Гиб Аянфаль взглянул на него не без удивления. Он вообще-то никогда не задумывался о том, почему ему так легко дались возможности, расширявшие его рабочую точку. Обучаясь, он видел рядом с собой других молодых асайев, также претендующих на путь управляющих и все их трудности были ему хорошо знакомы. Но самому ему волновое управление давалось поразительно легко, хотя он не мог отследить, как в этом случае обращался к семейному опыту. Пояснения абы Альтаса расставили всё на свои места.
– И эта возможность – не единственное достоинство, – тем временем заключил аба Альтас, – но я хочу, чтобы ты познал сам всё то, что скрывает в себе родичная связь. Я надеюсь, что это в конце концов приведёт тебя к понимаю моей просьбы относительно Эньши.
– Наверное, – согласился Гиб Аянфаль, – Если бы у меня были знания, то мне легче было бы принять его. А пока он кажется мне совершенно чужим! Не как ты, Ае и Гиеджи. Даже не как Росер. Она-то всегда была с нами, сколько я помню свою жизнь.
Взгляд абы Альтаса при этих словах заметно погрустнел, он ничего не ответил, опустив голову. Гиб Аянфаль немного помолчал, после чего продолжил, решаясь задать ещё один всегда занимавший его вопрос:
– Мне жаль, что она не была нашим родичем по-настоящему. Аба, почему белым сёстрам нельзя вступать в семьи? Разве им это как-то мешает? Может быть, как раз дело в коллективном опыте?
– Отчасти да, Янфо. Путь белой сестры – особая стезя, а не просто рабочая точка. И одно из её условий – белые сёстры должны в своём труде относиться равно ко всем асайям, никого к себе не привязывать. Родичная связь будет в этом случае мешать им.
– Только поэтому? Но ведь и техники волн тоже трудятся для всех, а ты сам говорил, что и среди них бывают родичи, хотя и крайне редко!
Но аба Альтас не собирался давать ответ на все эти вопросы.
– Конечно, причина более глубокая, – с лёгким нетерпением сказал он, – Но сейчас не то время, чтобы мы могли обсуждать это. Кроме того, уже пора поспешить на общую трапезу. Сегодня я пригласил на неё многих асайев. Всех, кто пришёл в нашу обитель, чтобы помочь восстановить её после дождя!
После этих слов он направился к выходу, а Гиб Аянфалю ничего не оставалось кроме как молча последовать за ним.
* * *
Трапеза действительно намечалась масштабной и проводилась там же, где и вчерашнее празднество: в ней участвовали все жители замка и те сеятели, которые целый день трудились над восстановлением сада. Приглашены были и замковые техники срединных волн, которые вообще-то не нуждались в пище, и потому ограничивались только вежливым присутствием, как Ае. Среди них Гиб Аянфаль невольно выделил асайя в светло-зелёных одеждах, который вчера посещал его. Молодой техник сидел рядом с четырьмя своими старшими коллегами, слегка потупив взор, и даже не глядя в сторону своего нового знакомого.
Эньши не замедлил явиться вместе с другими детьми, для которых такое мероприятие было в новинку. Они послушно расположились рядом со своими воспитательницами, а рыжий ребёнок уселся рядом с Гиб Аянфалем и, деловито сверкнув глазами, легонько пихнул его ногой. Гиб Аянфаль оставил это без внимания. Напротив него по левую руку абы Альтаса расположились Ае и Гиеджи. Родичи бросали друг на друга взоры, намекавшие на всё ещё тлеющий конфликт, но не нарушили устоявшейся традиции сидеть за трапезой рядом. На столах уже стояли многочисленные чаши с пасокой, но никто не принимался за еду, ожидая слова от мастера замка.
– Хочу выразить глубокую благодарность всем тем, кто потрудился сегодня, – сказал аба Альтас, – Прошедшие два дня принесли множественные разрушения в окрестности Рутты, но насколько меня известили волны, всё это уже успешно преодолено. Асайи Онсарры всегда славились среди других звёзд высоким уровнем взаимопомощи, который мы могли наблюдать и сегодня. А теперь можно начинать трапезу!
