Ну в самом деле, что я ей скажу? Что в таких случаях говорят маньяки? Запугивают?
Дальше все произошло очень быстро и неожиданно для меня. Девчонка настороженно взглянула мне в лицо снизу вверх, и вдруг ее зрачки расширились, словно она увидела прямо перед собой нечто ужасное. Раздался пронзительный визг (у меня аж зубы свело), и «жертва» со всей силы заехала мне коленом в пах. Я едва успел увернуться и взвыл от боли, получив ногтями по глазам. Перехватил ее руку, вывернул… и тут что-то проснулось во мне. Девица повалилась на колени, а я все выкручивал ей руку, пока ее воинственные вопли не превратились в жалобный скулеж.
Тем временем со стороны проходной появилась очередная партия рабочих. На этот раз не печальные пропойцы, а трое крепких ребят. И, как назло, свернули они не к метро, а ко мне. Шли, громко галдя, и заметили нас с девицей, только оказавшись метрах в десяти. Голоса тут же затихли.
— Что уставились? — спросил я, оскалившись.
Мне было все равно, трое их или тридцать. Да хоть триста — в тот миг мне казалось, что через меня течет сила, и эта сила бесконечна и неисчерпаема. Я даже хотел, чтобы они попытались напасть на меня. И увидели, что я с ними сделаю, причем с удовольствием!
Но они не попытались. Сбились в кучу, как стадо овец, таращась на меня и девицу с немым изумлением. Странно, и чего это они так испугались? Мне стало скучно.
— Пошли вон! — приказал я. — Бегом!
И они побежали. Я захохотал. Вот это, я понимаю, управление волей! Чисто, красиво, по-честному. Откровенная угроза — естественный страх — паническое бегство!
Когда компания рабочих, толкаясь, исчезла в дверях проходной, я вспомнил про девицу, всхлипывающую на асфальте.
Что-то я теряю время! Настоящий маньяк уже волок бы ее с адским хохотом (или похотливым сопением) в ближайшие кусты. Я оценивающе взглянул на добычу… И застыл. Совершенно отчетливо я понимал, что держу в когтях существо другого биологического вида — низшее существо, которое если на что и пригодно, так только в пищу. Но сейчас я вовсе не был голоден…
Несколько секунд я смотрел на нее в немом изумлении, а потом разжал руку и сказал милостиво:
— Ладно уж, ступай… презренная.
Девушка вскочила на ноги и с криком «Мааамааа!», размазывая по лицу слезы и косметику, устремилась к проходной. Я выпрямился, с наслаждением вдыхая ночной воздух. Меня переполняло ощущение не зря прожитого дня.
Все прошло отлично. Свою роль я сыграл. Змея подманил, девицу напугал… Ну и где Валенок?
Но того не было видно.
Я отер кровь с лица. Чуть без глаз не остался! Вот чертова девица!
«Зачем же ты ее отпус-стил?» — раздалось знакомое шипение откуда-то сбоку.
— А зачем она мне? — спросил я.
«Дурак! Ладно, ничего. Валяй, продолжай в том же духе. У тебя очень хорошо получается. А там уже и до змееныша недалеко…»
— Развелось тут советчиков! Говори со мной почтительно, а лучше помалкивай. Не то с тобой будет то же самое!
«Отлично! Жду не дождусь!»
Я подумал, что, наверно, напрасно нарываюсь. Тело сразу вспомнило о той давней боли. Ощущение всесилия как-то незаметно рассосалось…
И тут наконец появился Валенок.
— Ну что, Змей Горыныч, выходи на честный бой! — пробасил он, неуловимым движением бросаясь на врага из темноты. Но раньше него, словно ударная волна, на меня обрушился ужас. Это напоминало действие психотропного оружия. Я застыл на месте и несколько секунд оставался буквально парализованным. К счастью, я стоял почти у края дорожки, а битва разворачивалась чуть дальше. Через несколько мгновений неестественный ужас исчез так же внезапно, как и нахлынул. Очнувшись, я метнулся к бетонному забору, пока меня не затоптали.
Змей издал такое шипение, словно спускали пар в котле, и мгновенно свился в тугую спираль. Валенок, к моему изумлению, остался в своем человеческом облике. Да что там — он даже мачете доставать не стал! Этот отморозок напал на змея с голыми руками.
«Конец толстомордому», — успел подумать я, глядя, как тот с чудовищной самонадеянностью хватает змея за шею.
Шипение оборвалось. Змей распрямился, как сжатая пружина, с гулом хлестнул хвостом. Я присел, едва не оставшись без головы, и укрылся за ближайшим тополем, абсолютно уверенный, что Валенка сейчас просто раздавят, как катком. Но, к моему безграничному изумлению, битва все продолжалась. Более того — Валенок, кажется, одолевал. Я с восторгом увидел, как он на лету перехватил хвост левой рукой, правой не отпуская змеиное горло. На миг показалось, что сейчас он завяжет змея узлом. Тогда змей рванулся с такой а бешеной силой, что я почти увидел, как Валенка разрывают пополам. Однако все, чего добился змей, — противник упустил конец хвоста. Но не успел я перевести дух, как змей этим воспользовался и обвил туловище вокруг врага, опутав его кольцами на манер удава.
«Вот теперь точно конец!» — подумал я, с дрожью вспоминая эти смертоносные объятия и искренне сочувствуя байкеру. Одно небольшое сжимающее усилие, и от Валенка останется только косуха, ботинки и некоторое количество фарша.
Тут между колец без видимого усилия просунулась мускулистая татуированная рука и запустила пальцы в змеиное тело так глубоко и с такой легкостью, словно оно было из пластилина. Я услышал хруст чешуи. Голова змея судорожно взметнулась, пасть распахнулась в немом крике. Я остолбенел, не веря своим глазам. Я ведь помнил прикосновение этой чешуи — она была твердой, как железо…
Вспоминая наше с Валенком знакомство в Старом Добром Пабе, я только сейчас понял, как мне повезло. Да ведь он мог меня по столу размазать в блин и скатать в трубочку — причем в самом буквальном смысле слова!
Я, уже не скрываясь, вышел из-за тополя, с восхищением наблюдая, как Валенок плющит змея, а тот мечется, пытаясь вырваться.
— Мочи гада! — донесся вдруг крик откуда-то издалека.
Крик сопровождался нестройным топотом. Я оглянулся и вздрогнул. Со стороны проходной приближалась целая толпа. Как поется в песне, «их было немного — примерно полцеха». У большинства в руках виднелась арматура и прочие кустарные орудия убийства. Беспомощная девица неслась впереди, звонко стуча каблуками, как лошадь на скачках, и орала громче всех. Под «гадом» совершенно очевидно подразумевался отнюдь не змей, а я.
Поединок Валенка со змеем тут же отошел на второй план. Я даже немного растерялся. Вот черт! Я был уверен, что рабочие не посмеют вернуться! А они вернулись, да еще и с подмогой!
Увы, волшебный кураж и ощущение власти над происходящим уже миновали. Я тихо и незаметно вернулся в реальный мир, где у меня не было ни клыков, ни когтей, а только кое-какой дар внушения. Можно было бы попытаться… Но я вполне здраво осознавал, что столько человек одновременно мне не загипнотизировать и не отпугнуть. Их совокупная ярость была сильнее моей.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});