Читать интересную книгу Том 17 - Иосиф Сталин

Если такое прочтение сталинского письма соответствует истине, то интереснее всего в нем даже не оценки ближайших соратников, в особенности Серго (кстати, доверившийся Каменеву простак Бухарин после опубликования его умствований услышал именно от глубоко уязвленного Орджоникидзе: “Как неприлично, как некрасиво лгать на товарищей” (Там же. С. 194)). Гораздо важнее, на наш взгляд, другое: “всесильный тиран” в самых принципиальных вопросах не всегда мог рассчитывать даже на самых близких людей. Как тут не вспомнить Ильича, столкнувшегося с саботажем Каменева и Зиновьева накануне Октября, уже в ноябре 1917-го принявшего политические отставки первых наркомов, неимоверными усилиями, едва не в одиночку “продавившего” заключение спасительного для Советской власти “позорного мира”. Быть может, понимая это, стоит отрешиться от мещанских стереотипов толкования сталинских прошений об отставке только как политической игры и увидеть за ними интеллектуальное и нравственное одиночество ответственного за все политика, подчас переходящее в отчаяние?

Письмо В.М. Молотову и Н.И. Бухарину 27 июня 1927 года

Дорогие Вячеслав и Николай!

1. Получил ваши последние письма (24/VI) и постановление ПБ об АРК (Англо-русский комитет профсоюзного движения. — Ред.). Крошите “их” хорошенько (я говорю о Генсовете), не крикливо, а основательно. Они могут порвать, чтобы “доказать” свою “независимость” от Москвы. И заслужить похвалу Чемберлена. Но они проиграют теперь на разрыве больше, чем в период угольной забастовки, т. к. реально вставшая опасность войны задевает всех рабочих и задевает глубже. Они постараются отыграться на расстрелах, но надолго не хватит этого, особенно, если вы постараетесь дать обоснованную декларацию на этот счет. Следовало бы прямо бросить “им” в лицо, что они помогают своим хозяевам начать и провести войну…

2. О Фыне я уже писал в шифровке. По всем видимостям, сообщение о Фыне соответствует действительности. Боюсь, что Ухан сдрейфит и подчинится Нанкину. Из-за Бородина (если Ухан захочет его снять), конечно, спорить с Уханом не стоит. Но нужно всемерно настаивать на неподчинении Ухана Нанкину, пока есть возможность настаивать. Ибо потерять Ухан, как отдельный центр, значит, потерять, как никак, некий центр революционного движения, потерять возможность свободных собраний и митингов рабочих, потерять возможность открытого существования Компартии, потерять возможность открытой революционной прессы, словом, потерять возможность открытой организации пролетариата и революции. Уверяю, что стоит из-за этого отдать Ухану лишних 3–5 миллиона, лишь бы иметь заручку, что Ухан не сдается на милость Нанкину и деньги не пропадут зря.

3) Я получил на днях телеграмму Вантин-Вея (Ван Цзинвея. — Ред.) и дал свой довольно большой ответ. Прочтите и сообщите коротко ваше мнение.

4) Насчет Лозовского не возражаю.

5) Насчет целесообразности “оформления” отношений с ЧКШ сомневаюсь. Аналогия с Чанзолином (Чжан Цзолинем. — Ред.) не подходит. Чанзолина признали мы 3 года назад. Если стоял вопрос теперь, мы его не признали бы официально. Признать теперь (сейчас) ЧКШ, значит нанести удар Ухану (Ухан еще существует) и сделать вызов Чжанзолину (вспомните КВЖД). Лучше подождать с ЧКШ и оставить status.

6) То, что Р. ударился в левизну, неудивительно. Это значит он потерял на минутку возможность “комбинировать”, “маневрировать” и т. д. А Микоян — утенок в политике, способный утенок, но все же утенок. Подрастет поправится.

Ну, жму руки.

27/VI-27

И. Сталин.

Письма И.В. Сталина В.М. Молотову. 1925–1936 гг. С. 103–105.

РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 1. Д. 5388.

ПРИМЕЧАНИЕ

24 июня 1927 года ПБ приняло предложения Комиссии ПБ о необходимости созыва Пленума ВЦСПС и принятия на нем декларации, критикующей позицию Генсовета, которая ведет к срыву АРК и поддержке политики консервативного правительства. Политбюро предложило также ответить в декларации “на резолюцию Генсовета о расстреле в СССР двадцати белогвардейцев” (имелся в виду приговор коллегии ОГПУ от 9 июня 1927 года по делу 20 двадцати деятелей монархического подполья, нелегально проникших в СССР в 1926–1927 годах и обвиненных в терроризме).

