Хочется найти достойное применение своим могучим силам. Так сказать, выбрать задачу по плечу. То есть по уму. В смысле, по энтузиазму. И потому молодежь на этапе вхождения в жизнь нередко увлекается «пророческими идеями» и охотно следует за соответствующим типом лидера. Да к тому же подобные «призраки глобализма» потакают молодежному негативизму.

Прежде чем окончательно повзрослеть и обрести свое место в обществе, человек сталкивается с большими внутренними и внешними проблемами. И, по старой доброй детской привычке, ищет, на кого бы ему свалить вину за промахи и неудачи. Старшее поколение и государство вообще подходят почти идеально, как безличные, но реальные «виновники» того–сего: безработицы, дороговизны, инфляции, инерционности сознания, бюджетного дефицита… И раньше так бывало, чтобы целое поколение, «осердившись», предъявляло счет обществу. Чтобы их усмирить, общество охотно использует уже упомянутые варианты «оправданий»: и «авторитет «вечно вчерашнего»; и «авторитет внеобыденного личного дара»; и авторитет «в силу «легальности» и деловой «компетентности». В общем, пытается следовать мудрому совету первого президента США Авраама Линкольна: «Если вы держите слона за заднюю ногу, и он вырывается, самое лучшее – отпустить его». Вы ищете протестов? Их есть у меня. Вот вам мнение компетентных экспертов, мнение «хранителей культурного наследия» — все как один ругают современность и хвалят XIX «век золотой, не знавший возмездья»[77]. Ну да, выхода они показать не могут. Потому что сами его не видят. И, раз уж они вас не убедили, пожалте выслушать обладателей «внеобыденного личного дара». То есть «суперского лидера». Совсем нового лидера. Совсем современного. Смотрите, какая харизма!

Короче, общество само отправляет поколение «сердитых молодых людей» в объятия всевозможных «современных пророков», не отвечающих за последствия поднятой ими волны. Конечно, в этом идеологическом цунами тонет немало достойных, но растерявшихся людей – что детей, что родителей. Ведь когда мы «делегируем» ответственность за свою судьбу кому–то авторитетному и, на первый взгляд, порядочному, – это довольно плохо сказывается на наших личных интересах. Даже если наш «избранник» и в самом деле человек честный и, что всего важнее, адекватный. При всех своих достоинствах он не в силах понять и защитить интересы каждого «своего человека». И даже самый талантливый полководец жертвует частью своих солдат, чтобы выиграть битву.

Думаем, оказаться в отряде «беззаветных самураев» — совсем не то, что смотреть кино про самурайскую жизнь. Тем более, если вы – человек невоенный, и время сейчас невоенное, и дела только–только налаживаются. А каково обнаружить среди «самураев» свое детище? Хорошо, если оно (детище) просто дурака валяет: ходит в маске и рогатом шлеме, машет катаной[78] и выкрикивает пронзительным голосом нерусские слова! А если это всерьез? Неужели, когда всем этим эпическим затеям придет закономерный и полный… финал, мой ребенок совершит харакири (которое, вообще–то, у японцев называется сеппуку)?

Будем надеяться, что инстинкт самосохранения возьмет свое. И харакири–сеппуку не состоится. Но приходится признать: лидеры иррациональные, напрямую связанные с астралом, узревшие божественный лик и услышавшие внутренний голос, особенно опасны. Они харизматичны до чрезвычайности, поскольку не знают сомнений, не поддаются колебаниями и не видят реалий. Ведь они проповедуют ценности надмирные, неподвластные переменчивой моде. И даже революции–перестройки, затрагивая экономическую и идеологическую среду, на них не влияют (якобы). Увы, но это именно заблуждение. Ничего вечного не существует, а потому весь вопрос в том, какой срок отпущено очередной ценности, претендующей на роль вечной.

Н.А. Бердяев считал, что «русский народ хочет… преклонения и благоговения перед святостью, подобно тому, как он хочет не власти, а отдания себя власти, перенесения на власть всего бремени… коллективное смирение дается ему легче, чем религиозный закал личности»[79].

Индивидуальное закаливание требует усилий, а «отдание себя» – единовременный акт, который не требует вообще ничего, кроме эмоционального подъема и приступа душевной щедрости.

