— А почему? — Если уж быть занудой, так до победного конца.
— Загонять рыбу вместе. Делиться. Помогать прогонять барракуда. Весело играть. Нравится.
— То есть ей ты поможешь, хоть она и не из твоего прайда?
Утвердительный писк.
— А она тебе поможет?
— Ловкачка помогать! — радостно подтвердила Варька и от полноты чувств выдала еще одно сальто.
— Вот видишь, вы с Ловкачкой дружите, — подвел я итог, отмахнувшись от брызг. — Хочешь дружить со мной?
Афалина отплыла на несколько метров от борта и принялась задумчиво нарезать круги, время от времени неглубоко ныряя. Переговорив о чем-то с сородичами, она наконец вернулась к нам с Петровичем и торжественно изрекла:
— Варька дружить с большой черный Денисов. Варька дружить с маленький рыжий Петрович. Будем делиться рыбой?
Система тау Кита, планета Нереида, 21 февраля 2538 года, вечер.
На Пятачок мы вернулись ближе к вечеру, да и то лишь из-за погоды, вернее, обещанного с утра ненастья — сразу же после полудня поднялся довольно чувствительный ветер, заставивший безмятежную ранее гладь топорщиться короткими волнами. Качка резко усилилась, и Петровичу традиционно поплохело, что незамедлительно сказалось на качестве общения с афалинами. Впрочем, тем тоже не особо улыбалось в шторм торчать на поверхности. Насколько я понял из сбивчивой Варькиной «речи», в таких случаях ее прайд предпочитал отсиживаться в тех самых подводных пещерах под островом, благо воздушных карманов там имелось в избытке. И как ни хотелось развить успех на ниве усвоения абстрактных понятий, беседу вскоре все же пришлось прервать. Проводив афалин до скалистой подковообразной бухты на противоположной от поселка стороне острова, я засек место, где они скрылись под водой, но ничего похожего на вход в грот в прибрежных камнях обнаружить так и не сумел. Однако отступить я не пожелал и запустил сканер — впрочем, с аналогичным результатом. Зато лишние полчаса копания на месте обошлись нам с Петровичем довольно дорого — мы чуть было не попали под ливень, едва успев обогнать фиолетово-черную тучу. Когда мы вошли в родную бухту, оглушительно загрохотало и небосвод у нас за спиной рассекли многочисленные молнии.
К тому времени мы с напарником уже укрылись в рубке, для надежности задраив люк, так что промокнуть не довелось. Зато катер в эллинг я заводил в ручном режиме: показания датчиков забило помехами от наведенного электричества, и автопилот отказался функционировать. Для меня это стало полной неожиданностью, потому как системы управления человеческой техники теоретически от подобных воздействий защищены. На практике же вышло несколько иначе. Или это на Нереиде особые свойства атмосферы? Надо будет поинтересоваться у Иваныча…
Между тем катер благополучно достиг мола, чавкнули захваты на концах причальных штанг, и я выбрался из кресла, с облегчением вырубив систему. Шлем уже давно покоился на своей полке, равно как и перчатки, и я лишь расстегнул «молнию» на куртке — для пущего удобства. Оказавшись на палубе, я встретился взглядом с Иванычем, возившимся прямо на моле с какими-то железками. Тот выдал ровно одно слово — «ндец!» — и выразительно помотал головой, ткнув толстым пальцем на тамбур входного шлюза. Семенивший рядом Петрович потерся мордой о мой сапог, выдав сложный мыслеобраз, от которого меня прошиб натуральный озноб — настолько реалистично кот передал ощущение всепроникающей сырости и мерзко чвакающей под лапами жидкой грязи.
— Ладно, уговорил, рыжий!
Я ободряюще почесал питомца за ухом и вернулся в рубку за перчатками и шлемом. В каюте я вывернул над кроватью дейпак, освободив достаточно места, чтобы в него забрался здоровенный котище, и приглашающе махнул рукой. Петрович привередничать не стал и без разговоров занял предложенное место. Загерметизировав бронекостюм, я навьючился ношей, нарочито согнувшись под тяжестью «пассажира», о чем и известил напарника соответствующим мыслеобразом. Не дождавшись благодарности, выбрался из каюты и перепрыгнул на мол, проигнорировав смехотворную пластиковую сходню. Любопытный кот высунул из дейпака лобастую башку и теперь выглядывал у меня из-за правого плеча, дыша прямо в один из микрофонов аудиосистемы шлема. Вечно занятой Иваныч окинул нас невозмутимым взглядом, и я шагнул в «предбанник» шлюза. Створка за спиной автоматически закрылась, а та, что впереди, напротив, уехала в стену, и я зябко поежился — снаружи лило как из ведра. Признаться, такую непогоду на Нереиде я переживал впервые, до того планета радовала нас с напарником сплошь солнечными деньками. Зато за сегодня впечатлений через край, у самого входа в бухту я не на шутку перепугался — настолько высокие волны гуляли по проливу. Если бы не мощные двигатели, не миновать нам знакомства со скалами.
— Петрович, скройся! — Я легонько щелкнул кота по любопытному носу, и тот с обиженным мявом укрылся в мягком чреве дейпака. Раздражающее шипение в правом ухе сразу же исчезло. — Блин, вот это мерзость! В такую погоду только дома сидеть… С пивом и рыбкой, а, Петрович?
Кот на соблазнительный образ большой кружки с шапкой пены над золотистым напитком и хорошо засушенной воблы не повелся и высовываться не стал. Совершенно правильно, между прочим. Я мужественно шагнул на улицу, пробив телом сплошную стену дождя. Налетевший откуда-то резкий порыв ветра чуть было не заставил меня поскользнуться, и я благоразумно прибавил скорости, направляясь к лаборатории. В жилом боксе делать было особо нечего, а тут хоть с Галей пообщаюсь. А если повезет, то и с лаборантками. Я ухмыльнулся, представив, как вламываюсь в святая святых биологичек, прямо как был, в грязных сапожищах, оставляя за собой жирные следы и потеки. Петровичу идея понравилась — он традиционно разделял мою неприязнь к некоторым представительницам прекрасного пола, чисто из мужской солидарности, так сказать.
Против ожидания долго искать Галю не пришлось — она сама промчалась мимо нас, едва я вырвался из шлюза, по случаю непогоды врубившего режим санобработки. Так что мои мечты увидеть, как ехидные лаборантки моют изгвазданный пол, так и остались мечтами — на подошвах после этой процедуры не задержалось ни единой частицы грязи.
Водрузив дейпак на стойку вахты, я кивком поприветствовал возившегося здесь же Вениамина и как бы между прочим поинтересовался:
— Вень, чего это с ней? Вожжа под хвост попала?
— А, не обращай внимания! — отозвался техник, по извечной своей привычке зубами перекусывая какой-то провод в мешанине разноцветных внутренностей раскуроченной панели. — Большая земля вызывает, зачем — не в курсе. Сказано было начальницу позвать.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});