56
Наконец наступила невесомость, однако стянутые ремнями пассажиры не почувствовали ее в полной мере. Только неприятный спазм в желудке напомнил Джиму, что он действительно в непривычных условиях. На больших кораблях применяли искусственную гравитацию, однако для модуля это было ненужной роскошью.
Маршевый двигатель сбросил тягу, и вибрация стенок уменьшилась.
– Мы что… уже в космосе? – тяжело переводя дух, спросил Том Морган. Его лицо было бледным.
– Похоже на то, – ответил Джим, старательно сглатывая. Желудок вел себя подозрительно.
В носовой части модуля заработали рулевые сопла. Было похоже на то, что модуль собирается швартоваться к большому судну. По правому борту произошло жесткое касание, затем скрежет, от которого по спине у Джима побежали мурашки. Наконец раздался гулкий удар, потрясший модуль от носа до кормы.
– Ой, кажется, все! – обрадовался Том. – Гравитация!
И действительно, по коридору пробежали матросы из швартовой команды и загремели какими-то рычагами. Потом в шлюзах зашипел сжатый воздух, и наступила тишина, нарушаемая только профессиональными словечками швартовщиков.
– Давление восемнадцать!..
– Жди двадцать пять и добавь в плюс!..
– Башмак – зафиксирован!
– Есть двадцать пять с добавкой в плюс!..
– Внимание – ровно!
Снова появился распорядитель и объявил, что модуль пришвартован к материнскому судну.
Так же, как прежде задвигал, теперь он начал выдвигать пассажиров. Освобожденные им из кресел сразу же включались в работу и, только выдвинув для себя смену, уходили к багажным ячейкам.
Вскоре освободили и Джима. Он, в свою очередь, отбуксировал пустое кресло назад, где они составлялись так же плотно, а затем выдвинул из заточения солдата, в подголовник которого смотрел во время взлета.
Доставая из ячейки вещи, Джим заметил, что некоторые из солдат имели такие же, как и у него, «двадцать шестые» комплекты. У других обмундирование было более основательным – для холодного климата. И совсем немного попадалось солдат с шестым комплектом обмундирования – для жизни в условиях пустыни. Говорили, что в этом комплекте по нескольку масок для защиты от песка. Однако москиты в тропиках были, наверное, не лучше.
Новым местом, куда попали Джим и его товарищи, оказался военный транспортный корабль, который только тем и занимался, что собирал с помощью модулей пополнение. Этими же модулями с орбиты спускали тех солдат, которым удалось дожить до конца контракта.
Попадались здесь и отпускники, однако это было исключение. Из-за дороговизны таких поездок свои отпуска солдаты проводили в так называемых «городах счастья», которые организовывались на морских побережьях, иногда всего в сотне километров от фронтовой линии. Девочки, выпивка, море и добродушная военная полиция. Что еще нужно отпускнику?
Для временного проживания девятнадцати солдатам и капитану Саскелу был выделен длинный, как коридор, кубрик. Тесный и душный. Спать предстояло на двухъярусных кроватях, почти таких же узких, как скамейки в грузовом отсеке «Ориона».
– Сэр, здесь есть иллюминаторы? – спросил у капитана Роман Попеску, когда все разобрались по своим местам.
– А зачем тебе это, дружок? Следующий иллюминатор, который ты увидишь, будет на двадцать четвертом посту. У нас иллюминаторами называют бойницы. А еще есть понятие – получить в иллюминатор. Это когда снайпер мятежников вышибает кому-то мозги… Но не будем о грустном. Если хотите знать, смотреть через иллюминатор в бездну космоса – смертельно опасно.
Солдаты недоверчиво заулыбались.
– Не верите? Честное офицерское! Если без привычки посмотреть на звезды, можно дойти до нервного срыва и наложить в штаны. Я лично был свидетелем двух таких случаев. Солдаты посмотрели в иллюминатор, обгадились, а по прибытии к месту службы полгода провели в военном дурдоме. Это вам не шутки. Поэтому даже не пытайтесь выпросить у местной обслуги такой удачи для себя.
Проведя эту увлекательную лекцию, капитан поднялся с угловой койки и вышел из кубрика. Куда он ходил, никто не знал, но вернулся капитан через полчаса с новенькой солдатской сумкой, доверху набитой маленькими бутылочками со спиртным.
57
За все время изнурительного пути ни Джим, ни его приятели ни разу не видели, чтобы капитан что-то ел, однако из неизвестного источника он постоянно пополнял запас маленьких бутылочек и регулярно выносил пустые – в той же солдатской сумке.
Несмотря на то что судно было действительно огромным, прогуляться по нему засидевшимся солдатам не разрешали. В коридорах на каждом перекрестке стояли вахтенные, которые вежливо, но настойчиво отправляли солдат обратно в их квадрат. Когда кто-то пожаловался на такой порядок капитану, тот сказал:
– Да ты представляешь, сколько здесь таких, как ты? Тысяч, наверное, тридцать. Целый город дуболомов, каждый из которых считает, что он крутой и, уж конечно, не трус. Если всех их пустить шляться по палубам, через десять минут начнется первая драка, а через час поднимется мятеж. Это, брат, наука – военная психология. И иначе никак нельзя.
Вдобавок к запрету на прогулки питьевая вода здесь пахла дезинфектором, а после того, как закончились собственные НЗ, солдатам выдали диетические обезжиренные пищевые наборы. Джем в них был с сахарозаменителем, а хлеб – без соли.
Все эти мелочи очень раздражали, и к концу путешествия, как и говорил капитан, многие стали орать друг на друга и чуть что пускать в ход кулаки. Сам капитан был все время пьян и спокоен. Он не умывался, не брился и жил по собственному суточному расписанию. Только в предпоследний день путешествия он все же побрился, и, когда вернулся в таком виде в кубрик, все солдаты обратили на него внимание.
У капитана Саскела были ввалившиеся щеки и темные круги под глазами.
– Что, так хреново выгляжу? – устало улыбнулся он. – А вы попейте с мое – мало не покажется. Другой бы помер давно, но только не капитан Саскел. Я – везунчик.
Через две долгие недели грязные и усталые солдаты капитана Саскела прибыли на орбиту Ниланда. Все были рады окончанию путешествия, поскольку устали от длинных очередей в туалет и тяжелого запаха пота в душном кубрике, с которым не справлялась слабая система вентиляции.
Для спуска с орбиты Ниланда подали почти такой же модуль, на каком они поднимались. Те же кресла, те же ремни и те же словечки швартовой команды. Заполненный под завязку, он отошел от большого судна и нырнул в атмосферу.
Модуль дрожал и бился так, словно был атакован ракетами, и это продолжалось довольно долго – пока он не выпустил посадочные плоскости и не перешел в горизонтальный полет.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});