-Ну и что же ты, бэбик? Стоишь и смотришь. Присоединяйся. Или проваливай!
-Прекрати этот дешевый спектакль, Тейринель! Зачем ты сюда приперлась? Источник и так нестабилен. Рванет – всем мало не покажется!
-Ох, наш холодный демон испугался за свое хорошенькое личико?
Тейринель запрокинула голову назад. Ее мелодичный смех колокольным перезвоном разлетелся по подземелью. Груди заколыхались, черные горошинки сосков задрожали, подпрыгивая вверх.
-Скажи, что ты хочешь? Я сдержал обещание. Я отпустил твоего сына. Я не трогал ни его, ни его девочку. Но вчера он перешел черту. Он напросился сам, и я должен его проучить.
-А я просто тебя хочу. – проворковала, выпрямляясь Тейринель. Облизнула губы, улыбнулась обольстительно, вскинула правую руку. В ней замерцал бокал. Она пригубила его.
-Ты много пьешь последнее время. – осуждающе произнес Крис.
-Больше не буду, - ответила она, отшвыривая бокал прочь и делая к нему шаг. Еще один. И еще. Пока ее твёрдые соски не уперлись ему в грудь.
-Поцелуй меня…- попросила она.
-Давай не здесь…
-А я хочу здесь. Сейчас. Немедленно…
Ее ладонь поползла по бедру, сквозь джинсовую ткань согревая его холодную кожу и легонько стискивая пах. Она целовала его, прокладывая теплую дорожку вверх к подбородку, а руки легли на плечи, притягивая вниз.
-Детка, ну что ты…
И она нащупала его губы. Поцелуй был горьким. И когда купол подземелья закачался, в горле вспыхнуло удушье, а ноги подкосились, Крис осознал, что поцелуй был ядовит. Он повалился на каменный пол. А Тейринель ухватила его запястье, торопливо срезая с него серебряный ключик. Она действовала собранно и четко, орудуя кинжалом, как хирург скальпелем. Крепко сжав ключик в ладони, она, встав над чашей, вывела на руках узорчатые кровавые борозды, поливая кровью мутный туман, откуда то и дело выскальзывали, скалясь голодно, черные щупальца. Туман над чашей густел, становясь плотным, закипающим, как черный кофе. Тейринель раскрыла ладонь с ключиком, медленно опуская ее вниз так, чтобы кровавый ручеек омывал потемневшее серебро, а сам он почти касался тумана, рассекал его, вспенивал. Тейринель раскрыла другую ладонь. На ней материализовался маленький букетик. Засушенный, превратившийся практически в скелет. Белые лепестки цветов высохли. Поседели. И они точно паутиной были оплетены черными локонами волос. Александр. Саша. Раш. Ее сын. Он не останется здесь. Она заберет его с собой. Ключ ведьм. Ее эльфийская кровь. Источник, который ей почти покорился. Источник нестабилен при смене хозяина. Но у нее хватит власти. Хватит крови. И материнской любви, чтобы его подчинить.
Тейринель улыбнулась. Ее губы беззвучно зашевелились, сплетая заклинание. Она закрыла глаза. Она представила мир, где хочет оказаться. Замок, раскинувшийся над городом, как дракон. Внизу шумный город, который еще не знает чадящих машин. Назойливых телефонов. Прорезающих синеву неба самолетов. Она стоит на балконе и глядит вдаль, где тихо напевает и шелестит зелень ее родных лесов. Вот из-за поворота, лихо пуская галопом гнедого жеребца, появляется всадник. На его плечах алеет красный плащ. Его черные кудри развеваются на ветру, а взгляд черных глаз прожигает, как раскаленный уголь. Вот его догоняет другой всадник – ее сын. Александр. Он так похож на князя. Потому что это - именно ее князь. Ее жених и должен быть отцом ее сына. И ее мужем, конечно, тоже.
-Саша! Сашка! Раш! Подожди! – кричала Оля, сбегая по крутой лестнице вниз, скользя кедами по гладкому камню. Рискуя сломать шею. Но не останавливаясь, пока крутой поворот не подвел-таки ее координацию. Она шлепнулась на попу, больно ударившись. Хватаясь за стены. Но стены, влажные, поросшие мхом, не давались в руки, и она полетела вниз, точно по ледяной горке. Напрасно пытаясь тормозить пятками. Вернее, чем она больше тормозила, тем больше набирала скорость. А горка, вернее лестница, разрасталась вширь, превращаясь в парадную лестницу, сбрасывая, как змея, серую будничность, обретая пафос и блеск бальной залы. И вдруг – плюх! Олю подбросило вверх. Перевернуло в воздухе. Она жестко приземлилась на влажный песок. Закашлялась. Зажмурилась, оказавшись под прицелом горячего солнца. Несколько минут просто лежала, удостоверяясь, что она еще жива. Шум моря. Мерный. Какой-то родной. Вечный. Шепчущий, что все пройдет.
И это тоже.
-Э-э-э…Сеньора…
Услышал Оля приятный мужской голос, который раздавался где-то с другой стороны ее сознания. Она кашлянула. Приподнялась, помотала головой, села и увидела загорелого молодого человека в мокрых спортивных шортах по колено. По его накачанным икрам медленно ползли светящиеся на солнце капли. Капли вздрагивали, ускорялись, облизывали пятки. Стекали на песок.
«О, смотри какой сладкий мальчик. Мне кажется, что он – именно то, что нам надо!» - Голос зеленоглазого в ее голове был полон позитива.
-А что нам надо?
-Сеньора, вы в порядке? – спросил молодой человек, протягивая Оле сильную ладонь. Оля коснулась его горячей коже, чувствуя, как внутри все странно вздрагивает, словно вместо крови у нее пропитанное шампанским кипящее жиле.