Асайи разобрали чаши. Зала наполнилась разговорами и мысленным шумом. Почти все пребывали в прекрасном расположении духа, увлечённые новым событием в жизни обители. И только Гиб Аянфаль, залпом опустошивший свою чашу с пасокой, внезапно почувствовал странную тревогу. Пылевое нутро сжалось в гнетущем предчувствии, и ему отчего-то ярко вспомнилось его прощание с Лийтом. Во всём сборе обители, происходящем вокруг, было неуловимо растворено нечто, что делало эти два события похожими в его собственных глазах…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
– Янфо! Передай ещё одну порцию Эньши! Ему нужно сейчас лучше питаться.
Голос абы Альтаса вывел Гиб Аянфаля из нелёгкой задумчивости. Он взял чашу из рук абы и поставил её перед Эньши. Что странно, в этот раз он не испытал никакого недовольства. Напротив, ему даже приятно было чем-то помочь ребёнку. Эньши, хитро улыбнувшись, глянул на него, но Гиб Аянфаль промолчал. Всё же рано ещё обнадёживать Эньши, что его совсем скоро примут в семью. В том, что аба Альтас в конце концов всеми правдами и неправдами этого добьётся, он не сомневался.
Глава 9. Нежданное потрясение
Ночью Гиб Аянфаль никак не мог погрузиться в сонные волны. Навалилась тоска, постепенно преобразившаяся в отчётливое дурное предчувствие. Быть может, то, что с ним сейчас творится, признак того, что его будут преследовать те же мрачные видения, какие мучают сестру? Если он нырнёт в волны, то вновь окажется посреди гнетущей бездны под багровой звездой. Гиб Аянфаль невольно содрогнулся. Ничего хуже этого он и представить себе не мог. Следует завтра же поговорить с Ае. Если он хочет помочь Гиеджи, то поможет и ему. Гиб Аянфаль хотел вообще прямо сейчас обратиться к старшему родичу, но у него не получилось – волны мягко заглушали его зов. Ночью они таким образом охраняли покой спящих. Но раз к нему не спешат со всех сторон белые сёстры, то значит всё не так плохо. Гиб Аянфаль вытянулся на ложе и замер, не шевелясь. Под утро его охватило туманное забытьё, которое быстро развеялось с первыми лучами звезды, осветившими его жилище сквозь прозрачные стебли.
Гиб Аянфаль направился к абе Альтасу. Сегодня первый день, когда он вернётся к строительству возле обители консула Сэле вместе с проектом новой башни. В былое время такая перспектива переполняла бы его гордостью, но сейчас он и думать об этом не мог.
К своему удивлению он застал в зале мастера Ае. Старший родич как раз ждал его.
– Звал меня? – сразу же спросил он.
– Да, – ответил Гиб Аянфаль, – мне было неспокойно, волны принесли мне плохое предвестие, которое я не могу понять. И я хочу поговорить с тобой о Гиеджи.
Ае чуть склонил голову.
– Что ж, давай, – согласился он.
Но в это время волны залы всколыхнулись, и зашёл аба Альтас.
– Ае! – обрадовался он, – я думал, что не застану тебя сегодня. Однако, придётся тебе немного подождать, сначала я должен поговорить с Янфо. Перед ним откроются сегодня новые вершины мастерства.
Он улыбнулся, а затем обратил взор к Гиб Аянфалю. Его голос звучал с той обычной бодростью, к которой юный асай привык с детства, но сегодня она отчего-то казалась ему крайне неуместной.
– Приготовь всё к возведению. Созови больше строителей и проси Голос привести к тебе наиболее опытных. Я только за обучение молодых, но сейчас на нас лежит большая ответственность, потому соблюдай баланс. Ста асайев должно быть достаточно. Раз уж мы так кардинально меняем направление труда, то придётся начать со сброса канала, но не слишком этим увлекайся. Часть стеблей с вершины купола можно оставить. Вот тебе первые указания – аба вытащил информационную карту и протянул её своему ученику.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Гиб Аянфаль кивнул, забирая карту. Ночная тревога вдруг проснулась вновь и сотрясла его нутро неприятной судорогой. Пыль на миг замерла, заставив его тело вполне заметно вздрогнуть.
– Что такое? – тут же осведомился аба Альтас, чутко уловивший его тревожное состояние.
– Всё в порядке, – проговорил Гиб Аянфаль, стараясь унять лёгкую дрожь, все ещё пробегавшую по телу.
Он отступил к Ае. Почему-то ему казалось, что старший родич сможет помочь ему больше, чем аба.