Больно так проснуться.
– Во-о-от, – протянула она. – Мы решили начать позировать.
Она начала водить датчиком по животу, регулярно подливая противный гель. Как только мальчишки чувствовали неприятный холод, резко били по тому месту ножкой или ручкой. Я поражаюсь им. Как можно так быстро ворочаться-то? Тем более втроем! Врач регулярно делала снимки экрана, пометки у себя на листах. Но самое странное в ее поведении – это регулярное недовольство. Нет, она не ворчала, просто хмурила брови. Что ей там не нравится? Я нервно ухватилась за руку Полины и боялась смотреть на нее. Ведь если увижу такое же выражение лица у нее – значит все плохо. Дети, почувствовав мое состояние, резко повернулись попами к датчику. Вот!.. Мужики, блин.
– Ну и как это понимать? Ну-ка, мальчики, быстро повернулись, – пыталась по-доброму отругать их врач.
– Что-то не так? – даже не пыталась скрыть дрожь в голосе.
– Да нет. Просто они лежат у тебя очень странно, словно обнимают кого-то. Ну, или загораживают. Думала, третьего малыша найти, но они всячески не дают. И вообще вон обиделись. Маме показаться не хотят. Попками любоваться будем?
– Будем, – счастливо ответила ей, а сама мысленно просила малышей не прятаться.
– Ой, ты смотри. Решились показаться. Вот, первый малыш. Головка пока страшненькая, ну, ничего. Это нормально…
Мы минут пять смотрели на то, как они ворочаются. У меня слезы подступили к глазам от счастья, и я не стала сдерживаться. Ради чего? Я же не грущу! Почти. Так хочется, чтобы Егор был рядом сейчас. Чтобы он, как и я, смотрел на них, радовался. Но этого не будет. Увы. В один момент на экране образовалась пустота. Ничего не видно.
– Да что за чертовщина. Все органы вижу, а детей нет. Подожди минутку, дорогая, – начала суетиться доктор. – Нет, ну что же это? Ведь и года еще нет. Ну что с тобой делать, техника новомодная?
Пока она бурчала о плохом качестве завозимого оборудования, я улыбалась сквозь слезы. Развиваются хорошо, отклонений нет… Что еще для счастья нужно? Но когда перевела взгляд на Полину, поняла, что-то случилось. Она прислушивалась к окружающим звукам. Я напряглась, а малыши вообще перестали ощущаться, словно ушли в подполье. Ой, не нравиться мне все это.
– Так, мамочка. «Кина не будет», как говорится. Все что надо я уже сделала. Посмотрим твои анализы и будем продолжать беременность вести в штатном режиме.
– Простите, а эти анализы можно посмотреть онлайн? – вмешалась подруга.
– Да, вот у вас все на направлениях указано. Сайт клиники, код для просмотра.
Что происходило во время разговора, я не видела, приводила себя в порядок. Как только вышла из-за ширмы, Поля резко схватила меня за руку и повела на выход с кучей бумажек в руках.
– Вы куда? Мы еще не закончили! – попыталась остановить нас женщина.
– Простите, мы спешим, – довольно резко перебивает ее.
Ворчания в след я не слушаю. Сейчас меня интересует наш спешный побег. Что же случилось? Из больницы выходили через черный вход. Она все время прислушивалась и принюхивалась. От нервов я стала делать тоже самое, но ничего не получалось. Домой мы добрались ближе к ночи и очень уставшие. Сменили штук шесть, если не больше, попуток, три автобуса по городу, плюс ко всему такси.
– Полин, что случилось, теперь ты мне объяснишь? – резко и недовольно обратилась к ней.
– В больнице был волк. Я не знаю, кто он и чего хочет, – мы сидели на диване и пили травяной чай.
– Мы где-то напортачили?
– Думаю, что просто неудачно попались в поле зрения. Скорее всего, его привлекла альфа-энергетика ребят. Они молодцы, поняли мой посыл, спрятались ото всех, – я улыбнулась, сама того не заметив, и начала поглаживать живот.
– Поэтому у нее аппарат ничего не показывал? Но как? – я искренне не понимала, как такое возможно.
– Вот на этот вопрос я тебе уже не отвечу. Кстати…
Она встала и пошла в коридор, держа в руках кучу листочков. Я подсела к ней, и мы начали изучать их вместе. Из всех цифр и сокращений я смогла понять одно – это анализы. Перестав себя мучить, просто положила голову на плечо и ждала ее выводов.
Интересно, из какой стаи этот волк? И не пора ли нам искать новое место? Ведь из какой бы стаи он ни был, явно сообщит вожаку. А все они прекрасно знают, что только я сейчас под сердцем ношу двух альф. Как бы хорошо защитное поле ни было, оно не спасет нас от приезда незваных гостей. А нам пока не время возвращаться. Мы еще не родились.
А имена, может, и правда поискать те, которые мне больше всего понравятся? Ну, или просто почитать, какие есть? Мой запас не так уж и велик. Да, это будет разумно. Просто почитать. Это неплохо. Желательно еще и значение имени посмотреть. А то будет нюня какой-нибудь, нам такого не надо. Плюс имя должно быть твердым, суровым, весомым.
– Эй, ты со мной вообще? – очнулась от того, что надо мной смеются наглым образом и пихают в плечо.
– Чего ты смеешься? Тут я, где же еще? – рассмеялась ей в ответ, правда состроила обиженную рожицу.
– Не дуйся, уточка. Просто я уже минут пять с тобой говорила, точнее думала, что с тобой. А потом смотрю, а ты в своих мыслях. Вот для кого я тут распиналась?
– С тобой я, с тобой. Вся во внимании. Вещай, – сделала деловой вид, и мы еще сильнее рассмеялись.
– Так, ладно. Смех – это хорошо, но пора прекратить. Смотри. Все же беременность у тебя протекает чуть быстрее, чем я думала. На месяц ты себе муки, – я обиженно посмотрела на нее, – в переносном смысле я имею в виду, сразу обижается. Ты посмотри на нее! В общем, думаю, что в первых числах сентября мы увидим карапузов вживую. Да и врач не очень грамотная. По УЗИ не смогла правильные размеры записать.
– Ну, не ворчи. Ты же со мной, – крепче обняла ее.
– А ты не подлизывайся. Анализы у тебя никуда не годятся. Дети, – она с укором посмотрела на мой живот. Мы уже давно заметили, что они все очень хорошо понимают уже сейчас, на стадии развития, что беспокоит и поражает Полю. – По некоторым параметрам у вашей мамы показатели зашкаливают даже для волчиц. Прекращайте столько мяса лопать. Выросли они, блин. У мамы гемоглобин зашкаливает. А что это значит? Значит это то, что в какой-то части организма кислородное голодание. Так что давайте как-то сговоримся, что ли. Или