Читать интересную книгу Жизнь замечательных Блондей - Кира Измайлова

Алистер схватился за голову. Что будет!!! Что будет? Головы полетят, вот что будет!.. К завтрашнему утру ни одного из тех, с кем Алистер начал работу, может попросту не остаться в живых — Юпитер скора на расправу!..

Впрочем… еще можно успеть, если очень поторопиться. Подчистить данные, убрать компрометирующие факты, да хоть попросту отключить личные терминалы, да не просто от общей сети, а и питание вырубить!

У Алистера было два выхода: или сделать вид, будто он ровным счетом ничего не знает, и тогда в ближайшем будущем оказаться в новой команде, или же… Или же немедленно предупредить коллег о грядущей проверке, и, таким образом, предать интересы Юпитер. Что и говорить, задача не из простых!

Впрочем, терзался Алистер недолго. Рассуждения его были просты до крайности: ты хотел каким-то образом заслужить расположение коллег? Ну так вот он, случай, сам подвернулся! Действуй же!..

Алистер вылетел в коридор, но тут же спохватился — а кого, собственно, он намерен предупреждать? На дворе поздний вечер, мало кто сейчас на своих местах… Кристиан, конечно, на месте, но к нему Алистер не сунулся бы под страхом смертной казни! Себастьян, который относился к Алистерну немного лояльнее, чем остальные, уехал куда-то вместе с Вернером, ко Второму Консулу тоже так просто не подступиться, да и занят он сейчас чем-то в своей лаборатории вместе с помощником. Остаются Эмиль и Людвиг Вольт. Тот еще выбор…

Впрочем, судьба сделала выбор за Алистера — по коридору навстречу ему шел Людвиг Вольт. Алистер сделал глубокий вдох, шагнул вперед и крайне церемонно произнес:

— Господин Вольт, позвольте отнять у вас минуту?..

Взгляд ледяных серо-голубых глаз остановился на Алистере. (Вообще, у Блонди существовало два основных типа внешности: или золотистая, сияющая красота — такими были Рауль и Эмиль, или же внешность нордического типа — холодные глаза, серые или синие, более светлый оттенок волос, как у Людвига или Вернера. Впрочем, встречались и индивидуумы, сочетающие оба эти типа, как, например, Кристиан, Себастьян, Алан или сам Алистер.)

— Да? — вздернул брови глава энергосистемы Амои.

Сбиваясь и запинаясь, Алистер выложил все, что смог выяснить относительно грядущей проверки, и увидел неприкрытую тревогу в глазах Людвига.

— Так что же мы медлим? — деловито спросил тот. — Бегом марш к Раулю, пускай сворачивает свои опыты на сегодня! А я, так и быть, зайду к Кристиану…

…Тем временем в темных закоулках Мидаса разворачивалось не менее захватывающее действо.

Район давно был оцеплен солдатами и полицией, сам Вернер сидел в засаде в полуразрушенном здании. Сидеть там было чертовски неудобно, но ради поимки однорукого Вернер готов был пойти и не на такие жертвы. Тем более, что с его места отлично просматривался полутемный двор, где должна была состояться встреча Элеоноры и однорукого типа. Себастьян Крей, несмотря на все возражения Вернера, снова переоделся и теперь изображал из себя то ли охранника, то ли напарника Элеоноры. Вернер задался вопросом — а почему при таких способностях к логическому мышлению, несомненную одаренность в экономике и психологии Себастьян занимает всего лишь пост начальника транспортной системы?.. Подумал и решил, что большего Себастьяну и не надо. А что? Должность достаточно высокая, чтобы пользоваться своим положением, связей — сколько угодно, космопорт находится под полным его контролем. С другой стороны, свободного времени более чем достаточно, чтобы заниматься не только своими прямыми обязанностями, — а они не столь уж обременительны, — но и сомнительного толка авантюрами. Словом, Вернеру стало ясно, что с этого поста Себастьяна не свернуть и бульдозером…

Во дворе тем временем начало что-то происходить. Взревел мотоцикл, пару раз кашлянул мотором и замолк. В круге света, отбрасываемом единственным фонарем, появилась некая фигура. Вернер с трепетом узнал однорукого. Впрочем, узнал он его только по этой замечательной примете — в лицо он его видел впервые. Вполне нормальное лицо, ничего особенно злодейского, только больно уж мрачное и ожесточенное. Длинные каштановые волосы собраны в хвост, цвета глаз не разобрать. Вслед за ним вышли еще пятеро.

— Ну? — спросил однорукий вместо приветствия.

— Ты меня знаешь? — хладнокровно отозвалась Элеонора.

— Разумеется, — фыркнул однорукий. — Кто тебя не знает… Кого это ты с собой притащила? Договаривались же, чтобы без свидетелей…

— А ты, можно подумать, в гордом одиночестве явился! — парировала Элеонора. — Должна же девушка заботиться о собственной безопасности?

