Читать интересную книгу Живописец смерти - Джонатан Сантлоуфер

— Пожалуйста, Генри, скажи мне: что ты там делал, у Элены?

Генри обмяк.

— Я… я просто хотел ее увидеть. Ничего серьезного, братишка. Ну вроде как… может быть, выпить с ней кофе, понимаешь? Побыть вместе.

— Зачем?

— Я… — Генри вперил взгляд в мокрый тротуар. — Я ведь знал ее со школы. Мы дружили, пока меня не выгнали. Ты это знаешь. Она мне нравилась. Что в этом плохого?

— Плохо то, что ты был там в тот вечер… когда ее убили.

— Но я тут ни при чем, Уил. Ты должен мне поверить. — Генри прошелся туда-сюда, засунув руки в карманы. — Я подошел к ее квартире, позвонил раз, другой. Затем увидел, — что дверь приоткрыта. Я вошел и… увидел Элену, всю изрезанную. А потом выбежал на улицу. Очень быстро. Ты ведь мне веришь?

— Я тебе верю… но полиция ищет убийцу, и копы подозревают тебя.

— Что? Они думают, что я этот чертов Живописец смерти? — Генри горько усмехнулся.

— Тебе смешно? — Уилли схватил брата за плечи, а тот мгновенно сжал пальцами его горло.

Уилли охнул и начал ловить ртом воздух. Изнуренный наркотиками старший брат все равно был сильнее. Уилли начал отпихивать его руки, пытался что-то сказать, но не мог. Поднял лицо к желтому свету и потерял сознание.

Через минуту — а может быть, прошел час — Уилли очнулся на мокром тротуаре. Шея болела. Всего в нескольких сантиметрах от его лица было лицо Генри.

— О, братишка, братишка, прости меня. — Он обнял Уилли и прижал к себе. — Я не хотел. Это все проклятый наркотик. Я же люблю тебя. Ты ведь это знаешь, да?

Уилли мрачно смотрел на Генри. Может быть, той ночью у Элены тоже был виноват наркотик? Он вглядывался в лицо Генри, лицо наркомана, который когда-то был его любимым старшим братом.

— Да, Генри. Я это знаю.

— И ты мне веришь?

— Я тебе верю. — Он знал своего брата. Тот не был способен на убийство. Не был. Уилли громко повторил в уме эту фразу, — не был способен на убийство, — чтобы окончательно убедить себя. Но поверит ли кто-нибудь еще? — Генри, почему ты не рассказал мне об этом раньше?

— Я пытался, братишка. В последний раз, когда был у тебя, но…

Уилли сунул брату конверт с деньгами.

— Ты должен уехать из города, пока тебя не нашли копы.

Генри облизнул сухие губы, трогая пальцами банкноты.

— Там пятьсот долларов. Садись в поезд, самолет, автобус — куда угодно — и уезжай.

— Мне не нужно уезжать, — произнес Генри с неожиданно возвратившейся уверенностью. — У меня есть одно место, где можно спрятаться. Там никто не найдет.

— Тогда отправляйся туда. — Уилли вздохнул. — И не трать деньги на наркотики.

— Я уже почти завязал, — тихо промолвил Генри. — Сейчас мне нужна только маленькая доза. Я так живу уже несколько недель. Ты мне веришь?

Уилли представил, что сказала бы их мать, Айрис. Сынок, ты выбросил на ветер приличные деньги. Но он это сделал и для матери тоже, потому что позор убил бы ее. Генри не виноват в гибели Элены, но из него можно сделать прекрасного козла отпущения. Уилли взял руку брата, которая всего несколько минут назад чуть его не задушила, и сжал. Генри ответил на пожатие, на этот раз нежно. Затем Уилли повернулся и двинулся прочь по улице.

Прости меня, Кейт. Но это мой брат.

Ричард сидел в ресторане Джо Аллена, стильном старомодном заведении, за самым последним столиком со стороны бара, в тени. Кейт не могла слышать слова, но видела, что он мило улыбается репортерше и чуть ли не подмигивает.

Наверное, расточает остроумие перед молодой блондинкой. Почему они всегда все блондинки? Вот и мисс Кэти Крафт из «Нью-Йорк таймс» тоже. Ричард, очевидно, сейчас отмочил свою очередную шутку, а репортерша смеется, откинув назад голову с крашеными волосами.

Кейт бросила взгляд в антикварное зеркало. Да, я знавала лучшие времена, но и сейчас вариант не самый худший. Она придала прическе объемность, величественно прошла вдоль бара, остановилась, убедилась, что Ричард ее увидел, и сделала несколько шагов, положив руки на плечи двух джентльменов — одного в костюме от Кельвина Кляйна, другого — от Армани. Кейт наклонилась и вкрадчиво промурлыкала тоном актрисы Лорен Бакол:

— Извините за беспокойство, джентльмены, но я, кажется, забыла в машине сигареты.

Те немедленно начали неуклюжее состязание за право угостить ее сигаретой и дать прикурить от зажигалки.

«Мистер Армани» чуть не спрыгнул с высокого табурета.

