В 4 часа утра 17 июля по всему фронту началось настойчивое наступление японцев. Через три часа им удалось прорваться в центре и на левом фланге обороны русских войск. Генерал-майор А.В. Фок приказал в 8 часов вечера своей 4-й Восточно-Сибирской стрелковой дивизии, не исчерпавшей большей части своих возможностей в бою, отойти с Волчьих гор в район крепости, что и было сделано к 10 часам вечера.
На Волчьих горах продолжала стойко вести оборонительный бой только 7-я Восточно-Сибирская стрелковая дивизия генерал-майора Р.И. Кондратенко. Особенно кровопролитные схватки велись за высоты Дагушань и Сягушань, которые атаковывали части 11-й японской пехотной дивизии. На их вершинах начались рукопашные схватки. Генерал Кондратенко обратился к Стесселю с просьбой прислать резервы, но их он не получил.
Японцы усилили натиск на позиции противника на Дагушане и Сягушане. Понесшие потери пехотные части генерал-полковник Ноги приказал заменять свежими и без промедления бросать их в атаку. Русские же роты, которые оборонялись на вершинах, менять было просто некому. Солдаты этих рот не спали уже двое суток, не имели воды, некому было убрать погибших и позаботиться о раненых. Несмотря на это, японские атаки отбивались одна за другой.
В конце концов атакующие смогли захватить Дагушань и втащить по крутым скатам горы на ее вершину несколько артиллерийских орудий. Начался методичный обстрел соседней высоты Сягушань. На третий день обороны генерал-майор Р.И. Кондратенко обратился к коменданту Порт-Артурской крепости генерал-майору К.Н. Смирнову с предложением:
«Дагушань сильно обстреляна нашей артиллерией, но обратно занять ее едва ли возможно, ввиду большого скопления японцев в деревнях близ Дагушаня, – писал он. – Сягушань занята тремя ротами (сибирских стрелков. – А.Ш.). Одно орудие лопнуло, у другого нет снарядов; подвоз снарядов невозможен, так как дорога обстреливается со стороны побережья, куда уже пробрались японцы, и таким образом массами окружили Сягушань. Полагал бы до рассвета увести роты в крепость, чтобы их сохранить».
Смирнов, не зная фактической обстановки, в ответ приказал контратакой отбить гору Дагушань. Однако японцы опередили русских и в час ночи начали большими силами новый штурм вершины Сягуша-ни, на которой из-за повреждений молчали противоштурмовые орудия. После рукопашной схватки защитники высоты отступили к крепости, отбиваясь по пути от наседавшей японской пехоты.
Так Порт-Артурская крепость лишилась на своем правом фланге последних передовых позиций. Русские лишились в этих боях 450 солдат и офицеров, японцы – 1280 человек. Потеря Дагушаня и Сягу-шаня во многом объяснялась тем, что против оборонявшихся здесь трех русских стрелковых батальонов действовало неприятельских 36 горных орудий, восемь гаубиц и 24 мортиры. Их огню защитники высот противопоставить почти ничего не могли. А из общего резерва крепости они не получили подкреплений. Скорое будущее показало, что горы Дагушань и Сягушань надо было удерживать любой ценой.
После того как русскими войсками были оставлены последние передовые позиции на Квантуне, японская осадная армия приступила к осаде собственно крепости Порт-Артур. Начиналась многомесячная борьба за ее удержание и обладание. Потеря передовых позиций с их господствующими высотами обернулась для защитников Порт-Артура еще одной большой бедой: теперь неприятель получил возможность обстреливать осадной артиллерией ее внутреннюю гавань, где стояли корабли Тихоокеанской эскадры. Особенно опасным оказался огонь из тяжелых мортир.
Перекидной из-за высот артиллерийский огонь по внутренней гавани, который начался вестись японцами аккуратно и постоянно, вскоре дал желаемые результаты. Один крупнокалиберный снаряд попал в рубку эскадренного броненосца «Цесаревич». Другой броненосец – «Ретвизан» был поражен семью снарядами. Через образовавшуюся подводную пробоину корабль принял 500 тонн воды. Русскую эскадру в такой ситуации спасало то, что вражеские осадные батареи вели бесприцельный огонь, стреляя по площадям, поскольку цели не виделись.
О такой крайне опасной, поистине смертельной ситуации для кораблей Тихоокеанской эскадры стало известно в штабе главнокомандующего вооруженными силами России на Дальнем Востоке адмирала Е.И. Алексеева. Для спасения эскадры он приказал вывести ее из осажденного Порт-Артура и перебазировать во Владивосток. В противном случае японская многочисленная осадная артиллерия могла за непродолжительный срок превратить внутреннюю гавань Порт-Артурской крепости в кладбище русских броненосных кораблей.
