Глава рыцарского отряда издали вперил в меня взгляд требовательных синих глаз, движения свободно размашистые, но исполненные сдержанной силы, весь вид его говорит о хозяине, что он молод, силен и доволен жизнью.
— Ваше высочество, — произнес он, остановившись в трех шагах, — лендрманн Джоббер Флитвуд, властелин земель родового поместья Флитвудов. Мы далековато от границы с Варт Генцем, но знаем, что там народ… гм… хороший. По крайней мере, судя по вашим людям, которых мы встретили в своих владениях, это вообще люди замечательные и весьма доблестные.
Поклон его, если и был, остался микроскопическим, что мне вроде бы и все равно, однако моим людям может не понравиться, их всегда задевают всякие мелочи.
— Рад приветствовать, — ответил я, — сожалею, что оказались на вашей земле без приглашения, однако спешим на призыв короля Бриттии Ричмонда Драгсхолма помочь в отражении неспровоцированного нападения северных народов на его суверенное королевство.
Он ответил спокойно:
— Да, в другое время я бы уже ударил по вашему отряду из засады… но сейчас война, и враг может оказаться другом перед лицом еще большего врага.
— Мы не враги, — ответил я.
— Я верю, — сказал он. — Правда, состав вашего войска несколько странен… не находите?
— Хотите, — произнес я, — чтобы я указан на очевидное? Да, это только конная разведка.
— В пять тысяч человек?
— У вас хороший глазомер, — сказал я одобрительно. — Или это сообщил сэр Норберт Дарабос? Да, всего пять тысяч человек. Еще пять тысяч уже рыцарской конницы входят в города-крепости Корнушир, Вайткаб и Поллок, а основная армия сейчас переходит границу Варт Генца и Бриттии.
Он чуть поклонился.
— Ваше высочество, прошу простить, но это важный вопрос. Как я понял, границу Бриттии сейчас переходит… большая армия?
— Достаточная, — ответил я сдержанно. — Для выполнения как тактических задач, так и стратегических. И эта… принуждения к миру и насаждения либеральных ценностей.
— Могу я поинтересоваться, — спросил он, — вашими планами?
— Можете, — ответил я. Это свободный мир. Но и я вправе не ответить.
Он сдержанно улыбнулся.
— Я не враг. Более того, я предлагаю вам и вашим лордам погостить в моем замке.
— Ого, — сказал я. — С чего такая честь?
Он приподнял бровь.
— Разве не честь принимать у себя Ричарда Завоевателя?
— Что вам известно о Мунтвиге? — спросил я.
Его лицо чуть дрогнуло, тень легла на щеки, что сейчас показались впалыми.
— Его передовые отряды вступили в наше королевство, — произнес он сдержанно. — Уже не разведка, а тяжелая конница, пехота и даже обозы. Пока только в северные земли, но там войск уже больше, чем саранчи. Они заполняют все долины, а еще не подошли основные войска!
— Понятно, — сказал я. — Вы хотите, чтобы мы защитили ваш замок? Он что, настолько хорошо укреплен, что может держаться против всей армии?
— Может, — ответил он и посмотрел мне в глаза. — Мне очень хотелось бы, чтобы Мунтвиг не прошел дальше.
— И чтобы ваш замок остался единственным непокоренным, — закончил я. — Об этом будут петь в вашем королевстве, а ваш замок станет самым прославленным местом. Все понятно, сэр Флитвуд. Но я готов принять ваше предложение…
Алан сказал за моей спиной с предостережением:
— Ваше высочество…
— Но сперва, — уточнил я, — конечно, посмотрим, как он расположен.
Норберт перехватил мой взгляд, кивнул Алану, а тот, освобожденный от груза ответственности, ликующе ринулся торопить народ с завтраком.
Через полчаса мы небольшой группой уже мчались по ущелью, а остальные пять тысяч под началом Алана и других сотников двигались позади медленнее и намного осторожнее.
Когда края ущелья раздвинулись, впереди на невысокой горе, нависающей над дорогой, показался замок, так его скромно назвал Джоббер Флитвуд, хотя это давно уже не замок, а разросшаяся крепость, и даже сильно разросшаяся.
Предки Флитвуда выстроили очень удачно: в тупике ущелья да к тому же на возвышении, куда очень нехотя идет узкая дорога, простреливаемая на каждом шаге и подумывающая, не свернуть ли вообще куда-то в сторону от этого замка.
Единственная дорога обходит эту приплюснутую гору по дуге, поневоле прижимаясь к ней, здесь ущелье сдвигается так, что могут проехать всего четверо всадников бок о бок.
Флитвуд проследил за моим взглядом, подбоченился горделиво.
