Читать интересную книгу Земля воина - Марик (Ма Н Лернер) Лернер

— Пройдем, — согласился Блор, — выпьем заодно.

Глава 17

ПЛАНЫ НА БУДУЩЕЕ

Таверна находилась внутри горы. Не вырубленная, а естественная, хотя и расширенная и облагороженная человеком пещера. Снаружи или от входа — сразу и не поймешь. Тот же привычный камень, да и освещение не из лучших. Шагнули внутрь в распахнутые двери — и только тогда по шершавым стенам и потолку сообразили.

Несмотря на поздний час, здесь присутствовало множество народу, возбужденно обсуждающего события дня. Лучшего места поделиться впечатлениями в мире еще не придумали. Где же еще похвастаться подвигами и залить страх перед будущим, как не в компании таких же собутыльников! Между тесно стоящими столами уверенно сновали с едой и кувшинами служанки, привычно уклоняясь от излишне длинных рук посетителей. Ухо ловило множество диалектов и языков на протяжении десятка шагов.

Появление новых гостей не особо заинтересовало находящихся раньше, и они без проблем достигли дальнего угла. Стражников приветствовали как хорошо знакомых — ведь они наверняка жили где-то рядом и сюда заходили. А потом кто-то признал Блора. Сначала одинокий приветственный возглас — и очень скоро вся таверна загудела от энтузиазма. А когда люди услышали про происшествие и нападение, негодованию уже не оказалось границ.

Раздавались уже и призывы пойти и сжечь ладьи, чтобы неповадно было. Блору пришлось успокаивать страсти, а попутно еще, стараясь не обидеть, отказываться выпить с огромным количеством людей. Дела, вы же понимаете. Закон, порядок. Я самый что ни на есть обожатель правил. Истово следую предписаниям и ничего не нарушаю.

Судя по реакции, слова Блора никого не волновали. Вот когда случится нечто вопреки его усилиям и обстановка изменится к худшему, появятся сплошь недовольные, горящие желанием добраться до его потрохов. А пока его просто обожали. Даже согласились не мешать. Временно. Пока он беседует по делу со стражниками. Потом опять наверняка прицепятся с предложением отметить победу над Верхним городом.

— Хайме из Серкана, — сказал приветливо улыбающийся здоровенный светловолосый мужчина с простецким лицом крестьянина, протягивая руку. Да только одежда у него не вполне от земли. Кожаная куртка с нашитыми на ней металлическими кольцами и приличных размеров тесак на боку. И поведение окружающих достаточно странное. Здесь не только уважение, но и боязливость просматривается. Люди сразу отодвинулись с дороги.

— Не фем? — пожимая мощную руку и ощущая знакомые мозоли на ладони от работы с оружием, спросил Блор. Все необходимое они уже официально сказали, записали, и стражники на присутствие постороннего не возражают. Более чем предупредительны и к самому Блору, и к новому человеку. Имеет смысл посмотреть и послушать. Ни о каких Хайме всезнающая Жанель не предупреждала.

— Даже не имперский гражданин, — ответил он добродушно, — мать из провинциальных, зато папаша подкачал. Горичанин, пусть и не из бедных. Я, — сказал, без разрешения усаживаясь на место поспешно вскочившего стражника, — шаман.

А вот это интересно. Похоже, его здесь прекрасно знают. Недаром дорогу расчистили без звука. Вещь немаловажная и примета отчетливая. Видать, из умелых. На юге такие редко водятся. От привычных магов они кардинально отличаются. Шаман — это посредник, обладающий способностью видеть иную, особую реальность и путешествовать в ней. Во время камлания душа шамана покидает тело и бродит по другим мирам — поднимается в Верхний мир, спускается в Нижний.

В принципе давно хотелось побеседовать с таким с глазу на глаз, порасспросить о собственных полетах. Должно присутствовать нечто общее, и подскажет, если не скупиться. Но не при всей честной компании, жадно смотрящей и слушающей. Рей с Денесом ладно, но стражники неизвестно как себя поведут. Значит, потом. Тем более что появился явно не просто так. Шаман — это очень интересно и может оказаться важным.

Все дело в том, что для лечения он не применяет свои силы, а призывает духов и природу. Хороший маг может многое, но за профессиональным шаманом ему не угнаться. Зато уж насколько магов недостаточно, шаманы встречаются еще реже. Их искусство без врожденного таланта пытаться усваивать не получится. А способности передаются только по наследству в роду и достаются не каждому потомку. И поэтому частенько продолжения династии не происходит. Вот и остаются единицы.