10 июня 1927 года на секретном совещании с уханьскими лидерами главнокомандующий вооруженными силами национального правительства Фэн Юйсян поставил условием союза с Уханем разрыв последнего с коммунистами. 21 июня после встречи Фэн Юйсяна с Чан Кайши было объявлено об их намерениях действовать совместно. В телеграмме Уханьскому правительству он потребовал уволить политического советника ЦК Гоминдана Бородина, присланного из Москвы еще в 1923 году, и подчиниться Нанкину.

28 июня ПБ решило послать в Ханькоу следующую телеграмму: “…Блок Фына с Чан Кайши есть фактический блок против действительно народной революции. Генералы пытаются задушить крестьянское и рабочее движение, кончить дело компромиссом с империалистами, поставив Китай под экономический протекторат империализма, и обеспечить на новой основе власть крупных капиталистов и помещиков, заключив компромисс и с феодалами и милитаристами. Заключенный Фыном за спиной Гоминдана блок с изменником Чан Кайши есть удар в спину революции, поэтому необходимо, чтобы Уханпра открыто разоблачило тактику Фына и потребовало от всех сторонников нацпра безоговорочного отмежевания от предавшего революцию Фына, поэтому мы считаем необходимым: 1) Фыну заявить, что ввиду занятой им позиции против революционного движения крестьян и рабочих и заключения соглашения с Чан Кайши Коминтерн прекращает с ним отношения; 2) предложить Ухану отозвать советников из армии Фына; 3) дальнейшей помощи Фыну не оказывать.

Ухану не следует отступать или колебаться в выборе пути, несмотря на измену. Ухан должен быть центром борьбы за другой путь развития Китая, центром действительно народной революции, выражающей волю не маневрирующих генералов, жаждущих добычи, а широчайших низов народа, стремящихся к освобождению под демократической диктатурой рабочих и крестьян. Только на этом пути революция победит.

Необходимо взять внутри Гоминдана смелый курс на его демократизацию и возглавление им массового ревдвижения. Перед Гоминданом два пути: либо он будет постепенно ликвидировать своих ликвидаторов, не смущаясь отколами и ориентируясь на массовое движение и аграрную революцию, либо он позволит полуренегатам и тайным сторонникам Чан Кайши руководить собой. Необходимо бороться за первый путь развития ГМД (Гоминдана. — Ред.). Киткомпартия должна развить бешеную агитацию и работу по организации низов под лозунгом недоверия генералам и доверия только своим собственным силам. Не упускайте темпа, главное, стройте свои вооруженные силы на базе аграрной революции и демократизации ГМД. Задержки и саботаж этого дадут победу реакции наверняка. Опора на массы, несмотря на измены и временные, даже тяжелые поражения, даст в конечном счете верную победу”.

Письмо В.М. Молотову (начало июля 1927 года)

Дорогой Вячеслав!

Болен, лежу и потому пишу коротко.

1) Декларация ВЦСПС хороша, ответ Рыкова плох.

2) Доклад Томского слаб.

3) Я бы стоял за то, чтобы дать Ищенко и Валентинову предупреждение.

4) Троцкого в Японию следовало бы.

5) К пленуму могу приехать, если это нужно и если отложите его.

6) Статья Бухарина о Китае удачна.

Привет.

И. Сталин.

Письма И.В. Сталина В.М. Молотову. 1925–1936 гг. С. 107.

РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 1. Д. 5388.

ПРИМЕЧАНИЕ

Декларация ВЦСПС по итогам переговоров Томского с представителями Генсовета тред-юнионов по поводу Англо-русского комитета была утверждена ПБ 28 июня 1927 года и оглашена на Пленуме ВЦСПС. В ней содержалась критика позиции Генсовета, которая ведет к срыву АРК и поддержке английского консервативного правительства.

Имеется в виду ответ Рыкова на телеграмму британских социалистов, протестовавших против приговора коллегии ОГПУ по делам двадцати террористов и требовавших “прекращения казней без суда”, которые “шокируют британское общество”. В ответе говорилось, что кампания по поводу смертных казней сознательно развертывается буржуазией, чтобы прикрыть организацию антисоветского империалистического блока и подготовку интервенции в СССР.

Осенью 1927 года на нескольких заседаниях ЦКК стоял вопрос об антипартийной и фракционной деятельности Ищенко и Валентинова. Ищенко обвинялся в том, что он нарушил партийную дисциплину, “распространяя без согласия партийных органов …среди беспартийных свое обращение к фракции съезда водников, содержащее клеветнические выпады против линии ЦК партии”. Констатировалось, что “его выступление на пленуме ВЦСПС является клеветой на партию”. Валентинову ставилась в вину его защита предложений троцкистской оппозиции. В решении говорилось, что его выступление было “попыткой дискредитировать перед беспартийными руководство партии профсоюзным движением путем подтасовки и извращения фактов”. Решением ЦКК оба были исключены из партии.