Читать интересную книгу История военного искусства - Ганс Дельбрюк

 Брюкли вскрыл решающий момент, а именно, что фронт сражения был обращен не на юг, а на восток, но спешивание рыцарей он объяснил таким образом, что, будучи в лагере, они подверглись, якобы, нападению швейцарцев, которые подошли незаметно для них. Для этого Бюркли предположил, что союзный контингент подошел от Цюриха ночным форсированным маршем. Все это невозможно согласовать с источниками. Из союзнических документов вытекает, что граждане лесных кантонов выступили из Цюриха самое позднее 7-го, и все источники согласны в том, что рыцари не была в пешем строю с самого начала, а спешились для сражения. "Неожиданно натолкнулись на противника", говорит Зухенвирт; "Не приняли еще боевого порядка", говорит Хаген; "Беспорядочно, нестройно", говорит Кснигсгофен. Далее источники прямо говорят о спешивании рыцарей:

Die piderben helt, die vielen ab

Und traten zu dem hawffen,

говорит Зухенвирт, и в этой связи "abfallen" означает не что иное, как "спешиться". То же мы находим у Хагена, Кенигсгофена и в так называемой хронике Клингенберга. Из обеих версий, сводящихся к тому, что Леопольд сам спешился, чтобы дорого продать свою жизнь (Хаген и Зухенвирт), или чтобы помочь борьбе с швейцарским авангардом (Кенигсгофен), предпочтения заслуживает последняя. В самом деле, если бы первая имела за собой положительные свидетельства, то она безусловно дошла бы я до Кенигсгофена, который в таком случае, хотя и не был настроен дружественно к австрийцам, вряд ли смог бы полностью вытравить следы ее в своем изложении. Не исключена возможность того, что обычай спешиваться для поддерживания мужества рядовых воинов, как раз тогда возникший во Франции, оказал свое влияние и на храбрых габсбургцев. В качестве главного свидетельства Бюркли использует Констанцскую хронику Гебхарда Дахера, где якобы, говорится, что лошади рыцарей были "не взнузданы" (ungezдumt). (Спрашивается, однако, не равносильно ли это выражение ungezдhmt (не приручены) - unbдndig (неукротимые). По этому поводу я обратился к архивариусу Сен-Галленского монастыря г-ну Иоганну Мюллеру, который был настолько любезен, что полностью выписал мне с соблюдением филологической точности соответствующее место из имеющейся в архиве рукописи.

 При этом г-н Мюллер добавил, что написание "ungezдmpten" (неприрученные) вполне ясно; кроме того я нашел в послании Бернского совета к своим командирам от октября 1474 г. ("Zeitschr. f. Gesch. d. Oberch.", т. 498, стр. 217), что они провинились, в том, что "lediglich etlich ungezдmpt lut.".

 Таким образом, не может быть сомнения в том, что смысл слова есть "неукротимые".

 Этим конструкция Бюркли опровергается и остается вышеприведенное толкование, которое в первую очередь опирается на превосходный рассказ (приблизительно современный) о сражении в хронике Детмара Любекского. Ценность этого рассказа не уменьшается из-за того, что мы находим его так далеко от места события. Письменные сообщения о сражениях при Грансоне и Муртене попали в различные места государства, в том числе и в Любек, при этом, хотя мы и не знаем имел ли Детмар, составляя рассказ о Земпахе, какие-либо письменные документы из первых рук, все же ясно, что перед нами не просто запись понаслышке, а рассказ очевидца со стороны австрийцев, причем промежуточных звеньев не так много. Единственная существенная ошибка Детмара состоит в том, что он чересчур преувеличивает число швейцарцев (33 000); но если бы мы пожелали из-за преувеличенных цифровых данных отводить писателя как свидетеля, то в античном мире и в средние века уцелели бы немногие. Однако, с рассказом Детмара, если его истолковывать сообразно с тем свидетельством, которое представляет само поле сражения, согласуются, несмотря на кажущиеся на первый взгляд противоречия, все другие сообщения, если только иметь в виду природу и происхождение каждого из них в отдельности, и устраняют все проистекающие отсюда аберрации и неясности. Все это детально и убедительно изложено у Штесселя.

 Состояние наших источников замечательно еще тем, что в Цюрихской записи бросают камни и атакуют с громким криком не швейцарцы, а рыцари. Таким образом, здесь мы имеем аналогию к рассказу Фруассара о Секленском военном совете перед сражением при Розебеке, гае также спутаны обе стороны.

 Третьим примером такого же смешения у нас будет еще сражение при Муртене. Самый факт, а именно, что цюрихский летописец превратно понял дошедший до него рассказ, с неопровержимостью установлен Штесселем.

 В качестве особой ошибки у Брюкли нужно отметить предположение его, что Леопольд хотел идти на Люцерн и двинулся по пути через Хильдисриден лишь потому, что он мог переправиться через Рейс только значительно ниже, при Гисликоне.

