тому же очень удачно находились в порту Варны, обеспечивая там обучение болгарских экипажей науке управляться с морскими стальными монстрами. Естественно, совершенно случайно! И все это время бойцы сербской и болгарской дивизий копали.
Прекрасно осознавая, что воевать наличными силами по всей территории полуострова у них никак не выйдет, Протопопов вместе с вставшим во главе сухопутных частей Леонтьевым сделали ставку на перекрытие наиболее узкого участка Галлиполийского полуострова с целью его отрезания от прочей части европейских владений Османской империи. Так одновременно с началом атаки на береговые укрепления еще с полдюжины действовавших почти 50-ю милями северо-восточнее «Эльпидифоров» приткнулись своими носами к песчаному дну весьма удобной бухты находившейся ближе всего к перешейку шириной всего в 5 километров. Мало кому нужная и потому малообжитая местность позволила провести десантирование без какого-либо сопротивления со стороны пока еще хозяев этой земли. А уже в ночи к отмеченному солидными кострами расположению головного батальона сербской дивизии, спокойно преодолевшему весь перешеек, подошли вошедшие в воды Мраморного моря «черногорские» канонерки с оберегаемыми ими судами. Прежде чем отправиться на охоту, их командам предстояло удостовериться в безопасности, как береговых позиций, так и плавбатарей, для чего в трюмах судов сюда были доставлены четыре 75-мм и такое же количество 120-мм орудий Канэ предназначенных для устройства своей батареи береговой обороны на правом фланге создаваемой оборонительной позиции. Мало ли какой турецкий плавучий антиквариат мог сюда доползти с целью обстрела судов обеспечения или тех траншей, кои с самого утра вырывались в каменистой почве тысячами человек, количество которых увеличивалось почти ежечасно. Тем более что наличие достойных десантных кораблей позволило организовать высадку войск с пришедших из единственного черногорского порта пассажирских и товарных пароходов с относительным комфортом. Да и достаточно теплая вода не вызывала особых возмущений со стороны солдат из-за того что им приходилось плюхаться в нее почти по грудь.
Лишь артиллеристы, как белые люди, высаживались медленно и степенно, перевозя самих себя и вверенное имущество на гребных катерах. Благо горные орудия спокойно разбирались на относительно легкие и компактные части, а минометы и вовсе имели скромные размеры. Это потом им всем предстояло изрядно помучиться с разгрузкой полевых пушек и несколько более тяжелых крупнокалиберных орудий. Но разгрузка этой артиллерии ожидалась лишь дня через два, после развертывания доставленного с собой понтонного пирса, что был обязан сильно облегчить последующее снабжение высаженных войск всем потребным.
А пока сербы с болгарами углублялись в землю, более всех прочих приспособленные к действиям в горах черногорцы рассыпались отдельными ротами по ближайшим господствующим высотам, откуда им предстояло выдвигаться на охоту вглубь изобилующего горами полуострова, где еще скрывалось не менее пары батальонов турецкой пехоты. Все же, будучи оставленными в покое, те могли принести высадившимся на Галлиполи войскам слишком много бед своими более чем возможными вылазками, отчего их уничтожение стояло среди первых пунктов списка задач утвержденного Николаем Николаевичем к обязательному исполнению. Естественно, это касалось не конкретно данных батальонов, а вообще всех османских войск расквартированных на полуострове и избежавших уничтожения в день высадки. Потому один полк черногорцев начал свое движение с южного плацдарма, очень быстро выйдя к деревеньке Крития, у которой и схлестнулся с теми остатками гарнизона крепости Седдюльбахир, коим посчастливилось пережить ее бомбардировку 280-мм снарядами плавбатарей, а после выскользнуть незамеченными из образовавшихся на ее месте руин. Второй же полк двинулся им навстречу от воздвигаемой оборонительной линии и, не встречая какого-либо сопротивления, занял несколько небольших деревень и прибрежный городок Гелиболу, от древнегреческого наименования которого некогда и пошло название всего полуострова. Таким образом, можно было смело утверждать, что первое сражение осталось за «черногорскими добровольцами», однако это вовсе не означало автоматическую победу в войне. Все же Италия вовсе не собиралась отправлять свои войска на европейский театр боевых действий, решив ограничиться оттяпыванием тех владений Османской империи, что находились в Северной Африке. Прочие же участники антиосманского союза смогли выставить не так уж и много сил. Более того, общая численность их войск на 100 тысяч человек не дотягивала до численности противника. И лишь изрядная рассредоточенность последнего по огромной территории империи позволяло союзным монархиям надеяться на успех своего начинания. Но именно по этой же причине Протопопов не мог рассчитывать на пополнение собственных сил. Их просто-напросто неоткуда было брать!
Наверное, по той простой причине, что никто, даже сам контр-адмирал, не ожидал, что первый этап операции пройдет столь быстро и относительно гладко, хоть какое-то видимое противодействие иных армейских соединений Османской империи случилось лишь спустя неделю. Именно столько времени потребовалось расквартированному в небольшом городке Малкара 17-му пехотному полку, чтобы узнать о начале войны, собраться, выдвинуться в указанном командованием направлении и добраться до протянувшихся поперек всего Галлиполийского полуострова укреплений. К этому времени там мало того, что были завершены все запланированные земляные работы и натянуты целые заросли колючей проволоки в десятки рядов, так еще вся приданная сводному корпусу артиллерия заняла намеченные позиции. Именно ей и выпала честь устроить натуральный разгром головному турецкому батальону, что был кинут командованием полка на проведение разведки боем. Так если по стандартам российской императорской армии каждой дивизии полагалось иметь по 48 одних только легких полевых орудий, то в данном случае Протопопову компенсировали нехватку живой силы предоставлением огромного количества вооружения. Тем более что в дело были пущены старые и постепенно снимаемые с вооружения 87-мм пушки образца 1877 года, практически полные аналоги которых также составляли основу турецкой полевой артиллерии. Все же у них был один и тот же отец — господин Крупп.
В результате на сводный корпус приходилось 288 только подобных орудий, не считая горной и тяжелой артиллерии. А при концентрации 57 подобных пушек на каждый километр фронта о противнике можно было, либо сказать что-нибудь хорошее, либо промолчать. И когда прошедшаяся натуральной косой смерти шрапнель полностью накрыла приближающуюся батальонную колонну, наблюдавшие за этим артиллерийские офицеры лишь сняли свои фуражки и молча перекрестились. Они сделали свою работу очень хорошо, не оставив противнику ни единого шанса уцелеть. А вот со следующим батальоном, заранее развернутым в цепи, пришлось повозиться куда дольше. Да и выживших в нем осталось не менее половины солдат из числа тех, кому посчастливилось отступить за границу досягаемости полевых орудий.
Параллельно с этим в горах полуострова происходили ожесточенные стычки попавших в фактическое окружение османских солдат с черногорцами и двигавшимися следом за ними болгарами. Последним, после завершения фортификационных работ, пришло предписание взять под контроль большую часть побережья со стороны пролива, поскольку одной поистрепавшейся бригады морской пехоты было