— Не только можем держаться годы против любой армии, — сказал он, — но и любого, что пройдет по дороге, можем бить на выбор!
— От стрел, — сказал я, охлаждая его хвастовство, — можно закрыться щитами, а тяжелых камней на целую армию не хватит.
Он ответил недовольно:
— Я и не ставил такой цели. Но им нас тоже не взять… Посмотрите!
По узкой дорожке в сторону крепости медленно, как колонна толстых жуков, двигаются телеги, нагруженные мешками с зерном. Возчики идут рядом и, упираясь плечами, помогают животным тащить груз в гору.
— Мунтвиг уже близко, — предостерег я.
Он отмахнулся.
— Все склады и подвалы забиты зерном! Это так… запас не бывает лишним.
— Хорошо, — сказал я, — посмотрим, что у вас внутри.
— Внутри, — пояснил Флитвуд ровным голосом, но я отчетливо услышал в нем оттенок дьявольской гордости, даже гордыни, — все по нашим обычаям! Наш род, благодаря мужеству всех поколений, а также умелому расположению замка, все века придерживается независимой политики…
— Это как? — спросил я. — У вас государство в государстве?
Он покачал головой.
— Мы бриттяне и живем с королевством одной жизнью. Но повеления короля выполняем только те, которые считаем правильными. Это я к тому, ваше высочество, что если король вдруг захотел бы сдать Бриттию ордам захватчика, мы будем отстаивать свою независимость, даже оставшись одни в мире!
— Достойная позиция, — согласился я.
В широких местах тропки мы обгоняли повозки, в узких местах приходилось ждать и тащиться сзади. Наконец удалось вырваться вперед, показалась стена с воротами посредине.
Никаких рвов и валов, достаточно и того, что дорога перед воротами стала еще круче, а если удалось бы затащить сюда снизу таран, им пришлось бы орудовать под большим углом, ослабляя силу удара.
Сверху нас видели издали, открылась не дверь рядом с воротами, а сразу обе створки. Стражи выпрямились, приветствуя лорда, слуги и мастеровые тут же бросились закрывать ворота, а конюхи поспешно хватали поводья наших коней.
Из главного здания вышло четверо стражей в парадной одежде и торжественно встали по обе стороны двери.
— Ваше высочество, — сказал сэр Флитвуд с торжественностью в голосе и позе, — позвольте предложить вам все гостеприимство и все удобства, которые мы можем здесь предоставить…
— Я не капризен, — ответил я.
— Вы гость!
— Я не капризный гость, — сообщил я.
Он улыбнулся и с поклоном сделал приглашающий жест. Стражи распахнули перед нами двери, сэр Флитвуд сказал успокаивающим голосом:
— Ваши люди осмотрят все места, удобные для защиты и… нападения, а вы можете отдохнуть после долгого пути сюда, смыть пыль, затем поужинаем с вашего разрешения.
— Неужели вы все годы ждали меня, — удивился я, — чтобы поужинать?
Из главного входа в здание вышла в сопровождении двух нарядно одетых служанок и остановилась, глядя на нас, молодая женщина, высокая и настолько прямоспинная, что небольшая грудь выделяется особенно четко и картинно.
Волосы целомудренно убраны под платок, что укрывает голову целиком, оставив только лицо, однако оно только выигрывает, концентрируя на себе все внимание.
Я даже засмотрелся на крупные серые глаза, внимательные и как бы видящие, что во мне есть на самом деле, с усилием оторвал взгляд, слишком долго рассматривать неприлично, даже непристойно, и только тогда обратил внимание и на общее сияние молодости, и на холеность лица и рук, что никогда не знали стирки или работы за прялкой.
— Леди Аллерана, — произнес сэр Флитвуд церемонно, — урожденная Баттенширская, моя супруга.
Я учтиво поклонился, не ожидая, пока передо мной присядут, здесь я не принц.
— Леди Аллерана…
— Сэр Ричард, — ответила она нейтральным голосом, в котором ровно столько теплоты, сколько нужно для хозяйки замка. — Леди Грейда и леди Бренда отведут вас в ваши покои. Вы успеете помыться, а мы тем временем приготовим ужин.
— Не опоздаю, — заверил я. — За стол я никогда не опаздываю!
Она сделала величественный жест кончиками пальцев, обе женщины вышли из-за ее спины, одна в улыбке показала мне белые зубки, вторая пошла рядом, часто поглядывая на меня украдкой.
Леди, а не служанки, это уже статус леди Аррераны, чуть ли не фрейлины, хотя, конечно, явно из настолько обедневших родов, что по сути выполняют роль служанок, хотя из вежливости называются подругами.