— Питер… — Руки Лорен сжались в кулаки.
— Пол пригласил гостей, — объяснил Тути.
Повернулся к лестнице. Первые четыре ступени лестницы и часть пола завертелись и исчезли. Потоком воздуха его едва не затянуло в дыру. Удержавшись на ногах, он наклонился, потрогал место разреза. Идеально ровная поверхность. Внизу зияла черная пасть подвала.
— Пол! — позвал Тути.
— Я играю им свое сочинение, — отозвался мальчик. — По-моему, им нравится.
Зазвонил телефон. Тути автоматически схватил трубку. На другом конце провода бесновался Хокрам.
— Сейчас говорить не могу…
Хокрам заорал еще громче, его услышала даже Лорен. Тути положил трубку на рычаг.
— Как я понимаю, его уволили. Вот он и злится. — Тути отошел на три шага, разбежался и перепрыгнул через черную дыру. Поднялся на пару ступенек, остановился как вкопанный. — Господи! — Его осенила новая мысль. — Они выбивают половицы из трехмерного пространства в четвертое измерение. Как Пол и говорит: неуклюжие увальни. Они могут нас убить!
— Он позвонит в иммиграционную службу, — предупредила Лорен.
Но Тути уже спешил наверх.
Пол сидел перед «тронклейвером» и самозабвенно наигрывал новую мелодию. Тути шагнул к нему, но путь преградила зеленая колонна. Твердая, как скала. Она чуть вибрировала. Участок потолка в четыре квадратных фута исчез из трехмерного пространства. Колонна превратилась в палку, покрытую извивающимися, как змеи, волосками.
Тути обошел палку и выдернул из розетки провод, идущий к «тронклейверу». Забор из коричневых сигар окружил компьютер. Сигары, вращаясь, удлинялись, тянулись к полу и потолку, потом превратились в ниточки и исчезли.
— Они тут плохо видят. — Пол словно и не заметил, что его концерт окончен. Лорен поднялась по наружной лестнице и теперь стояла за спиной Тути. — Извините за разгром.
А мгновением позже синтезатор, конус, миникомпьютер и соединяющие их провода исчезли, словно их и не было.
— Ничего себе, — вырвалось у Тути.
И тут же пришла очередь мальчика. Его перемещали более медленно, осторожно. Последней пропала голова. Пол светился счастьем:
— Им понравилась музыка!
Тути и Лорен остались вдвоем.
Лорен застыла как статуя. Тути ходил по кабинету, ероша рукой волосы.
— Может, он вернется, — пробормотал Тути. — Я даже не знаю… — Фразы он не закончил. Мог трехмерный мальчик выжить в четырехмерном пространстве, перемещаясь в право верх… или левовниз?
Тути не протестовал, когда Лорен решила позвонить приемным родителям мальчика и в полицию. По прибытии полицейских он с каменным лицом стоически выслушал их вопросы и обвинения и рассказал все, что знал. Ему не поверили. Никто не знал, чему можно верить. Зафиксировав все разрушения на фотопленку, полицейские ретировались.
Лорен заверила его, что их обоих или кого-то одного арестуют. Это лишь вопрос времени, сказала она.
— Что-нибудь им наплетем, — ответил Тути. — Ты им скажешь, что виноват только я.
— Не скажу. Но где он?
— Точно сказать не могу. Но думаю, что с ним все в порядке.
— С чего такая уверенность?
Он рассказал ей про сон.
— Но тебе это приснилось до его исчезновения, — заметила Лорен.
— Для четвертого измерения никакого противоречия в этом нет.
В последний день в доме Лорен Тути, надев пальто поверх халата, с самого утра вновь и вновь прогонял свою программу, пытаясь увидеть ана и ката. Бесполезно, у него слишком закостенели мозги.
За завтраком он повторил Лорен, что всю вину она должна свалить на него.
— Может, все обойдется, — ответила она. — Доказательств-то у них нет.
— Обойдется, как же, — вырвалось у него.
В дверь позвонили. Тути пошел открывать, Лорен последовала за ним.
Тути открыл дверь. На крыльце стояли трое мужчин в серых костюмах, один — с «дипломатом».
— Мистер Питер Торнтон? — спросил самый высокий.
— Да, — кивнул Тути.
Дверной косяк и добрый кусок стены с шипением пропали. Трое мужчин уставились на образовавшийся проем. Затем высокий невозмутимо продолжил:
— Согласно поступившим к нам сведениям, вы незаконно проникли в нашу страну.
— И кто же вам это сказал? — полюбопытствовал Тути.
За его спиной возник синий цилиндр, разросся до четырех футов и, вибрируя, повис в воздухе. Троицу так и сдуло с крыльца. Из середины цилиндра вылезла голова Пола, ниже — его рука.
— Мне у них нравится. — Пол улыбался. — Они — друзья.
— Я так и думал.
— Мистер Торнтон… — не сдавался высокий.
— Хотите со мной? — спросил Пол.
Тути посмотрел на Лорен. Она чуть кивнула, едва ли понимая, на что дает согласие, и он сжал руку Пола.
— Скажи им, что вина моя.
И Питер Тути исчез из этого мира. Воздух схлопнулся там, где было его тело. Пропала и половина бронзовой лампы, что висела у двери.
Не задавая больше вопросов, наложив в штаны, сотрудники иммиграционной службы ретировались к своему автомобилю. Больше они Лорен не тревожили.
Она не могла сомкнуть глаз три ночи подряд, а когда заснула, к ней явились Пол и Тути, чтобы спросить, не хочет ли она составить им компанию.
«Благодарю вас, мне лучше остаться здесь», — ответила она.
«Тут очень весело, — настаивал мальчик. — Они любят музыку».
Лорен покачала головой и проснулась. Невдалеке что-то свистело, тренькало, вибрировало.
Она решила, что это аплодисменты.
Глубоко вздохнув, она поднялась, чтобы достать блокнот и вновь взяться за книгу.
Сестры
— Ну кто же, как не ты, Летиция? — увещевала ее Рина Кэткарт, проникновенно заглядывая в глаза и поглаживая по плечу узкой ладонью. — Ты пойми, ведь никому другому эта роль не подойдет. То есть я хотела сказать… — Она запнулась, чувствуя, что сболтнула лишнее. — Ну, просто никто, кроме тебя, не сможет так убедительно сыграть стар… то есть я хотела сказать — пожилую женщину.
Чувствуя, как кровь приливает к лицу, Летиция Блейкли уставилась в пол, потом перевела взгляд на потолок, еле сдерживая слезы. Рина отбросила назад длинные, черные как смоль волосы и устремила на нее заклинающий взор. Ученики торопливо прошли мимо по чистенькому, устеленному дорожками коридору. Это крыло школьного здания выстроили совсем недавно.
— Слушай, уже занятия начинаются, — напомнила ей Летиция. — А почему именно старуху? И почему вы не обращались ко мне раньше, с другими ролями?
У Рины хватало ума понять, что она делает. А вот душевной чуткости ей явно недоставало.
— Пойми, это твой типаж.
— Значит, мой типаж — замухрышка?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});