Это был мой мир. Мир, в котором я чувствовал себя уютно.
– Мой господин. – Ментальное прикосновение было робким, если не сказать – рабским.
Ухмылка коснулась губ, но не затронула глаз. Еще несколько дней назад она была высокомерной и неприступной. Горделивая, надменная… женщина, у которой хватило мужества пойти против мужа и сына. И красивая, как все в роду Там'Аринов.
Пока она со мной, ее тело должно быть желанным для меня.
– Жди, – резко бросил я, давая понять, что недоволен ее самоволием.
Я открыл канал связи не для того, чтобы она смела меня отвлекать. Ее страх, смешанный с вожделением, которое она испытывала практически постоянно, поддерживал мои силы. Немногие на Дариане знали, что кроме владения Хаосом я достиг весьма значительных успехов в магии крови.
Воспользовавшись лифтом, спустился на ярус вниз, в генные лаборатории. В последний миг передумал и отменил команду на открытие шлюза.
Я не собирался щадить самолюбие Виктора, но мое неожиданное появление каждый раз становилось поводом для очередного приступа депрессии, когда у него из рук все падало, а в голове билась только одна мысль: чем он меня прогневал? Работы над проектом еще не закончились, и я посчитал более выгодным сберечь его душевное равновесие.
На десятом мне делать было нечего, Сэнши и сам обеспечивал идеальный порядок. Те несколько раз, когда я пытался застать его воинов врасплох, оставили у меня двоякое впечатление. С одной стороны, все абсолютно точно соответствовало моим требованиям, с другой… они беспрекословно подчинялись ему, но дистанция, которую держали при этом, была слишком большой. Тогда впервые и появилась у меня мысль, что мы с ним в чем-то похожи.
В одиночестве, которое стало нашей судьбой.
Лифт замер на одиннадцатом. Створки дернулись, пропуская внутрь яркий свет, но я даже не шевельнулся. Обманка была довольно наивной, но могла стать действенной. Для тех, кто не знал схемы базы, открывшийся коридор вполне мог ассоциироваться с обычным ярусом. К тому же символ на пульте, которым я воспользовался, был не последним, за ним следовало еще четыре. Стандартные пятнадцать уровней, как на всех прайм-базах даймонов во внешних мирах.
Да только здесь мне казематы были не нужны, и вторжения я не планировал, чтобы увеличивать численность своих воинов. Как только будет активирован управляющий кристалл храма, власть в этом мире и без того станет моей.
Портал вспыхнул. Прежде чем заклубился серый туман перехода, дохнуло извечным холодом Хаоса. Один шаг в непроницаемую тьму, и я вышел у блока накопителей. Даже сквозь мощные щиты блокираторов я чувствовал мощь, способную не только разорвать пространства, открывая пути, но и уничтожить то, что называют колыбелью Веера.
Надеюсь, Лера…
Ее образ становился навязчивым, но в этот раз он возник весьма своевременно. Уверенность Туорана в том, что она на Земле, передалась и мне.
Я не доверял ему, но только не в этом вопросе. Его самонадеянность позволила заподозрить, что он ведет игру со мной, но открыто выступать против меня было еще рано. Если команда, которую он привел с собой, и поддержит его, Сэнши со своими воинами легко расправится с недовольными. К тому же он не меньше меня заинтересован в том, чтобы добраться до преобразователя вероятностей.
Еще один короткий портал, чтобы попасть в другое помещение, уменьшенную копию главного зала резиденции ялтара на Дариане. Два цвета: черный и белый. Колонны, искрящийся мрамор пола, возвышение, на котором в дни приемов устанавливалось кресло правителя.
Набиру отлетел к стене, меч, чуть слышно издав песню будущих побед, выскользнул из ножен.
Это было единственное место во всех мирах, где я не ощущал своего одиночества, где чувствовал себя едва ли не счастливым, где позволял возникать шалой мысли: а стоит ли все остальное этих мгновений, когда я остаюсь наедине со своим оружием? Я, оно и… невидимый противник.
Лезвие рассекало воздух, рисовало неповторимый узор, увлекая за собой тело. Выпад, он блокирует удар, но я хитрее, и кинжал, неожиданно появившийся в моей руке, касается открытой кожи.
Но бой не окончен, он успел уклониться, и клинок лишь глотнул его крови. Я отступаю, заманиваю, открываясь.
Мой партнер по этому танцу ни в чем не уступает мне. Его губы не трогает самодовольная улыбка – он не торопится воспользоваться моим приглашением, ведя свою игру. Он так же, как и я, ждет, кто первый совершит непоправимую ошибку, после которой будет только один итог – смерть.
Азарт пропал неожиданно для меня самого. Я пришел сюда сбросить напряжение, избавиться от дум о Лере, а вместо этого вновь и вновь возвращался к ним.
Мрамор колонны, к которой я прижался пылающим лицом, был приятно прохладным, но и ему не дано было усмирить никак не утихающий огонь.
За два года она ни на мгновение не пропадала из сферы моего внимания. Я знал каждый ее шаг. Я мысленно провожал ее ко сну, не испытывая ни тени ревности к тому, кого она называла мужем. Я не мог ревновать к тому, чье существование прервется после нашей встречи.
Я вместе с ней наслаждался рассветом. Она любила нежиться в постели, но я надеялся, что она вместе со мной ощутит притягательность первых мгновений начинающегося дня.
Я видел, как она играла на лужайке с детьми, и догадывался, в чем будет самая большая трудность. Ей нельзя было доверить нашего с ней сына, она так и не поняла, что воина воспитывают с самого рождения.
Утихшая было ярость разгоралась вновь. Ели бы жив был отец, я бы не сомневался, кто помогает ей скрываться. Но он умер, а я не видел среди окружавших ее существ игрока его уровня, который мог бы прятать женщину от меня.
Не находящее выхода неистовство душило, заставляя рычать и искать крови, которая хотя бы ненадолго утолила мою жажду.
Мысль о бывшей правительнице появилась весьма вовремя. Даже если не сдержусь и убью…
Она удовлетворяла мою плоть, но не могла облегчить душу.
Вернув меч в ножны и подхватив набиру, открыл портал прямо в собственный модуль.
Замер на пороге спальни, ощутив, как вскипает кровь. Раскинувшаяся на кровати женщина, едва прикрытая простыней, была одновременно столь же хороша телом, сколь отвратительна своим прошлым.
Будь она мужчиной, ей многое можно было простить: в нашей природе стремление к власти, ради которой мы способны переступить через родичей, друзей, подданных. Но женщина…
С тех пор как я узнал Леру, наши женщины начали вызывать у меня отвращение.
Китель я скинул сам, отбросив туда же, куда и перевязь с набиру. Снимая сапоги, отметил, как затрепетали ее ноздри, сквозь полный безумия сон улавливая мой запах.
Ее ресницы дрогнули, открывая полный вожделения взгляд и окончательно сметая мое самообладание…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});