В телеграмме главнокомандующего вооруженными силами России на Дальнем Востоке говорилось:
«Пополнив все запасы… обеспечив безопасный выход и избрав благоприятный момент, выйти с эскадрой в море и, по возможности, избежав боя, следовать во Владивосток, избрав путь по усмотрению».
В ответ контр-адмирал В. К. Витгефт сообщал[31]:
«Благоприятного момента для выхода эскадры в море нет, не считаю себя способным флотоводцем; командую лишь в силу случая и необходимости… до прибытия командующего флотом… Предписание выполню беспрекословно, но по долгу присяги докладываю, что… есть только два решения: или эскадре совместно отстоять Артур до выручки, или погибнуть, так как момент выхода во Владивосток может наступить только тогда, когда смерть будет одинаково и спереди и сзади».
Осадная 3-я армия генерал-полковника Ноги начала усиленную подготовку к первому штурму крепости Порт-Артур. Японская осадная артиллерия усилила бомбардировку ее внутренней гавани. Стало очевидным, что если русская эскадра в ближайшее время не покинет Порт-Артур, то она может бесславно погибнуть. В Желтом же море она имела некоторые шансы на прорыв во Владивосток.
Контр-адмирал В.К. Витгефт приказал начать усиленное траление мин на выходе из внутренней гавани, которое проводилось днем. Это сразу же насторожило японское морское командование, и оно усилило дозорную службу. Опытный в войне на море Хейхатиро Того и его адмиралы прекрасно понимали, что рано или поздно русская эскадра выйдет из Порт-Артура и будет прорываться.
Прорыв Тихоокеанской эскадры из Порт-Артура проводился по прямому указанию императора Николая II, крайне озабоченного малоутешительным ходом русско-японской войны. В полученной на эскадре депеше главнокомандующего адмирала Е.И. Алексеева со всей строгостью говорилось:
«Невыход эскадры в море вопреки высочайшей воле и моим приказаниям и гибель ее в гавани в случае падения крепости лягут тяжелой ответственностью перед законом, лягут неизгладимым пятном на Андреевский флаг и честь родного флота».
Начало выхода эскадры из порт-артурской гавани контр-адмирал В.К. Витгефт назначил на раннее утро 28 июля. Из Порт-Артура на прорыв вышли 6 эскадренных броненосцев («Цесаревич» – флагманский корабль, «Ретвизан», «Победа», «Пересвет», «Севастополь» и «Полтава»), 4 крейсера («Аскольд», «Паллада», «Новик» и «Диана»), 8 эскадренных миноносцев («Выносливый», «Властный», «Г розовой», «Бойкий», «Бесшумный», «Бесстрашный», «Беспощадный», «Бурный» и «Буйный»). Вместе с боевыми кораблями из Порт-Артура вышло госпитальное судно «Монголия».
Эскадра была обеспечена углем и припасами, но часть орудий была снята с кораблей для усиления крепостной обороны. Выйти в море с эскадрой не смог только крейсер «Баян», двумя неделями раньше подорвавшийся на вражеской мине. В базе оставались также канонерские лодки, необходимые для обороны крепости, и большая часть миноносцев[32], которым было не под силу совершить такой длительный переход.
Никаких прямых указаний командирам кораблей контр-адмирал В.К. Витгефт не дал. Он только предложил им пользоваться в бою инструкциями, которые в свое время были выработаны погибшим вице-адмиралом С. О. Макаровым. На совещании флагманов и командиров кораблей временно исполняющий обязанности командующего Тихоокеанской эскадрой сказал: «Кто может, тот и прорвется».
Японский Соединенный флот во всей своей силе поджидал русских в Желтом море. Вице-адмирал Того имел преимущество в артиллерии и скорости хода своих броненосных, более современных кораблей. Морское сражение началось в 12 часов 20 минут: японцы с дистанции 80 кабельтовых первыми открыли огонь. Русские корабли открыли ответный огонь только тогда, когда сблизились с противником на дистанцию 65 кабельтовых.
Через полчаса после начала сражения в Желтом море японский 12-дюймовый (305-миллиметровый) снаряд ударил в фок-мачту флагманского броненосца «Цесаревич» и разорвался прямо над адмиральским мостиком. При взрыве погибли контр-адмирал В.К. Витгефт и почти весь его штаб. После повторного попадания японского снаряда, угодившего в боевую рубку броненосца, и гибели командира флагмана капитана 1-го ранга Н.М. Иванова управление Тихоокеанской эскадрой было окончательно утрачено.