Последние страницы её книги были мрачными и печальными. Но она сдержала слёзы. Девушка отправилась на веранду, чтобы подышать свежим воздухом. Полнейшая скука — совершенно нечем было заняться.
Другим детдомовцам тоже было невесело — каждый из них сидел без дела.
Где-то недалеко прокатилась молния, за ней последовал гром, а дождь продолжал барабанить по крыше. Всё здание наполнялось свежим воздухом, чувствовался запах прибитой к асфальту пыли.
Совсем близко прокатилась ещё одна молния, и свет, тускло освещающий крыльцо, где сидела Лилия, погас. По всему району отключилось электричество. Чёрные тучи взрывались и набухали, разрастясь вокруг и пожирая любой свет. И снова ударил гром совсем близко, отчего в рамах затряслись стёкла.
— Ты чего здесь сидишь? — выскочила из двери вожатая, похлопывая Лилию по плечу, от чего та сразу обернулась. — А ну быстро в дом! Хочешь, чтобы тебя молния убила, как рождественскую индейку?
За руку она затянула девушку холл, где висели на гвоздиках, вбитых в стену, детские вещи.
— Ты же промокла совсем, — произнесла Леокадия Львовна, щупая Лилино платье. — Иди на кухню. Пусть тебе чай приготовят. Ты меня поняла?
Девушка утвердительно качнула головой и, слизнув со своей ладони дождевые капли, хромая, отправилась за горячим напитком.
Прокатилась ещё одна молния, подпевая усилившемуся дождю.
В дверь детского дома номер 14 постучали. Леокадия Львовна хоть и была полной женщиной, но порхала, как птичка. И как птичка, она как раз аккуратно расставляла обувь своих послушников.
— Открыто, — распахнула она дверь, и в помещение ввалился мужчина в странном пальто и необычной шляпе. Насквозь промокший — на нём было ни одного сухого места. В руках он держал потрёпанный коричневый портфель.
— Здравствуйте, — хриплым осипшим голосом произнёс мужчина.
— Не слова больше, — остановила его женщина. — С вас капает, как с банного листа в день Нептуна. Пройдите в уборную. Это прямо по коридору. Сбросьте себя всю одежду. А я пока принесу вам сухие вещи и распоряжусь приготовить чай. Смелее.
Она подтолкнула её под зад, всматриваясь в пол, где уже образовалась лужа.
— Маргарита Семёновна! — крикнула она на весь коридор, но дождь заглушал любые звуки. Проследовав на кухню, она попросила пожилую повариху сварить чай. В шкафу нашла вещи садовника Фёдора. Грязные, но сухие. Гость был непривередливый и надел их без лишних слов. Леокадия Львовна провела его в комнату воспитателей, где за чашкой чая тот заговорил.
— Моё имя Гурий Вениаминович, — пригубил он горячий напиток. — А прибыл сюда по указанию министерства здравоохранения. И будь мои вещи сухие, а документы — не расплывшимися от воды писульками, я это немедленно бы доказал.
— Не стоит, — вежливо ответила Леокадия Львовна, наливая и в свою чашку кипяток. — К нам постоянно наведываются с проверками. Так что привело Вас сюда?
Она зажгла свечи, поставив на стол. Немного стало светлее.
— У меня список тринадцати подростков, которые должны быть переведены в другое учреждение.
— Как это «переведены»? Да, у нас не райские условия, но мы и сами со всеми справляемся. Да и ребята у нас воспитанные. Во всём стараются помогать.
— Нам сообщили о драках.
— Драки нечасто случаются. Это же дети, — женщина защищалась, как могла.
— Это правда, что в позапрошлом году на озере произошло то, о чём не принято говорить?
Женщина замялась. О том случае в этом доме действительно ни разу не говорили.
— Не понимаю, о чём вы.
— Имя Филипп Вам ни о чём не говорит?
Теперь женщина уже испугалась. Она опустила глаза, боясь выдать свой страх, и начала размешивать сахар в чашке.
— Я поклялась, что унесу тайну с собой в могилу, — произнесла она, наконец.
— Предлагаю выход, — понимающе вздохнул проверяющий. — Мы переводим детей без лишнего шума, оформляем все документы. Вы не интересуетесь, куда и что, а мы, в свою очередь, продолжаем закрывать глаза на то происшествие, каким бы ужасным оно не было. Ведь если перечислять все имена, фигурирующие в том…
— Прошу! Женщина посмотрела мужчине прямо в глаза.
— Ах, ладно, — остановился он на полуслове. Вы меня убедили. Документы будут готовы к пятнице. Уже в понедельник за ребятами приедут. Я ведь могу на вас положиться?
— Да, — женщина заплакала.
— Ну, голубушка, — погладил он её по плечу, — что было, то прошло. Кстати, славные цветы.
На окне стояли необычные растения. Они тянулись к последнему свету из окна и, казалось, танцевали под музыку грома и шум дождя.
— Это всё, — дрожащим голосом произнесла Леокадия Львовна.
— Неужели вы гоните меня по такой погоде?
— Отнюдь. Оставайтесь столько, сколько Вам будет угодно.
— Я бы хотел осмотреть помещение. Интересует, соблюдаете ли Вы все необходимые нормы.
— Провожу Вас, это будет…
— О, нет-нет, не хочу вас утруждать, — перебил её мужчина. — В двух этажах сложно заблудиться.
Он оставил на столе недопитый чай, взял в руку свечу, улыбнулся, сверкнув глазами безумца. И вышел из комнаты проч. Ребята, которые всё это время подслушивали, попрятались по спальням.
Человек шёл медленно. Осторожно ступая по скрипящему полу, он прикасался руками к стенам дома, поглаживая самые старые места. Прикоснулся к двери первой спальни. Без стука вошёл.
Ребята на полу при свечах продолжили играть в какую-то старинную игру, начатую до начала подслушивания.
— Моя любимая. Доска Уиджа, если не ошибаюсь, — улыбнулся мужчина. Её лицо осветила вспышка молнии. — Бьюсь об заклад, духи Вам нечасто отвечают?
Стёпка поднял глаза, немного испугавшись.
— Мы тоже любим эту игру. Отвечают они часто. Но почему-то только когда с нами Лиля.
— Лиля? — будто непонимающе переспросил мужчина, подойдя ближе.
— Да. Наша сожительница по «дурику»…
— «Дурику»?
— Мы это здание называем «дуриком», — ребята рассмеялись, и атмосфера немного разрядилась.
— А. Понятно. Так что с этой, этой, как её?
— Лиля. Она глухонемая и немного странная. Мы не любим с ней общаться, потому что и общаться с ней нельзя. Только одна Аза понимает язык жестов, но Лилю она ненавидит.
— Почему?
— Потому что воспитатель постоянно просят её объяснить, что хочет Лиля. «Что она сказала?», «Куда она дела чашку?», «Кто потрепал тетради и погрыз мебель?», — передразнивали Леокадию Львовну ребята.
Мужчина улыбнулся, подойдя совсем близко.
— У меня была точно такая же игра в детстве. Бывало, начитаясь мистической дряни, доставал её из своей коморки.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});