Читать интересную книгу История Беларуси. С древнейших времен до 2013 г. - Евгений Новик

Учитывая эти обстоятельства, правительство Российской империи вначале проводило на присоединенных землях очень осторожную политику. Шляхте было дано торжественное обещание не затрагивать ее прав и существующих гражданских отношений. На протяжении месяца после выхода указа о включении белорусских земель в состав Российской империи все население (за исключением крепостных крестьян, которых в новом государстве записывали паны с поручительством духовенства) должно было присягнуть новой власти. Тем, кто не хотел присягать, было предложено в трехмесячный срок продать свою недвижимую собственность и уехать за границу. После окончания утвержденного срока собственность лиц, не принявших присягу, передавалась в государственную казну. Переход белорусских магнатов и шляхты в российское государственное подчинение происходил спокойно – большинство их присягнуло новой власти. Не приняли присягу только несколько крупных магнатов: трое Огинских (великий гетман литовский, каштелян виленский и воевода трокский), двое Радзивиллов (воевода виленский и староста виленский), Сапега (воевода полоцкий и гетман польский и литовский), Сологуб (воевода витебский), Чарторыйский (воевода русский), Пацей (великий стражник литовский).

Белорусская шляхта, принявшая присягу, получила все права и привилегии, которыми пользовались российские дворяне в соответствии с законами империи, в частности «Жалованной грамоты дворянству» от 1785 г. Однако российское правительство решительно ликвидировало те привилегии феодалов, которые подрывали основы централизованного государства. Шляхта была лишена права выбирать монарха, собираться на поветовые сеймики, выбирать некоторых судей, держать собственные войска и крепости, утратила право на конфедерации и рокоши.

На присоединенные территории постепенно распространяется российское законодательство. Так, в 1773 г. местной шляхте и купцам было разрешено выбирать своих депутатов для разработки нового общегосударственного Уложения. В 1777 г. созданы уездные и губернские дворянские собрания, проведены выборы уездных и губернских предводителей дворянства. На белорусские города были распространены принципы «Жалованной грамоты городам» от 1785 г. В городах упразднялось магдебургское право, отменялись юридики. Правительство выкупило многочисленные частнособственнические города и местечки. Управление городской жизнью осуществлялось городской Думой. Это был выборный орган городского самоуправления, создававшийся на основе сословного представительства. Купцы Беларуси должны были записываться в гильдии (в зависимости от объявленной суммы капитала) и покупать торговое свидетельство.

На белорусские губернии распространялась и российская налоговая система. Различные государственные сборы с населения были заменены на подушный налог и земский сбор. Из-за слабой платежеспособности белорусского населения ему на какое-то время были предоставлены льготы. На два года оно вообще было освобождено от государственных налогов, а на протяжении следующих десяти лет во всех белорусских губерниях подушный налог собирался в половинном размере.

Если административное и финансовое управление в белорусских губерниях осуществлялось по нормам российского законодательства и было строго подотчетно центральной власти, то местные суды еще долгое время продолжали свою деятельность по правовым нормам Статута Великого Княжества Литовского 1588 г. Члены судов в Беларуси избирались шляхтой, чего были лишены дворяне великороссийских губерний. Польский язык имел статус официального в местном делопроизводстве. Путем сохранения судебных и правовых порядков Речи Посполитой российское правительство надеялось укрепить лояльность многочисленной местной шляхты к престолу, не создавая угрозы государственной целостности Российской империи.

Конфессиональная и национальная политика. В конце XVIII в. на землях ВКЛ, которые отошли к Российской империи, проживало около 39 % униатов, 38 % католиков, 10 % иудеев, 6,5 % православных, 4 % староверов, остальные 2,5 % приходились на протестантов, мусульман и караимов. Российское правительство разрешило деятельность всех конфессий, однако веротерпимость была относительной. Главной задачей конфессиональнай политики на территории Беларуси стало усиление позиций православия.

Местная православная церковь перешла под юрисдикцию Святейшего Синода. Синод являлся высшим органом управления в Русской православной церкви. Его возглавлял обер-прокурор – светский чиновник, назначаемый императором. В конце XVIII в. в Беларуси существовали две православные епархии – Могилевская (создана еще в 1632 г.) и Минская (создана в 1793 г.). Минской епархии подчинялись православные приходы Минщины, Виленщины и Гродненщины. Материальное положение православной церкви в Беларуси, несмотря на ее господствующее положение, было довольно тяжелым. Православными в основном являлись крестьяне, бедная шляхта и мещане. Дворяне (в большинстве своем католики) мало заботились об устройстве православных приходов.