— А где бубен? — заинтересовался Рей. — Ну чего, — удивился он на затрещину, — нельзя спросить, да?

Шамана лучше не раздражать, постарался передать мысленно Блор. Говорить о подобном вслух глупо. Ежели уж отец уверял, что такому типу заставить человека ночью мочиться на манер младенца легко и просто, то так и есть… Глаза у шаманов плохие. Смотрят будто дырку в тебе творят. Лучше без нужды не связываться.

— Можно не только с бубном работать, — ответил тот без всякой обиды, — хороший профессионал камлает при необходимости на барабане, любом простом предмете. Хоть на столешнице, — он постучал ладонью и удовлетворенно кивнул не то звуку, не то самому себе, — хоть на пустой голове подростка.

Рей заметно надулся.

— Умелый шаман нередко развивает способность входить в измененные состояния и оставаться там без помощи барабанного боя и других техник. Одним усилием воли.

«Ну да, — подумал Блор, — но в жизни редко применяют. Зрелищности не будет, и тяжелее включать больных в действие. Они ждут определенных вещей и поведения. Но он же не пляски мне тут заявился устраивать, а пришел с определенной целью. Какой?»

— А посмотреть вблизи, — ответил тот на не произнесенное вслух. — Я же человек, и любопытный. О ком сегодня трещат бабы и мужики по всему посаду.

— Надо духов спросить, — пробурчал Блор. Ему обсуждение при толпящемся вокруг народе, с жадностью внимательно прислушивающемся, не сильно было по сердцу.

— Их тревожить по пустякам себе дороже, — вполне серьезно ответил шаман.

— Злые?

— Духи как дети. Они не знают добра или зла. Им хочется, и этого достаточно. Или пищи, или оторвать неосторожному дурную башку, сунутую не туда. Поэтому надо соблюдать определенные правила при общении. И не бояться. Все равно бесполезно. Бойся или нет, а не поможет, коли рассердишь.

— Но ведь детей воспитывают, почему духов нельзя?

— Можно ли изгнать зло из волка и сделать его добрым? Нет. Потому что природа у него такая: не станет охотиться — просто сдохнет с голодухи. Вот и из человека нельзя окончательно изгнать зло. Оно всегда присутствует в душе. Часто люди стремятся уничтожить зверя в себе, но это сложно, очень тяжело. Немногие сумели подняться до высот праведности. Такие возрождаются с памятью прошлого.

— Увы, это не ко мне, — отказался Блор. — Чем влачить тихое и незаметное существование, опасаясь кого-то обидеть случайно, я предпочитаю стать частью изменений. Если удастся — возглавить их, хотя так далеко не загадываю.

— А ведь всех идущих за тобой могут и уничтожить, — пристально глядя ему в лицо, произнес шаман.

— Все мы умрем, и каждый фем, выходя на бой, произносит: «Сегодня хороший день для смерти», — наклонившись вперед, страстно сказал Блор. — Пройдет четыре-пять десятилетий — и никого из присутствующих здесь уже не будет в живых. Лишь наши кости останутся, и может быть, прямые потомки не успеют забыть. Так мне этого мало! Мне не нужны золото и земля, хотя не собираюсь отказываться от заслуженного. Мне охота увидеть свое имя в летописях. Чтобы вся Империя его знала!

— Это честно и достаточно привлекательно для многих и многих, но на пути будет кровь. Много крови.

— Я родился воином, — покачал Блор головой, жалея о своем неумении красиво рассуждать. — Это мой путь. Единственно приемлемый. Путь меча, стали и славы. А на нем без крови никак не обойтись. Может, есть и другие дороги, но я их не знаю, да, откровенно говоря, и знать не желаю.

— Не путь расширяет человека. Человек — путь.

— Чтобы измениться, надо пойти вперед, а не сидеть на одном месте.

— Ищи славы за Каменным поясом, — после паузы резко заявил шаман. — И крови там же.

— А что затрону горичан, не жаль?

— Горичан, речан, сорчан, пленичан, озеричан и вообще всех, включая имперцев по другую сторону, — не жаль. Они мне чужие, а здешние — нет.

— Не от меня зависит…

— Энергичный, решительный и жесткий. Не упусти справедливость.

— Совершенство присутствует в деталях.

— Ага, — согласился он, — делить избирателей на несколько разрядов согласно уровню их благосостояния, а внутри этих разрядов — на группы, именуемые тысячами и сотнями, — мысль, достойная мудрого человека. Как равенство юридическое. Очень, очень хитро. С дальним прицелом. Все вроде видят подвох, но когда еще проблемы вылезут. А сейчас подходяще для успокоения страстей.