Максим прочитал и его, хмурясь все больше.
— Что все это значит? — наконец спросил Максим. Он не мог найти объяснение увиденному. Для чего Мирон и Варя много раз встречались, оставляя втайне это общение? Интерпретировать фотографии можно как угодно, но почему-то в голову лезли ужасные мысли.
— Не так давно я стала получать анонимные письма, в которых мне рассказывали о завязавшемся романе Мирона и Вари, — Начала свой рассказ Снежана.
— Но это же глупость, как ты могла поверить каким-то письмам? — фыркнул Максим, хотя и он сам подумал об этом несколькими минутами ранее. А Данилова не была никогда легковерной дурочкой, чтобы заподозрить мужа и подругу в измене.
— Я и не поверила сначала, — продолжала Снежана. — А потом картинка у меня сложилась. Макс, я видела более чем эмоциональное объяснение между Мироном и Варей. Аноним не врал — они несколько месяцев встречались каждый день около его работы. Варя его поджидала, они о чем-то всегда страстно говорили, а потом разъезжались. Или в разные стороны или уезжали вместе.
— Не верю, — Покачал головой Макс, ероша волосы рукой. — Чушь какая-то! Мирон и Варя встречались? — недоверчиво вопрошал мужчина.
— Мне тоже было сложно поверить в это, но Мирон объяснил, что Варя обратилась к нему по поводу ремонта в вашей квартире. Помнишь, я у тебя спрашивала? — Снежана пытливо смотрела на мужчину.
Макс кивнул, вспомнив этот момент. Ему еще тогда показалось странным, что Снежана задав вопрос, тут же отшутилась.
— Мы не планировали делать ремонт.
— Я знаю, — Вздохнула Снежана. — Я предпочла поверить мужу, думала он говорил правду. А потом я получила это. — Данилова включила аудиофайл, и кабинет наполнился голосами Мирона и Вари.
По ходу их разговора, Симонов мрачнел с каждой минутой все больше. Теперь все точки были расставлены, тайн больше не осталось и то, о чем он думал ранее, пусть и недолго — подтвердилось. Мирону просто не хватило смелости самому рассказать Максу обо всем.
— Как они могли так поступить? — с болью воскликнул Симонов. Его лучший друг и любимая жена! Оба предатели!
— Это не имеет значения, важно одно — они смогли, — Тихо ответила Снежана. — Они предали нас. Я не хотела ничего тебе говорить — не хотела причинять тебе сильную боль, но… Сегодня я встретила твою жену, она так хвалилась, что сохранила и мужа при себе, и любовника, что я не выдержала — сорвалась. Она продолжает обманывать тебя.
— Ты рассталась с Мироном? — Макс не смотрел на Снежану, просто не мог. Ему было жаль и себя, и ее. Они оба были преданы, оба столкнулись с изменой.
— Я его выгнала. Я не могу после всего, что было, жить вместе. Он же мне врал все это время. — Рыдание вырвалось из груди девушки. — Я ведь просила его сказать правду, когда стали приходить первые письма. А он постоянно выкручивался, придумывая каждый раз что-то новое. А когда я обо всем узнала… Просто впала в неистовство — сразу выгнала его.
Макси сжал кулаки, ярость быстро распространялась по крови. Теперь он жаждал встретиться тет-а-тет со своим другом. Хотелось кулаками выбить из него объяснение, почему Мирон так с ним поступил! Они же дружили с самого детства. И никогда раньше между ними не возникало никаких разногласий, которые могли бы привести к таким последствиям, когда дружба двух друзей была бы невозможна. Что же произошло такого, что Мирон плевал на столь долгую дружбу и закрутил роман с женой Макса? Неужели любовная связь с Варей это именно то, что сейчас нужно? Имея прекрасную жену, преданного друга, размеренную и правильно выстроенную жизнь в один момент перечеркивать все интрижкой, о которой всё равно все узнают?
Снежана видела, что происходит с Максом. И ей было жаль его.
— Ты прости, что я тебе вот так все рассказала, — Тихо произнесла Снежана. — Но мне не хотелось, чтобы ты воспитывал чужого ребенка, думая, что он твой. А Варя обманывает тебя. Твои родители ведь тоже готовятся к рождению внука, а он ведь не их.
