соседней планете, миллионы лет ушло на то, чтобы она стала цветущим садом, таким, каким был когда-то и наш мир. Каждый из нас отвечал за что-то одно, для этих целей были созданы эти тела. Но время шло, и мои друзья уходили один за одним, сделав то, что намеревались. Вселенная огромна, у нее ещё столько мест, где мы могли бы зародить жизнь. Я продержался дольше всех, ведь я культивировал разумную жизнь на ней. Наверняка во Вселенной не так и много мест, где можно встретить столько разных обитателей, так отличающихся друг от друга, как на Терре. Но вот настало и моё время, и мне пора уйти, меня призвали. Я ухожу и полностью закрываю эту систему, пусть она останется в первозданном виде. Знайте, что вам дано покинуть её только одним способом, есть только один путь, всего одна эта червоточина, которую не так-то и просто найти. Но если вы смогли попасть сюда, значит, вы сможете. Вы наверняка смогли пройти огромный путь, когда я покидал планету, у вас только-только зарождался язык, но я заложил в вас очень много непоседливости и стремления к постоянному развитию. Когда-нибудь вы будете способны вырваться за пределы этого пространства и сможете достойно заявить о себе во Вселенной. Я верю и надеюсь на это. Ты оказал мне последнюю почесть, и за это я преподнесу тебе дар. Дар — это ключ, ключ жизни, он сможет открыть запоры твоего разума, когда ты будешь к этому готов. Прощай, моё творение, — он протянул руку и коснулся длинным пальцем моего лба, от него пробежала небольшая искорка и он начал растворяться в пространстве, серыми клубами тумана уносясь далеко-далеко в неведомые дали.
Я пришёл в себя в том же положении, что и был, моя рука всё также держала руку гуманоида, хотя какой это был гуманоид, я прикоснулся к легенде, самый древней тайне, о которой слагали легенды.
По всему Содружеству за артефактами этой расы пытались гоняться все коллекционеры. Я прикасался к Сеятелю.
— Что с тобой? О чём задумался? — спросила Агата.
Я оторвал руку от тела.
— Всё нормально, просто странное место.
— Да, действительно, очень странное место. Лучше давай оставим его таким, какое оно есть, пойдём, — потащила меня она на выход.
— Пойдём, Агата.
Мы отправились в обратный путь, протиснулись через силовое поле и начали подниматься по лестнице. Спускаться было гораздо проще, мне уже надоело однообразие камня вокруг, когда наконец-то я увидел впереди слабый свет, мы вышли из комнаты и попали в развалины. Марсианский день клонился к закату, ничего себе мы погуляли.
Мы вернулись в бот, и Агата села за управление, произведя стандартную проверку. Она начала взлёт, а я сидел и думал, каким раньше был этот мир, быть может, это был такой же цветущий сад? Что же вы такое сделали со своим миром, и какими вы были существами, вы могли создать любой мир, но предпочли оставить этот в таком виде. Как назидание самим себе. Как безгранична Вселенная и как много в ней тайн, к которым хочется прикоснуться. Но существуют в ней тайны, о которых знать нельзя, знания о которых опасны. О чём он говорил? Про какой ключ? Быть может, это всё фантазия, хотя вряд ли. Я не чувствовал в себе ничего, никаких изменений не отразил после этого разговора. Хотя, когда я поставил Филу задачу на поиски подобных воспоминаний у меня в голове, он сказал, что две минуты пустоты в моих воспоминаниях он нашёл, но что я делал эти две минуты, он не знает. Всё это очень странно, странно и непонятно.
Мы вернулись на борт «Ареса» именно в тот момент, когда по кораблю прошел сигнал тревоги, в Солнечную систему заходили корабли.
Глава 13
Финал
Как только я услышал эти сигналы, я сразу же переместился в рубку «Ареса» и запрыгнул в ложемент.
— Дэн, давай отчет, что там происходит.
— Командир, в данный момент в систему вошло уже два вражеских корабля, наблюдаю проход третьего.
— Есть какое-нибудь изображение?
— Возможность есть, выхожу из тени планеты, через несколько минут изображение появится.
Я замер в напряженном ожидании. Через две минуты на экране появилось изображение гигантских пирамидальных кораблей, они были направлены острием по направлению к Земле и один за другим с приличной скоростью шли к планете. В данный момент в систему вошло уже три таких корабля.