Широкое распространение на территории белорусских губерний имели католичество и протестантизм. Российское правительство учитывало, что католиками были практически все белорусские магнаты и шляхта. Поэтому имущество католических костелов и монастырей находилось в неприкосновенности, католики имели право свободно выполнять обряды. В 1774 г. была основана Белорусская католическая епархия с центром в Могилеве. Единственное, что категорически запрещалось католическому духовенству, это склонять к своей вере православных.

На белорусских землях нашел временное пристанище орден иезуитов, запрещенный Папой Римским в 1773 г. По всей Беларуси иезуиты с разрешения властей могли заниматься миссионерской деятельностью. В Могилеве, Витебске, Двинске, Мстиславле, Чечерске и Орше были открыты иезуитские коллегии. 12 января 1812 г. Полоцкая иезуитская коллегия получила статус академии с правами университета. Только после войны 1812 г. из-за сотрудничества католического духовенства с французской оккупационной администрацией иезуиты были изгнаны из России, а их собственность конфискована. Полоцкую иезуитскую академию закрыли в 1820 г.

В отношении униатов также была проявлена веротерпимость. Православным священникам под угрозой отлучения от своих приходов запрещалось принуждать униатов переходить в православие. Только после восстания Т. Костюшко в 1794 г. Екатерина II издала указ о ликвидации всяких препятствий при переходе униатов в православие.

На положении униатов отрицательно сказалось укрепление католичества. Верующими униатской церкви были крепостные крестьяне, мещане и мелкая шляхта, поэтому, несмотря на количественное превосходство верующих, униатство не являлось ведущей конфессией в стране. К тому же униаты юридически подчинялись католической церкви. В начале XIX в. под давлением местных помещиков-католиков начался перевод униатов в католичество. Так, в 1803 г. в Полоцкой архиепископии латинский обряд приняли 100 тыс. верующих (по другим сведениям, около 200 тыс.), в Дисненском и Вилейском поветах Минской губернии – около 20 тыс. и т. д. В тот период униатская церковь называлась не греко-католической, а римско-униатской.

Рескриптом от 4 июля 1803 г. Александр I запретил переход в католичество. Чтобы сохранить целостность униатской церкви, в соответствии с указом Александра I от 16 июля 1805 г. в римско-католической коллегии был создан униатский департамент под руководством архиепископа Ираклия Лисовского, который через год был назначен униатским митрополитом. И далее правительство неоднократно принимало указы, запрещающие католическому духовенству присоединять униатов, однако они фактически не выполнялись.

Только в отношении одного народа – евреев – вводились значительные ограничения. В Речи Посполитой евреи не имели права поселения на земле, но и не были закрепощены. Они привыкли постоянно перемещаться и заниматься временной деятельностью. Это не отвечало законам Российского государства, где население регистрировалось и проживало в конкретном месте. Подавляющее большинство евреев записывалось в число мещан либо купцов, потому что проживало в городах.

Российские власти стремились сохранять интересы своего коренного населения. Когда еврейские купцы начали конкурировать с русскими, Екатерина II указом от 23 декабря 1791 г. запретила евреям записываться в купечество во внутренних российских городах. Евреям разрешалось жить только в пределах белорусских губерний и Таврической области. С этого указа началось формирование черты оседлости еврейского населения. Указ от 23 сентября 1794 г. давал евреям право оседлого жительства и купеческо-мещанских занятий в 10 западных губерниях (белорусских, литовских и части украинских). Евреям разрешалось селиться в городах, заниматься ремеслом и торговлей. Записываться в мещанское и купеческое сословия евреи могли с условием, что будут платить удвоенный государственный налог по сравнению с христианским населением. Чтобы обеспечить поступление налогов, правительство оставило кагал в качестве органа общинного еврейского самоуправления. В 1795 г. евреям-купцам и мещанам было запрещено перемещаться из губернии в губернию. «Положение об устройстве евреев» от 9 декабря 1804 г. сохраняло черту оседлости, отменяло удвоенный налог с фабрикантов, ремесленников и землевладельцев. Выборные должности в городском самоуправлении было позволено занимать образованным евреям, которые знали русский, польский или немецкий язык. Евреи могли приезжать во внутренние губернии по торговым делам, однако только по специальным паспортам. Положение предусматривало выселение до 1 января 1808 г. еврейского сельского населения в города и местечки.