— Короче, — сказал однорукий. — Зачем звала?

— Дело есть, — коротко сказала девушка. — Я слышала, ты когда-то промышлял контрабандой. Так вот, мне нужен человек, чтобы переправить груз.

— Что за груз? — высунулся кто-то из приятелей однорукого.

— Не твоего ума дело, — обрезала Элеонора. — Я плачу достаточно, чтобы вы не задавали вопросов. Ну так что?

— Стрёмно, — пробормотал еще один парень, обращаясь к однорукому. — Один раз нас так уже подловили…

— Заткнись, — бросил тот и повернулся к Элеоноре. — Сколько?

— Только без свидетелей, — качнула она головой. — Есть кое-какие детали, не предназначенные для посторонних ушей.

Однорукий колебался пару секунд, потом все же сделал знак своим парянм, и те отошли назад, скрывшись в темноте. Там их как раз поджидали головорезы Вернера, умевшие бесшумно снять любого профессионала, что уж говорить об уличных бандитах! Собственно, Вернер долго не мог понять, к чему такие сложности, если можно повязать всех скопом, но Себастьян встал стеной и заявил, что перестрелки не допустит. Дескать, пуля дура, а Элеонора ему еще пригодится! Пришлось Вернеру смириться…

Внезапно что-то слабо пискнуло в груде мусора рядом с коленом Вернера. «Крыса, что ли?» — подумал Вернер с надеждой. Посветив фонариком, он, однако, увидел не крысу, а маленького котенка, тощего и грязного до крайности. Котенок пискнул еще раз и попробовал потереться о ботинок Вернера. Тому неожиданно пришла в голову отличная идея. «Раз уж Эмиль так не любит крыс, то я, так и быть, буду уважать его мнение, — весело подумал Вернер. — Но против кошки-то он возражать не будет, я надеюсь?..» Вернер подхватил крохотного котенка и за неимением кармана сунул животное в кобуру, благо пистолет он все равно держал в руке. После этого он снова обратился в слух.

— Отлично, — сказала Элеонора, когда во дворе остались только она и однорукий (Себастьяну, скрепя сердце, тоже пришлось ретироваться). — Поговорим о деталях…

Фраза эта была ключевой — в тот же миг из темных переулков на однорукого посыпались полицейские. Вернер заранее сделал всем строгое внушение — не относиться пренебрежительно к физической ущербности противника. И, как выяснилось, не зря. С непостижимой скоростью однорукий выхватил бластер и успел даже пару раз выстрелить, прежде чем его скрутили.

Вернер вылетел во двор из своего укрытия, едва не столкнувшись с Себастьяном. Полицейские тем временем решали сложный вопрос: как заломить руки за спину тому, у кого всего лишь одна рука. В конце концов, эта задача была решена — однорукого приковали наручниками к дверце полицейской машины.

— Ну вот, — удовлетворенно сказал Себастьян. — Получи своего красавца.

Однорукий бешено сверкал глазами и сыпал такими ругательствами, каких Вернеру слышать еще не доводилось.

— И что ты намерен с ним делать? — поинтересовался Себастьян.

— Н-не знаю… — удивился Вернер. — Ну не на рудники же его отправлять — кому он там нужен. Отдам Раулю, наверно, раз уж ему так хотелось…

— Послушай доброго совета, — неожиданно серьёзно произнес Себастьян. — Не делай этого. Лучше пристрели его на месте.

— Ты так печешься о каком-то бандите? — хмыкнул Вернер. — Рауль, конечно, не подарок, но…

— Я не о нем пекусь, — огрызнулся Себастьян. — А как раз о Рауле. Не стоит ему делать того, о чем он так много говорил.

— Да почему? — не выдержал Вернер. Он терпеть не мог играть словами.

— Знаешь, кто это? — Себастьян кивнул в сторону однорукого, тоже притихшего и прислушивающегося к словам Блонди. Вернер пожал плечами, дескать, бандит и есть бандит. — Это человек, убивший Ясона Минка.

Вернер ошарашенно молчал.

— Понимаешь теперь, почему никак нельзя допустить, чтобы он попал в руки к Раулю? — тихо спросил Себастьян. — Он сделает то, что хотел, он отомстит, но… что с ним самим станет после этого, ты подумал? Сейчас он уже… нет, не забыл, пожалуй, но хотя бы смирился с потерей, а если он получит этого вот… он снова растравит эти воспоминания. Я не знаю, чем это может кончиться, и знать не хочу. Хватит с Рауля угрызений совести за то, что он не сумел спасти прежнего Первого Консула. Не нужно вешать на его еще и это… Он убьет этого парня, потому что вдолбил себе в голову, будто обязан это сделать, а потом до конца жизни будет об этом жалеть.