— Дэн, тебе встречалось описание подобных кораблей?
— Нет, командир, странная конструкция, но скорость держат высокую.
— Снимай все возможные показатели, нужно как можно больше данных.
— Принято, командир.
Через пять минут в систему вошел четвертый и, по-видимому, последний корабль рептилоидов.
— Через какое время они окажутся на орбите Земли? — спросил я у искина.
— По моим расчетам, если они сохранят скорость движения, то на орбите планеты они окажутся через три часа двадцать две минуты.
— У нас на планете тоже во многих местах есть пирамиды, возможно, это их следы, если они и раньше прилетали.
— Возможно, выжившие люди оставили их, как напоминание о том, что происходило, — предположил Дэн.
Размеры кораблей были достаточно велики, основание пирамиды было около двадцати километров, по сравнению с нами настоящие гиганты, а если у них и системы защиты соответствующие, то пробить их нам будет очень нелегко, а справиться сразу с четырьмя вообще практически невозможно. К этому моменту в рубке уже собрался весь экипаж, все напряжённо всматривались в обзорные экраны.
— Ну что, ребята, вот и враги наши пожаловали, как теперь ты оцениваешь обстановку, Даг? — спросил я у Борна.
— А что тут оценивать, нездоровая обстановка, ну, конструкция странная, но можно попробовать и пободаться. Ты же сам говорил, они какие-то специфические и созданы для того, чтобы уничтожать население планет. И после этого часть населения всё равно остаётся в живых. Значит, что? Они применяют не какое-то стандартное оружие, потому что после применения каких-нибудь планетарных боеприпасов или сама планета раскалывается или потом на ней уже невозможно жить. Тогда что это может быть? Я не знаю, Бор, может быть, какие-то излучатели, в этом, кстати, есть смысл, если часть людей прячется по бункерам или пещерам, то до них излучение может и не добраться, — начал рассуждать Борн.
— А ведь ты прав, старина, твоя теория может оказаться правдивой. Как они это могут делать?
— Ну, во-первых, их четыре штуки, значит, они должны встать в определённом порядке, чтобы накрыть всю площадь планеты, это можно сделать так, так, и так, — он показал на картинке, как примерно могут располагаться корабли, — если из этого положения они начнут излучать, то как раз охватят практически всю поверхность планеты.
— Действительно, это очень похожая на правду гипотеза — излучатели.
— Ну, а если не излучатели, тогда биологическое оружие какое-нибудь, быстродействующий и быстроразлагающийся токсин, попадает в атмосферу, моментально распространяется и уничтожает всё живое.
— Тогда зачем им нужны были четыре корабля? Достаточно было бы и одного, чтобы привезти отраву и потравить всё на планете, — заметил я.
— Тут ты тоже прав, командир, — согласился Даг.
Внезапно раздался голос Дэна:
— Наблюдаю проход пятого корабля.
— А вот тут, мне кажется, у нас проблемы, — сказал я, когда посмотрел на то, что сейчас проходило сквозь червоточину.
— Охренеть, — пробормотала Ванда, — что это за громадина?
— Да, это, девочка моя, похоже на супердредноут, — сказал Даг.
Из червоточины медленно и величаво выходил гигантский корабль, уже сейчас наблюдалось более тридцати километров его корпуса, и ведь он еще вышел не весь.
Мы напряжённо смотрели и ожидали, когда же он выйдет полностью, наконец, корабль прошёл и искин доложил:
— Командир, в систему вошёл супердредноут, предположительная длина около пятидесяти четырех километров.
— А вот и наши настоящие проблемы, — пробормотал я, — если те пирамиды ещё неизвестно как вооружены и защищены, то этот орех нам точно не расколоть.
— Искин, мы можем хоть как-то его повредить?
— Я думаю, это возможно, командир, если подкрасться сзади, выбить ему двигатели и, если удастся, его обездвижить, то можно попробовать его обстреливать из-под маскировки. Тут дело в другом, если мы сейчас начнём с ним сражаться, то пирамидальные корабли могут дойти до планеты и сделать своё дело. Нужно решить, что приоритетнее, супердредноут тоже может натворить делов,