 Уже a priori я считаю невозможным предположение, будто Леопольд хотел идти на Люцерн; к тому же об этом ничего нет и в источниках. Какой вид имели тогда укрепления Люцерна, мы не знаем, но совершенно немыслимо, чтобы горожане, предприняв войну против могущественной Австрии, не обеспечили себя от неожиданностей. Леопольд ни в коем случае не мог рассчитывать, что его нападение застанет Люцерн врасплох. Осаждая город, он должен был быть готов к сражению с войсками, которые подойдут на выручку; для этого последнего сражения он выбрал самое подходящее место между озером, городом и р. Рейс. Это уже настолько ясно, что вовсе не требуется приводить все остальные доводы против такого предположения. Можно считать твердо установленным, что, двигаясь на Хильдисриден, Леопольд не хотел идти на Люцерн. Но в таком случае не остается никакого другого мотива, кроме того, что он хотел двинуться навстречу армии союзников, которую он завлек сюда нападением на Земпах.

 Из этого опять-таки вытекает, что он принял сражение с фронтом, обращенным на Хильдисриден, а не так, как считают все исследователи, кроме Бюркли, - на юг; если бы союзная армия подошла на выручку Земпаха с юга, со стороны Люцерна, то непонятно, почему же герцог, с одной стороны, и швейцарцы, с другой, взобрались на горы. Кроме того, из источником мы знаем, что часть швейцарской армии подошла со стороны Цюриха. Чем меньше швейцарцы могли знать, куда направит герцог свою атаку, тем целесообразнее было им назначить сборный пункт не у Люцерна, а дальше на восток, по направлению к Цюриху. Избранным пунктом был мост через р. Рейс у Гисликона. Отсюда можно было быстро двинуться как к Цюриху, так и к Люцерну и Земпаху, и здесь скорее всего могли соединиться, с одной стороны, люцернцы с унтервальденцами, с другой - швицы с урийцами и с третьей - жителя лесных кантонов, сражавшиеся под Цюрихом.

 Fritz Jacobsohn в своем труде "Der Darstellungsstil der historischen Volkslieder des 14 und 15 Jahrhunderts und die Lieder von der Schlacht die Sempach", Berliner Dissertation 1914, приходит к другому выводу. Он, правда, также полагает, что строфы Винкельрида не имеют исторической основы, но относят их возникновение к 1512 - 1516 гг., т.е. ко времени до сражения при Бикокке, причем, однако, он все же говорит, что они посвящены Винкельриду, павшему затем при Бикокке, который и до того был знаменитом полководцем. Однако, этот вывод не обоснован; автор исходит из ложных в военном отношении предпосылок. Он полагает, что в то время обе армии двигались навстречу друг другу с пиками наперевес и что, затем, в сущности, всегда единичный воин приводил сражение к развязке тем, что в одном месте образовывал брешь в первых сомкнутых рядах неприятеля. Это неверно относительно Земпаха, а к этому сводится все дело. У рыцарей не было сомкнутых рядов, в которых нужно и можно было бы делать брешь.

Глава IV. СРАЖЕНИЕ ПРИ ДЕФФИНГЕНЕ 23 августа 1388 г.

 Сражение при Деффингене обычно рассматривается как аналогия сражению при Земпахе: если бы здесь пал граф Вюртембергский, как там - граф Габсбургский, то с князьями и рыцарством в нижнем герцогстве Швабии так же было бы покончено, как и в Верхней Швабии. Поэтому будет правильным прервать здесь изложение швейцарской военной истории и вклинить исследование о Деффингене26.

 Великий союз городов сформировал армию, которая была собрана в январе и целый год (1388 г.) находилась в походе, грабя и сжигая деревни неприятельских князей, особенно герцога Вюртембергского. В Швабии все было так разрушено, что, по выражению Кенигсгофена, в 10-12 милях от городов и крепостей нигде не осталась ни одной деревни, ни одного дома.

 Вюртембергские крестьяне бежали со своим имуществом на укрепленное деффингенское кладбище при Вейле и здесь были осаждены горожанами. Тогда явился граф Эбергард, к которому примкнули пфальцграф Рупрехт, маркграф Рудольф Баденский, бургграф Фридрих Нюренбергский, епископ Вюрцбургский, графы Этингенский, Гельфенштейнский, Катценэлленбогенский, и атаковал армию горожан. Армия горожан исчисляется хрониками в 700–800 конных пикинеров и 1 100–2 000 пеших27 , армия князей в 600–1100 конных и 2 000 крестьян или 2 000–6 000 пеших28. Большого значения этим цифрам нельзя придавать. 600 копий для призыва такого большого числа князей – слишком мало. Большой союз городов числом в 39, среди них Нюренберг, Аугсбург, Регенсбург, Ульм, Констанц, Базель смог бы, понятно, для такого решительного сражения выставить совсем другие массы, но так как здесь речь идет о войске, которое долгое время находилось в походе, то 2 000–3 000, пожалуй, будут отвечать действительности.