— Да?
— Вы обязаны сказать мне, какие опасности грозят проекту. Насколько велик риск? Вдруг какое-то непредвиденное обстоятельство помешало или помешает мне сообщить Куперу необходимые сведения?
— Я не понимаю твоего беспокойства.
Почудилось ли это Харлану или же в усталых глазах старика действительно мелькнул страх?
— Я должен знать, возможно ли разомкнуть круг? Что, если неожиданный удар по голове выведет меня из строя в тот самый момент, когда в соответствии с мемуаром я должен буду совершить какое-то действие? Значит ли это, что все пойдет прахом? Или, предположим, по каким-то причинам я поступлю вопреки указаниям мемуара? Что тогда?
— С чего это тебе в голову взбрело?..
— Если я вас правильно понял, то неосторожным или злонамеренным действием я могу разорвать круг. Из этого следует, что в моих руках находится судьба Вечности. А если это так, — многозначительно продолжал Харлан, — то вам следует сделать все от вас зависящее, чтобы я остерегался подобных действий. Хотя я полагаю, что только очень уж необычное стечение обстоятельств может толкнуть меня на такой шаг.
Твиссел громко рассмеялся, но Харлан уловил в его смехе фальшивые нотки.
— Мой мальчик, хватит с меня логических хитросплетений, которые мне приходится выслушивать от моих коллег по Комитету. Ничего страшного не произойдет, поскольку ничего страшного не произошло. Круг будет замкнут.
— А вдруг? Девушка из 482-го…
— …в полной безопасности. Сколько раз можно повторять тебе одно и то же? — нетерпеливо прервал его Твиссел и поднялся с места. — Я вижу, что этим разговорам не будет конца. Мы зря теряем биовремя, а мне надо многое сказать тебе. Ты еще даже не знаешь, зачем я тебя вызвал. Пойдем со мной.
Харлан был удовлетворен. Никаких сомнений в собственном могуществе у него не осталось. Твиссел понял, что Харлан может отказаться от занятий с Купером или же, напротив, сообщить ему сведения, противоречащие мемуару. Если Вычислитель рассчитывал ошеломить Техника важностью и значением его роли и таким путем принудить его к слепому повиновению, то он ошибся. Харлан недвусмысленно связал свою угрозу погубить Вечность с судьбой Нойс, и то, как Твиссел торопливо крикнул ему: «Она в безопасности!», показывало, что Вычислитель отчетливо понял всю серьезность этой угрозы.
Харлан встал и молча последовал за Твисселом.
Харлан был уверен, что неплохо знает весь Сектор, однако он даже не подозревал о существовании колоссального зала, в который они вошли. Зал тщательно охранялся. В него можно было попасть только через узкий коридор, перегороженный барьером силового поля. Автоматы в течение нескольких секунд изучали лицо Твиссела, прежде чем отключили защиту и пропустили их внутрь.
Большая часть зала была занята огромным шаром, возвышавшимся почти до самого потолка. Сквозь откинутую дверцу люка были видны четыре небольшие ступеньки и часть ярко освещенной площадки.
Пока Харлан оглядывался по сторонам, из шара послышались голоса, и в отверстии появилась пара ног. Человек спустился вниз, и Харлан узнал в нем члена Совета Августа Сеннора. Вслед за ним спустился еще один Старший Вычислитель, также присутствовавший за завтраком.
При виде посторонних Твиссел недовольно поморщился, но голос его прозвучал сдержанно:
— Разве члены Комитета все еще здесь?
— Только Райс и я, — уклончиво ответил Сеннор. — Какая великолепная машина! Она чем-то напоминает мне космический корабль.
У Райса был толстый живот и нос картошкой. На его лице застыло удивленное выражение человека, который уверен, что он прав, но почему-то неизменно проигрывает любой спор. Погладив себя по носу, Райс ухмыльнулся:
— Новое увлечение Сеннора. Ни о чем, кроме космических путешествий, он теперь не разговаривает.
У Сеннора ярко заблестела лысина.
— Вот послушайте, Твиссел, как ваше мнение: при расчете Реальности космические путешествия следует считать положительным или отрицательным фактором?
— Бессмысленный вопрос, — раздраженно ответил Твиссел. — Какой тип космических путешествий? В какой Реальности? При каких обстоятельствах?
— Не придирайтесь, Твиссел. Можно ведь что-то сказать о космических путешествиях вообще, абстрактно?
— Только то, что они являются быстро проходящим увлечением, отнимают у человечества массу сил и средств и ничего не дают взамен.
— Следовательно, они бесполезны и должны рассматриваться как отрицательный фактор, — с удовлетворением заключил Сеннор. — Целиком и полностью присоединяюсь к вашей точке зрения.
— Как вам будет угодно, — ответил Твиссел. — А сейчас нам необходимо освободить зал от посторонних. Купер должен прийти сюда с минуты на минуту.
— Нас уже нет здесь!
Сеннор подхватил Райса под руку и повел его к выходу. Его громкий голос доносился до них даже из коридора:
— Периодически, мой дорогой Райс, все усилия человечества почему-то сосредоточиваются на космических путешествиях, причем из-за бесцельности космических путешествий эти усилия не приносят человечеству ничего, кроме разочарований. У меня есть доказательства этого положения в матричной форме, но, по-моему, все ясно и так. Когда умы заняты космосом, к земным делам начинают относиться с пренебрежением. Я сейчас готовлю специальный меморандум Совету, в котором рекомендую разработать Изменение и навсегда вычеркнуть из Реальности всякую возможность космических путешествий.
В ответ послышался дискант Райса:
— Помилуйте, Сеннор, нельзя же подходить так круто! В некоторых цивилизациях космические путешествия служат спасительным клапаном. Возьмем, к примеру, пятьдесят четвертую Реальность 290-го Столетия. Если только я правильно припоминаю, там…
— Странный человек этот Сеннор, — сказал Твиссел, покачав головой. — Он вдвое умнее любого члена Совета, но его губит то, что он так разбрасывается.
— А как вы думаете, он прав? — с любопытством спросил Харлан. — Относительно космических путешествий?
— Сомневаюсь. Впрочем, мы сможем лучше судить об этом, когда он представит обещанное доказательство. Но я мало верю, что он его доведет до конца. Он всегда загорается и так же быстро остывает. Какое-нибудь новое увлечение помешает ему. Но хватит об этом…
Твиссел хлопнул ладонью по обшивке шара, который от удара глухо загудел, но ему тут же пришлось поднести эту руку ко рту, так как докуренная до конца сигарета обожгла ему губы.
— Ну как, чудо-Техник, можешь догадаться, что это такое?
— Какой-то котел с крышкой. А вообще похоже на капсулу-переросток.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});