* *
Что мне сделать с Трубецким? Вариантов несколько. Напустить на него Посейдона. Каким-то чудом перевести племя в Москву и натравить их на графа? Или поехать самому со всей толпой, чтобы показать мою мощь?
После Дирижера и Нарышкина этот казался довольно слабым противником, хоть и не без изюминки в виде сынишки.
Но Марка пока трогать не буду. Зачем? Судя по тому, как Трубецкой-старший все организовал, это уже личное. По факту мы с ним в состоянии войны.
Маша и Лора объясняли мне расклад, и по их словам, если аристократ находится в вассалитете, то при объявлении родовой войны, все вассалы автоматически в ней участвуют.
Неужели Бердышев просчитывал такой исход? Не хотелось верить, иначе у меня появилась бы к нему парочка вопросов. Не люблю я, когда меня используют как разменную монету.
Потом я позвонил домой, проверить как у Бори дела.
Вот у кого-кого, а он был на седьмом небе. Лора сумела подключиться к «Еве» и посмотреть как там пацан.
Бегает, прыгает, смотрит телевизор, обыгрывает военных в карты. Там уже и на деньги играли. У парня чертовски большое везение. Аж зависть берет. Хотя, нет, не берет. У меня тут свои развлечения.
Подхватив Машу на руки, я унес ее в спальню, где мы и провели время до позднего вечера, делая перерывы только на еду.
Потом мне отписались домашние и сообщили, что прилетели и направляются в один из домов Дирижера, который теперь принадлежал мне.
Надя так и не просыхала, сославшись на то, что работать в воздухе не может и вообще боится высоты.
Маруся шепнула, что помощница в дирижабле познакомилась с одним молодым человеком, который составил ей компанию по опустошению запасов алкоголя.
Я пожелал им удачи и сказал, что встретимся утром.
Когда же мы проснулись, на часах было восемь утра. Маша решила сама приготовить завтрак. К слову, получилось очень даже неплохо. Помидорки, колбаса. Вкусно.
— Поедешь со мной? — спросил я, когда мы допивали кофе.
— Да. Поехали, все равно дел особо нет, — согласилась Маша.
— Давай только перед этим заедем в КИИМ. Хочу проведать Диму, Свету, Виолетту, Арнольда. Да и Леня интересно, очнулся?
— Тогда поторопимся, — сказала Маша и залпом опустошила кружку.
Приехав в институт, я скинул доспехи и быстренько переоделся.
В лазарете, как всегда, не продохнуть от родственников и родовых лекарей, которые, как считали родители, куда лучше справятся с их дитем, чем местные.
К счастью, все находились в сознании и даже чувствовали себя хорошо. Леня улыбался, хотя видок у него был не очень. Что же его так подкосило?
Вика сидела рядом с Арнольдом и отчитывала парня за то, что он умудрился проиграть. На что тот резонно подметил, что и у нее отобрали сферу. Потемкина мигом покраснела и пробубнила, что она же девочка, и вообще пусть лежит молча.
— Ну, слава богу, со всеми порядок, — вздохнула Лора, быстро просканировав окружающих. — Хотя Леню и Виолетту я бы еще посмотрела.
— В следующий раз мы опаздываем, — сказал я. — Где там мой пернатый и разборный товарищи?
Через пару минут у меня на руке уже сверкал браслет из Болванчика.
— А Валера?
— А черт его знает, где этот король, — пожала плечами Лора.
Мы с Машей спустились вниз и запрыгнули в такси.
— Кстати, — вспомнила Маша, когда мы тронулись. — Я так и не видела Антона.
— Судя по всему, они уже уехали к себе в усадьбу за городом.
И да, я же хотел обсудить с Есениными вопрос по поводу моих угольков.
С ними та еще запара. Они мне периодически отчитываются о своих достижениях, и судя по всему, когда мы с ними встретимся, у меня будет достаточно энергии, чтобы сделать апгрейд Лоре, и останется еще на пару финалов.
Пока мы ехали, Маша рассказала, что звонила отцу, и он передавал нам привет. Кутузов пообещал, что если один из нас выиграет турнир, то в качестве подарка он организует нам поездку в Китай. Там генерал сейчас и находился по какому-то нелепому поводу. Предложение было очень интересным. В особенности тот момент, что нам предстоит пересечь южный пояс на Караване. А ведь я его так и не видел ни разу.
Маша сказала, что они не менее завораживающие, чем «Скарабеи». Тогда это лишний повод немного превозмочь и получить главный приз!
* * *
Одна из башен КИИМ.
Валера с Болванчиком сидели на краю карниза. Маленький человечек транслировал слова Посейдона, а Валера слушал и иногда отвечал.
— Ты сегодня какой-то тихий, друг мой, — наконец сказал водяной. — Все ли у тебя в порядке?
— Да, все прекрасно, — пропищал голубь. — Просто в этом теле усталость наступает куда быстрее. Подумать только. Раньше, чтобы оказаться в другой части города, мне хватало одного прыжка. Да я мог обежать планету быстрее, чем человек моргнет. А теперь…
— Этим ты и отличаешься от остальных воинов, друг мой, — меланхолично ответил Посейдон. — Только сильный может подняться и начать все сначала. Слабый просто опустит руки.
— Но тело голубя хреновое, — вздохнул Валера.
— Да, хреновое.
Тут Болванчик вскочил и, раздался голос Лоры:
— Простите, господа, но Болванчика вызывает Михаил. Валера, тебе бы тоже не мешало с ним встретиться.
Ни Посейдон, ни Валера даже не удивились.
— Я пока посижу тут. Устал.
После этих слов Болванчик моментально исчез.
Валера мигом переменился. Он упал на бок, и его лапки с крыльями задрожали.
— Паршивое тело… Паршивое тело… — шипел голубь, только сильнее злясь. Ни на себя, а на тех болванов ученых и мудрецов с его планеты, которые изобрели это дурацкое заклинание переселения!
Он знал, что с ним происходит, но пока ничего поделать не мог. Да и показывать беспомощность и корчиться в непристойном виде перед остальными не пристало гордому королю. Никто и никогда не увидит его мук. Терпеть боль он умел, но в минуты одиночества, надо давать страданию выйти наружу, а иначе оно может уничтожить и без того хрупкое тело изнутри.
Валера кое-как перевернулся на спину, расправил крылья и открыл клюв.
Тут же из него вылетел луч чистой энергии. Настолько мощный, что он проделал в артефактной крыше здания крохотную гладкую дыру и устремился куда-то далеко в небо.
Валера уже сталкивался с таким раньше. Это была лишняя душевная энергия. Слишком маленькое тело просто не могло сдержать душу Чала Конерука, вот и скапливались излишки. Самое обидное, что хоть энергия и копилась, но использовать ее Валера не мог.
Когда энергия иссякла, Валера был опустошен. Он хотел есть, все тело болело и ломило. Даже спикировать вниз оказалось тем еще приключением.
Когда же он наконец встал, увидел несколько сожженных перьев.
— Да ты издеваешься? — возмутился Валера. — Мне не хватало еще