— Твою мать! — Макс заметался по кабинету. Гнев, который копился в нем, вырвался наружу. — Какие же они твари!
Симонову было больно физически. Кто бы мог подумать, что узнав о предательстве жены и друга, жены и друга, ему буквально будет трудно дышать?
Снежана настороженно следила за Максом, понимая, что помочь успокоиться ему не сможет. Теперь он, как и она сама, будет пытаться жить с тем, что знает.
— Кстати, если Варя будет отпираться — посмотри в ее телефоне фотографии. Она там с Мироном в постели.
— Я убью ее! — взревел Макс и в ярости снес ноутбук и кучу папок со стола. — Как она могла так поступить? Сука! — кричал Симонов, ударяя кулаками по столу. Он с силой бил по нему, рыча от злости.
Снежана не вмешивалась, давая Максу возможность выплеснуть всю ярость и обиду.
— Тварь! — Симонов в ярости перевернул стол и, зажмурившись и тяжело дыша, замер.
Когда Снежана дотронулась до руки Макса, то он, словно очнувшись, понял, что плачет. Плачет, как мальчишка. Подойдя вплотную к мужчине, быстро повернувшемся спиной и пытающемуся спрятать предательские слезы, Снежана обняла руками подрагивающие плечи и тихо произнесла:
— Мне очень жаль.
— Снежка, что мы сделали не так? — только и смог вымолвить Макс, изо всех сил пытаясь унять дрожь.
— А я и сама не знаю, Макс, — Ответила Снежана.
Данилова нашла ладонь Макса и сжала ее:
— Если тебе захочется поговорить, ты знаешь, что я всегда рядом. Хорошо?
— Спасибо. — Макс рванул за руку Снежану на себя и крепко обнял девушку. Общая боль как- будто еще больше делала их близкими людьми. И сейчас им надо поддерживать друг друга, чтоб не сойти с ума от открывшейся правды о Мироне и Варе.
И Макс и Снежана дрожали, сжимая друг друга. Сейчас у них были только они, больше неоткуда черпать силы. Только друг в друге. У них в глазах помимо боли было понимание. Все чувства, испытываемые каждым по отдельности, можно было соединить воедино, а потом разделить на двоих.
— Держись. — И Макс, и Снежана одновременно сказали это. Нервный смех вырвался у обоих и заблестевшие глаза показали, что они оба на грани.
— Пока. — Снежана поспешила покинуть офис Макса, справедливо рассудив, что он бы не захотел предстать перед ней в таком виде. Ярость и гнев — это понятно, это можно показать. А вот слабость через слезы — нет. Данилова не стала смущать Максима.
— Пока, — проговорил вслед девушке Симонов.
Когда Максим остался один, он как-то особенно остро почувствовал одиночество. Со Снежаной, пока еще они были вместе, это состояние не настолько ощущалось. Все-таки, Снежана его понимала как никто другой. И вот теперь, когда рядом никого, Макс не знал что ему делать. Ничего в душе не осталось, одна только выжженная без эмоций пустыня. И единственное, что он сейчас желал, это чтобы те два человека, которые сегодня перевернули его жизнь, оказались здесь, рядом. И тогда бы он снова задал вопрос, на который не знала ответа Снежана — что мы все сделали не так? Почему его предали? За что? Почему сейчас за ту дружбу и любовь, что когда-то были, не дать и ломанного гроша? Кто сможет ответить? Кто может ткнуть носом, как несмышленого щенка, и все разъяснить, что вот тут ты был слеп, как крот, а тут слишком самонадеян. Неужели, это только его вина и вина Снежаны, что с ними можно было так поступить? И как теперь свыкнуться с мыслью, что ребенок, еще не рожденный, но уже сильно любимый всепоглощающей отцовской нереализованной любовью, не твоя частичка? Как принять то, что любимая жена тебе не принадлежит? А ты был настолько слеп в своем неведении, что и не догадывался о том, что семейного счастья давно нет. Уйма вопросов, на которые у Макса нет ответа.