Хотя среди духовников и пророков с незавидной регулярностью встречаются шарлатаны подобные фельдкурату Отто Кацу, который так прямо и заявлял: «Раньше я получал приказы от начальства, а теперь делаю, что хочу. Я являюсь представителем того, кто не существует, и сам играю роль бога. Не захочу кому–нибудь отпустить грехи и не отпущу, хотя бы меня на коленях просили»[80]. Довериться такому «пастырю–капризнику» – чистый акт мазохизма. К тому же опытным путем доказано: если возложить на духовника ответственность за сделанный выбор, господа бога уполномочить исправлять допущенные ошибки, а собственный разум отправить в бессрочный отпуск — вероятность полного фиаско увеличивается многократно. Играть в рулетку с высшими силами – поистине занятие не для верующего. Это занятие для экстремала. А экстрим должен иметь границы – особенно если речь идет не о бестолковых взрослых, а о беспомощных и зависимых детях, которые служат в этой игре фишками.

Но, несмотря на обилие цитат, иронически описывающих и паству, и пастырей, большинство читателей этой иронии не примет. А ведь мы только советуем: не стоит возлагать на религию весь этот непомерный груз надежд и чаяний. Вера не безгранична в своем влиянии, что бы о том ни говорили теологи. Вера не может решать мириады проблем и исправлять мириады грешников без участия самих грешников. Почему без участия? Да потому, что многие верующие попросту открещиваются от собственной жизни, извините за каламбур. Они нанимают бога (а точнее, духовника) в качестве управляющего и в качестве оплаты за ведение своих дел предлагают активное участие в ритуальных действах. Такое поведение получило название «бытового православия». Его ядро – формальная сделка новообращенного с представителем господа бога: одна сторона, в дальнейшем именуемая «верующий», гарантирует четкое исполнение обрядов; вторая сторона, в лице своего служителя, гарантирует царствие небесное миллиардозвездочного типа с полным пансионом.

За такое вознаграждение работа верующего, скажем прямо, не слишком обременительна. Ну, ежегодно надо соблюдать один великий пост и несколько мелких – отлично, совместим с диетой. Ну, исповедоваться надо – сеанс у психоаналитика, и тот более утомителен. Ну, лексикон придется расширить — словами типа «воцерковление», «искус», «водосвятие». Ну, в поведении елейность появится. При всем при том внешняя атрибуция внутренней сущности не затрагивает. Соблюдение обрядов и украшение речи церковнославянскими выражениями – не что иное, как приметы современной моды на православие. Сходил в церковь, службу отстоял, певчих послушал – вернулся просветленный, умиротворенный, благостный. Правда, некоторые бизнесмены из казино в аналогичном состоянии приходят. А их жены – от косметолога. А их дети – с тусовки. Как же можно сравнивать хорошего христианина с заядлым игроком, пустой кокеткой и безмозглым тусовщиком? Да запросто. Если религия выполняет роль психологического релаксанта, снимающего напряжение, ее место – в одном ряду с аромотерапией и боулингом. Ведь этот «активный посетитель храма и исполнитель обрядов» как человек вряд ли изменился к лучшему. Бывает и наоборот.

Польский писатель Кароль Ижиковский замечал: «Этика бывает либо активная, творческая – либо пассивная, покаянная, этика нетерпимости к себе и к другим, которая только и может, что копаться в так называемых грехах». Нетерпимость – это не обязательно открытая агрессия, физическое насилие, суды инквизиции, ущерб имуществу и здоровью, хотя подобная тактика – часть религиозных «издержек». Помимо них существует еще и нетерпимость, ставящая стену между людьми – и даже очень близкими. К тому же родственники нередко прибегают к религии как к психологическому оружию. Дает себя знать комплекс власти[81].

Лет десять назад одна из наших знакомых, не выдержав испытания «интересным временем», уехала с семьей в Америку. Преподавала в одном из университетов, писала диссертацию, делала карьеру. Трудности, конечно, были. К тому же пришлось содержать мужа, который приживался с еще большим трудом – работал за гроши и явно не намеревался богатеть в ближайшие лет… сто. Приезжая в Россию, наша знакомая жаловалась на американцев – совершенно в духе Задорнова, на ностальгию – совершенно в духе Набокова, на безденежье – совершенно в духе любого нашего соотечественника, который так никуда и не уезжал. Мы, тем не менее, предполагали, что постепенно ее существование стабилизируется, она станет профессором, муж тоже возьмется за ум, денег станет побольше, а ностальгии, соответственно, поменьше. Примерно так развивался «сюжет» у всех других наших знакомых, выезжавших из СССР, СНГ, РФ…