– В Стратфорде? – прошептала она.
Он немного помедлил, потом кивнул:
– Да, в Стратфорде.
Джульет просияла. Наконец-то он сказал ей правду, он ей доверял! Протянув к нему руки, она проговорила:
– Кажется, вы собирались сделать так, чтобы я потеряла контроль.
Счастье наполнило его глаза; он с тихим стоном опустился с ней рядом и принялся покрывать поцелуями ее груди и плечи; пальцы же скользили по бедрам девушки к расселине меж ее ног. Еще несколько мгновений – и вот уже пальцы Себастьяна ласкают ее лоно... О, именно об этих ласках она и мечтала, ласки эти заставляли ее стонать и трепетать, и ей хотелось, чтобы они никогда не прекращались.
– Теряете контроль, да? – послышался голос Себастьяна.
– Нет-нет, ни... в малейшей... степени, – солгала Джульет и тут же простонала: – О, Себастьян... вот так... да, да...
– Все, что пожелает миледи. – Он улыбнулся и продолжил ласки. – Дорогая, я счастлив, что ты отдаешься мне так свободно, что так дрожишь и трепещешь. Поверь, я мечтал об этих мгновениях...
Из горла Джульет вырывались громкие стоны и крики; и она то и дело прижималась к Себастьяну – ей хотелось прижаться к нему как можно крепче. В какой-то момент она вдруг почувствовала, что в лоно ее погрузилось что-то большое и твердое, явно не палец. И тотчас же Себастьян приподнялся над ней – глаза его сияли – и хриплым шепотом проговорил:
– Будет немного больно, но боль скоро пройдет.
Она улыбнулась ему и обвила руками его шею.
– Ничего, я потерплю, чтобы получить желаемое.
Он коснулся губами ее губ и прошептал:
– Дорогая, я постараюсь, чтобы боли было как можно меньше.
В следующее мгновение действительно стало больно, и Джульет едва удержалась, чтобы не поморщиться. Себастьян же входил в нее все глубже, а затем снова послышался его голос:
– О, мой драгоценный ангел, ты и представить не можешь, какое это наслаждение...
– Да, наверное, – пробормотала Джульет в некотором раздражении. Было не очень-то справедливо, что он испытывал наслаждение, а она не чувствовала ничего подобного Черт возьми, почему Хелена и Розалинда рассказывали об этом с таким восторгом? Неужели только из-за того, что было перед тем? Да, конечно, было замечательно, но теперь...
Словно прочитав ее мысли, Себастьян улыбнулся и проговорил:
– Дорогая, нужно просто немного потерпеть...
А потом он начал двигаться. Вначале она не чувствовала ничего, кроме неудобства, но затем... О, это было необыкновенно приятно, восхитительно! Казалось, языки пламени пробегали от бедер к животу, сжигая все на своем дуги и рассыпаясь искрами наслаждения. Теперь она наконец-то поняла, о чем говорили ее сестры, чем восторгались. И теперь из горла ее снова вырывались стоны и крики, только на сей раз наслаждение было более острым, чем прежде, когда он ласкал ее пальцами.
– А сейчас не так уж плохо, верно? – прошептал Себастьян, двигаясь все быстрее.
– Себастьян... О Господь милосердный... я в огне...
– Тогда мы сгорим вместе. – Он посмотрел ей в глаза, всемогущий повелитель огня. – Да, сгорим вместе. Теперь... всегда... только мы двое... О, Джульет!.. – Горячий поток его семени излился в нее, и по телу словно пробежали судороги.
А в следующую секунду Джульет услышала свой собственный крик, и их крики слились воедино, как сливались их тела.
Какое-то время они лежали, тяжело дыша и сжимая друг друга в объятиях. Наконец Себастьян шевельнулся и, перекатившись на бок, улегся рядом с Джульет. Обнимая ее за плечи, он с улыбкой проговорил:
– Так вам нравится терять над собой контроль, моя драгоценная?
Джульет улыбнулась ему в ответ.
– Так же, как и вам, полагаю, – он усмехнулся.
– Также сильно? Тогда подозреваю, что мы с вами прекрасно поладим в качестве мужа и жены.
– Если мы поженимся. Вы ведь еще не выполнили вашу часть сделки.
Он едва заметно нахмурился.
– Да, конечно. Спасибо, что напомнили. – Сделав глубокий вдох, он откатился от нее, улегся на спину и уставился в потолок. – Вы определенно знаете, как осадить мужчину, лишив его удовольствия.
– Очень сожалею. Наверное, я напрасно вам об этом напомнила. Что ж, я ждала больше двух лет, так что не будет вреда, если я подожду еще пять минут.
Себастьян покачал головой.
– Нет, отсрочка ничего не решит.
Прикрывшись простыней, он встал с кровати, чтобы надеть кальсоны.
Глава 16
Сердце чистое должен Он открыть ему, сердце.
Друга иного не надо[6].
Еврипид. «Медея» (вышито на образце вышивки Джульет Лаверик в возрасте семи лет)
Джульет села в постели, прижимая к груди другую простыню. Себастьян же принялся мерить шагами комнату; он был полон решимости сдержать свое слово и рассказать Джульет всю правду.
– Это мой брат Морган был тем человеком, который летом 1815 года примкнул к шайке контрабандистов. – На лице девушки появилось выражение разочарования, и он поспешно добавил: – Но похитил вас именно я.
Она смутилась и пробормотала:
– Но как же такое может быть? Ведь вы с братом – совершенно разные люди, не так ли?
– Да, мы разные. Но это ничего не значит.
– Так, получается, я была права насчет вас? – прошептала Джульет. – Конечно, я не была уверена, но все же...
– Да, вы были правы. – Он кивнул. – Видите ли, я... э... немного солгал, когда сказал, что Морган обещал вернуться к Рождеству. На самом деле он обещал вернуться к сбору урожая в конце июля. В это время мы обычно устраиваем праздник здесь, в поместье, и я спросил, не думает ли он, что сможет вернуться. Он сказал, что сможет.
– Но он не вернулся?
– Не вернулся. Поскольку же брат не сообщил мне, куда направляется – сказал только, что куда-то на юг, – я сначала ждал и ничего не предпринимал. Но потом встревожился. Поэтому где-то в середине августа я поехал в Лондон и нанял сыщика, который выяснил, что брата в последний раз видели в Гастингсе, в Суссексе.
Джульет кивнула и прикусила губу.
– Я сразу же поехал туда, чтобы выяснить, чем он там занимался. Но, увидев меня в городе, Горбун принял меня за Моргана. Он приставил к моему виску пистолет – отличная вещица, кстати... французский, по-моему...
– Себастьян, меня не интересует пистолет, – в раздражении перебила Джульет.
Он грустно улыбнулся.
– Да, конечно. В общем, он наставил на меня пистолет, припер меня к стенке в гостинице, где я был единственным человеком, не связанным с контрабандным ремеслом, и потребовал объяснить, как я сбежал.
– Сбежал откуда?
– Горбун ведь считал, что я – Морган, помните? А мне надо было узнать, что произошло с моим братом. Я попытался разговорить Горбуна, но просчитался. Мой беспутный братец, конечно, очень похож на меня, но, как вы догадались, наши манеры и речь – совсем разные. Горбун что-то заподозрил и потребовал, чтобы я сказал, кто я такой. – Себастьян сжал кулаки. – Господи, как я жалею, что не догадался притвориться Морганом в тот самый момент, когда увидел этого проклятого контрабандиста.