— Прошу, присоединяйтесь к нам.

— Пожалуйста, прошу вас, — пропищал фальцетом «мистер Кляйн» и кивнул бармену. — Налейте леди.

Кейт вознаградила их теплым взглядом, затем посмотрела в сторону Ричарда.

— Мне бы очень хотелось посидеть с вами, но… — Она чуть подалась влево, чтобы Ричард мог наблюдать шоу во всем великолепии, и ослепительно улыбнулась. — В самом деле, я была бы не прочь, но… — Еще одна улыбка. — Спасибо, джентльмены. — И неторопливо двинулась дальше, чувствуя, как они провожают ее взглядами.

Ричард уже поднялся.

— Дорогой, я здесь, — произнесла Кейт, с трудом сдерживая озорную улыбку.

— Наконец-то. — Он посмотрел на улыбающуюся репортершу. — Это моя жена Кейт. Как всегда, опоздала.

Кейт пожала руку репортерше.

— Неужели я опоздала? Боже мой, извините.

— Ничего, — сказала Кэти Крафт. — Ваш супруг мне скучать не давал. Жаль, но пора уходить. — Она встала и потянула за руку Ричарда. — А насчет тона моей статьи, Рич, не беспокойтесь. Все будет в порядке.

Кейт вскинула брови. Рич? Интересно…

— Спасибо вам, Кэти. — Ричард улыбнулся и снова подмигнул.

— У тебя что-то с глазом, дорогой? Все еще не прошел тик? — Кейт быстро повернулась к молодой репортерше. — Вы не представляете, как это было ужасно. Даже вспоминать не хочется.

Ричард быстро увлек Кэти Крафт к выходу. Прощание было долгим, причем он все время держал ее за руку.

Кейт не рассердилась, понимая, что это просто ответ на ее демарш в баре. И все же, когда Ричард наконец вернулся, не смогла удержаться от того, чтобы не произнести тоном тележурналиста Уолтера Кронкайта:

— Нет, ваша честь. Мы просто добрые друзья. Представьте, я и понятия не имел, что ей всего тринадцать.

— А вам сколько, мисс Флиртующая в баре… шестнадцать!

— Я просто стрельнула сигарету.

— Да, и оставила бедных ребят пускать слюни. Костюмы жаль, ведь каждый стоит не меньше двух тысяч.

Кейт отбросила ему со лба кудри и поцеловала.

— Извини за опоздание. Но в любом случае у тебя было время всласть поболтать с мисс «Нью-Йорк таймс». — Она улыбнулась. — Прощаешь?

— Ладно уж.

Кейт подала знак официанту, чтобы принес выпить.

— Как прошел день? Есть еще синяки?

— Только на сердце. — Она осушила бокал мартини сразу же, как только принесли.

Ричард посмотрел на нее с тревогой.

— Что-то случилось?

Кейт кивнула официанту принести еще. Шутливое настроение испарилось. .

— Я узнала кое-что об Элене, и мне это не понра вилось.

В голове Кейт промелькнула вереница образов: Трайп, Вашингтон, голая танцующая Элена. Она ополовинила второй бокал, будто пытаясь смыть последнюю картинку.

— И что же именно?

— Получается, что я ее не знала.

— У каждого есть что-то, скрытое от других… даже самых близких. — Ричард всмотрелся в свой бокал со скотчем. — Наверное, так и должно быть.

— Мне не нравятся твои слова, адвокат. Разве у тебя есть что-то, что ты скрываешь?

Ричард не отводил взгляда от бокала.

— Конечно, нет.

— Тебе Элена что-нибудь рассказывала о своих дружках?

— Это ведь по твоей части, разве не так?

— По-видимому, нет.

Кейт почувствовала, что слезы начинают жечь глаза. Боже мой, ведь Элена мертва. Ушла. И никогва не вернется. Она глотнула еще мартини.

— Успокойся, дорогая. — Ричард коснулся ее руки. — Иначе тебя надолго не хватит.

— Надеюсь, что хватит.

— Мне бы тоже хотелось надеяться.

— Кстати, у Билла Пруитта жизнь была более интересная, чем мы предполагали.

— То есть?

— Скорее всего он занимался садомазохистским сексом.

— В этом человеке меня ничто не удивляет. — Ричард помрачнел и потянулся за скотчем. — А об украденном запрестольном образе есть новости?

— Пока нет. Ты веришь, что Пруитт может быть замешан в похищении?

— И да и… нет. Я никогда ему не доверял.

— И никогда не любил.

— А ты знаешь кого-нибудь, кто его любил?

Нет, Кейт не знала. Она вообще ничего не знала. Ничего. Пруитт, Элена, Итан Стайн — почему их убили? Какая между ними существовала связь? Но сейчас думать об этом было невозможно. Мозг перегрузился до отказа.

Завтра, — как любила повторять Скарлетт О'Хара, — я подумаю об этом завтра.

26

Ночью Кейт спала неплохо, правда, с помощью снотворного. Во всяком случае, сейчас она была готова думать, разместив на пробковой доске фотографии жертв Живописца смерти рядом с соответствующими репродукциями картин.