штаб армии, получал приказ, даже указали место атаки. Ну-ну, самое неудобное место. Я лучше в другом месте атакую, а на приказ штабистов нашей армии мне плевать. Она кстати та же, Двадцать Вторая. Часто в её составе воюю.
Найденные грузовики, здорово помогли, ничего не оставили, всё взяли с собой. А в садике пусть детишки живут, тот после нас заработает. Заведующая уже приходила. Собственно, она при штабе и была, при хозяйстве, следила чтобы всё в порядке было. Та тоже в оккупации находилась, не успела эвакуироваться.
***
Раздражённо дёрнув головой, я смотрел как капитан второго ранга, военный морячок с Тихоокеанского флота, что загнал свой эсминец на подводные скалы, раскладывает на столе карты.
- Фул-Хаус, - сказал тот с довольным лицом.
Бросив на стол карты, не мой день, я кивнул, говоря:
- Ладно, после того как вернусь с допросов, отдам проигрыш.
Спорили мы на тарелку малосольных огурцов, у меня было две банки, свежий засол. Последние банки, жалко, но отдам, проигрыш есть проигрыш. Да, сегодня пятое марта тысяча девятьсот сорок второго года, и я снова в камере Лубянки, уже как-то привычно. Забавно, даже камера та же самая, для старшего комсостава. На четверых, а там шестеро, два генерал-майора, три полковника, я и себя посчитал, и вот этот кавторанг. И я думаю он подсыл. Вообще я всех подозреваю, у всех рожи незнакомые, но кавторанга особенно. Где мы и где Владивосток. Какого чёрта для разбирательств его сюда дёрнули? Белыми нитками шита его история. Меня же взяли за то, что до полусмерти избил советского генерала. Наглое враньё, подумаешь в нос дал и в челюсть, ну да, вдребезги, силушку не сдерживал, взбесил в край, по кусочкам собирали челюсть, но насмерть я его не бил, это наглый поклёп. Впрочем, то что задержали по праву, это я не возражал. Генерала бил, это было, так что отвечать придётся. Жаль звания полковника лишат, да я награды и звания получал чтобы Мансура переплюнуть, хотел генералом, край полковником войну закончить, вся грудь в орденах. Вообще эти цацки особо не нужны, честно говоря в Советском Союзе они особо не ценятся. Тяжело даются, и легко отбираются, как их тут ценить? По собственному опыту знаю. Хотя награды я и сейчас не сдал, я их честно заработал, и владею по праву, а решение суда не приму, каким бы оно не было.
Вообще, что за эти два с половиной месяца было, это целых две книги написать можно, но я постараюсь кратко. Когда мою бригаду дёрнули, решили пробить брешь в немецкой обороне. Даже небольшие резервы подготовили чтобы кинуть их вперёд, в прорыв, и моя бригада справилась. Благодаря воздушной разведке и точно нанесённому артиллерийскому удару. Тут не только мой дивизион работал, но и два пушечных полка, мы пробили брешь, начали расширять прорыв. А я взял два лыжных батальона, часть лыжников на машины, другие на буксире, верёвки привязали к грузовикам и на лыжах буксировались. И ночью, в полночь, моя бригада вышла к окраинам Ржева и сходу его атаковала с трёх сторон. Ну не сходу, час подготовки, командиров подразделений собрал, нарезал свои участки в городке, штурмовые группы создали, разведка воздушная показала, что в городе войск мало, справимся. На железнодорожной станции скопилось два десятка эшелонов, три из них с цистернами топлива, я туда направил свой стрелковый батальон, усилив его пятью танками, со строгим наказом взять станцию ничего там не попортив. Справились кстати, немцы сами там оборону держать не стали и отошли, как услышали танки, и попали в засаду другой группы, что частично их уничтожила, и частично пленила. Немцы вообще сильно были ошарашены обнаружив нас глубоко у себя в тылу, никто же не предупредил их. Об этом чуть позже.
Надо сказать, исчезновение моей бригады взбудоражило командование армии, радист так и надрывался, вызывая нас, скоты, чуть не испортили боевую операцию, утром я вышел на связь и сообщил что взял Ржев. Это не сложно, хотя всю ночь шли бои и под утро зачистки. Причём, танковые батальоны и тылы не участвовали, разве что при захвате станции. В основном броневики были задействованы. Встав на перекрёстке улиц, там центр штурмовых групп с командиром, я на прямой связи, сообщал где немцы и тот посылал бойцов, из свободных. Освобождалась очередная группа и посылалась на новое дело. В режиме онлайна видел где немцы, вот и направлял бойцов. А вот танкисты строили оборону на дорогах к городу, им тылы и стройрота помогали. Ожидались бои в окружении, мы готовились к ним. А дошли до Ржева легко. Нас где ждали? Да на дорогах, тех для автомобилей или железнодорожной техники, обычно так и двигаются по ним, там засады, оборона, и всё такое. А мы пока у Волоколамска добро собирали, нашли сгоревший бульдозер, да немецкий. Ну сам трактор не интересовал, а вот мощный ковш, да ещё способный чистить две стороны, в смысле снег не в одну из сторон разбегался, а в обе сразу, меня заинтересовал. Прицепили к тяжёлому трактору и тот на скорости пятнадцати километров в час, быстрее не мог, спокойно прокладывал дорогу. Мы по рекам и болотам просто обошли оборону. Это танки без дорог могут проехать, если в овраги не сваляться, не видимые под снегом, а вот грузовикам трасса нужна. Этот трактор и проложил её, а дрон ведя разведку, показал где мы можем пройти. Идея сработала, и мы добрались до Ржева избегая дорог. Просто обошли немцев и вышли к городу. А там войск мало, основная масса на передовой, нашу армию сдерживала. Ударили в подбрюшье, как говорится, а тут множество складов, станция, забитая эшелонами. Всю логистику им порушили, и тем кровь из носу нужно было нас выбить из города, потому и готовились к серьёзным боям.
Во время зачисток меня взбесили полицаи, забежало полтора десятка в здание детдома, немцы ещё не разогнали воспитанников, хотя кадры среди них подбирали. В общем, взяли детей и воспитателей в заложники, пока мои бойцы окружали здания, там три на территории, я туда рванул. Вот это меня серьёзно разозлило. Использовал «подавитель» разведчика, и взяли их без жертв. А полицаев потом повесили, мой приказ, не люблю таких хитрозадых. Горожане хорошо нас встретили, здорово помогали, немало немцев и приспешников выдали, нам самолётами прислали администрацию для города, гражданское правление, и сотрудников НКВД. В городе два лагеря военнопленных освобождено было, проверяли их, один для командиров, две сотни, а в