Битва за Москву кончена, выиграли ее мы. Начинается новая битва – за Вязьму, за Смоленск, за Белоруссию. Эта вторая грандиозная битва будет битвой за Россию. И мы ее выиграем».
Илья Григорьевич Эренбург, прошедший военным корреспондентом Испанию, где общался с Хемингуэем, был человеком осведомленным. Он писал о том, о чем можно было писать, то есть следовал цензурным соображениям. Но знал гораздо больше. И это знание и осведомленность так или иначе просачивались. Как просочилось слово «Вязьма» в ряд, который вроде бы случаен: Москва – Вязьма – Смоленск – Белоруссия. Кстати, потом именно этим маршрутом и пойдет на запад 33-я армия. Правда, поведут ее в большой Победе уже другие командующие.
В январе значительного успеха добились войска Калининского фронта. 11-й кавкорпус генерала Соколова к 26 января с севера прорвался к Вязьме, обходя ее с северозападной стороны. Учитывая сложившиеся обстоятельства, Жуков шифровкой № к/83 от 26 января 1942 года ставит задачи командующим 33, 43 и 50-й армиями, а также командиру 1-го гвардейского кавкорпуса:
«1. Командарму-33 – форсированным маршем выйти 28.01.42 г. в район Красный Холм, Гредякино, Подрезова, где и войти в связь с авиадесантом 4-го ВДК и конницей Калининского фронта.
2. Тов. Белову – прорваться через Варшавское шоссе и не позднее исхода 29.01.42 г. выйти в район Семлево.
3. Тов. Голубеву, Болдину быстрее овладеть Юхнов и, оставив часть сил для окончательной ликвидации противника, главными силами быстро выходить в назначенные районы юго-западнее г. Вязьма».
Красный Холм – это в 4–5 километрах от Вязьмы. Сейчас там Поле Памяти. Ряды могил, в которых перезахоронены останки бойцов и командиров многих армий, сражавшихся здесь и в дальних и ближних окрестностях города в 1941, 1942 и 1943 годах. Вязьмичи построили и освятили часовню. Проезжающие по шоссе Калуга – Вязьма могут остановиться и поставить свечу в память о погибших, вспомнить кого-то из своей родни, кто погиб вот в таком же поле.
Место это магическое. Как правильно и мудро кто-то, еще в прошлые времена, решил здесь положить нравственное и материальное начало мемориалу в память погибших. Представьте себе пологий холм. Красным он назван, видимо, в очень давние времена – отсюда видны храмы Вязьмы. Красный Холм – это деревенька в несколько дворов. Два или три дома с постройками. Кладбище. И – во все стороны поле. Широкое, просторное поле, на горизонте обрамленное лесом. Слева от шоссе, ровными рядами, солдатские могилы.
Когда случается бывать в Вязьме, всегда останавливаюсь здесь. Холм продувается сильным ветром. Кругом простор. Осенью поля вокруг уставлены скирдами. Тишина. И только ветер свистит и, гудя, катается в травах окрестных лугов. Если ты один, то одиночества здесь не почувствуешь. Почувствуешь прошлое. А прошлое красного Холма – это история 1941–1943 годов.
Здесь зимой 1942 года был НП Западной группировки 33-й армии. Здесь лежат многие ефремовцы.
Итак, до Вязьмы всего несколько километров, один бросок. Но его-то и не смогли преодолеть изнуренные маршем, лишенные обеспечения, усиления танками и авиацией дивизии 33-й армии. До Вереи и Боровска отсюда более 100 километров. И это расстояние дивизии должны были маршем пройти за два дня. По снегам, под огнем. В это время снова активизировалась авиация противника. Немцы начали приходить в себя.
27 января 1942 года Гальдер в своем дневнике сделал следующую запись: «На фронте группы армий «Центр», прежде чем вести наступление через Сухиничи в северном направлении, необходимо ликвидировать группировку противника в районе к западу от 53-го армейского корпуса. Восстановление положения в районе бреши между 4-й танковой и 4-й армиями (район восточнее Медыни) по-прежнему связано с большими трудностями. Части противника, отрезанные в результате нашего удара под Ржевом, а также 3-я и 4-я ударные армии противника начинают заметно активизироваться в районе к северу от шоссейной дороги Смоленск – Вязьма. Принимаются меры по прикрытию дороги».
Таким образом, немцы начали парировать удары наших войск. Вначале был отбит 11-й кавкорпус. Непревзойденный мастер обороны, командующий 9-й полевой армией вермахта Вальтер Модель выстроил оборону с севера, надежно прикрыв Вязьму от угрозы охвата со стороны Калининского фронта.
2 февраля Гальдер записывает: «Войска готовятся к наступлению с целью ликвидации бреши у Медыни. Удар должен быть нанесен завтра. 5-я танковая дивизия уничтожает группы противника, просочившиеся в наш тыл. Эти бои за линией фронта носят комически-уродливый характер и показывают, что война как таковая начинает вырождаться в драку, далекую от всех известных доныне форм ведения войны. То же можно сказать о бессмысленной переброске большого количества дивизий от Осташкова в тыл, за фланг группы армий «Центр». В оперативном отношении это совершенно бессмысленно, ибо таким образом часть наших сил временно сковывается, а никакого успеха не достигается».
Вывод Гальдера любопытен еще и тем, что, возможно, точно так же размышлял и другой военный стратег – генерал Жуков.
И наконец, запись 3 февраля: «Брешь к западу от Медыни на фронте группы армий «Центр» ликвидирована».
Немцы сомкнули фронт, отрезав четыре дивизии 33-й армии. Началось окружение. Но об этом чуть позже. А пока вернемся к маршу армии генерала Ефремова на Вязьму.
Теперь, изучая документы, которые ранее не были известны по причине их секретности, сопоставляя факты, приходишь к выводу, что Ржевско-Вяземская операция двух фронтов – Западного и Калининского – была импровизацией штабов этих фронтов. Ни больше ни меньше. Приказы отдавались решительные, предполагавшие глубокие проходы соединений в оборону противника, широкие охваты с последующим окружением. Но все эти действия изначально не имели одной весьма важной составляющей, без которой ни одна операция, даже менее масштабная, обречена на провал. Обеспечения. Приказы не обеспечивались и потому тут же вырождались в риторику, в пустые слова.
Жуков понимал, что наступающим дать нечего. Ни свежей танковой бригады, ни одного дивизиона РС. Более того, как мы уже знаем, из 33-й буквально накануне забрали большое количество артиллерии, а также 201-ю латышскую стрелковую дивизию и 1-ю гвардейскую мотострелковую дивизию.
Боевой приказ Жукова от 26 января 1942 года ни одной из дивизий 33-й армии, а также 43-й, 50-й армиями и 1-м гвардейским кавалерийским корпусом выполнен не был. И тем не менее 30 января 1942 года, буквально через два дня после контрольного срока, комфронтом направляет командарму-33 новый приказ:
«Приказываю:
1. Ударной группой армии, без задержек, наступать в направлении Красный Холм, Соколово, куда выйти не позднее 1 февраля 1942 г.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});