дракона вместе со своим трофеем Он соорудил из нитки теневого шелка петлю, затем произнес длинную цепочку магических слогов и щелкнул петлей вслед убегающему дракону. Нить протянулась почти на полмили в длину, давая Галаэрону достаточно времени, чтобы просунуть конец веревки себе под ногу, прежде чем петля на другом конце расширилась до размеров колеса фургона и повернулась, чтобы скользнуть через голову дракона на шею. Версия заклинания Стражи Гробниц, используемого для захвата убегающих разрушителей склепов, заклинание работало с теневым шелком даже лучше, чем с эльфийской нитью. Как только дракон натянул веревку во всю длину, петля сомкнулась, и нить сократилась до небольшой доли своей прежней длины, одновременно перекрывая подачу воздуха змею и дергая его так, чтобы он рухнул в нескольких десятках шагов от Галаэрона. Оглушенный змей сначала ударился лицом, а затем упал скрюченной, судорожной кучей, тщетно царапая когтями магическую удавку. Держа ногу на своем конце веревки, чтобы петля не затянулась, Галаэрон направил ладонь на его уже искалеченную голову и просверлил дыру в черепе единственной теневой стрелой. Его тело было наполнено таким количеством теневой магии, что оно почти онемело, но он совсем не возражал. Холод был приятен. Руха подошла к нему и остановилась, словно собираясь что-то сказать, потом передумала и подошла к драконьей голове.
— Мертв — подтвердила она.
— Хорошо. — Галаэрон сошел с магической линии, которая исчезла, как только его нога потеряла контакт с ней, и двинулся вперед, когда Руха переползла через шею змия к его нижней стороне. — А мой покров? — спросил он. — Все еще в целости?
Руха резко повернула голову и сердито посмотрела на него. — Да, покров все еще в целости. Она скрылась из виду за драконом, затем добавила: — Чего я не могу сказать о твоем друге.
— Арис? — Галаэрон бросился бежать. — Он ранен?
— Да, и очень скверно. Руха выглянула из-за спины змея и сказала:
— Вот что происходит, когда ты используешь кого-то в качестве приманки для дракона.
Галаэрон добрался до спины твари и вскарабкался на него, чтобы найти Ариса, пойманного в ловушку под телом змея. В его груди было четыре дыры от когтей, а одна рука была вывернута за спину под невероятным углом. Серые глаза великана были едва приоткрыты. Он взглянул Галаэрону в лицо и отвел взгляд.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
19 Миртула, год Дикой Магии (1372 по Л.Д)
К сумеркам дня своего прибытия армия шадовар натягивала последний уголок своего теневого покрова на легендарный Миф Драннор. Потрескавшиеся шпили и увитые виноградом колонны города, уже наполовину скрытые стеной весеннего тумана, исчезли под волнистой мантией темноты, и тишина, которая была жуткой и зловещей большую часть дня, стала совершенной и неподвижной. Когда шелковые края были прикреплены к земле, несколько птиц и других лесных животных бросились бежать по одному и по двое. Этим существам было позволено бежать, но отряды воинов ждали, чтобы убить любого монстра, который мог вернуться позже, чтобы преследовать везерабов. Со своего наблюдательного пункта в западной части города Вала видела, как они сбили бехолдера, двух горгулий и даже малаугрима в его истинной форме с тремя щупальцами. Покров помешает их добыче телепортироваться или воспользоваться воротами перемещения, которые, по слухам, все еще функционируют внутри города, но это означало только то, что фаэриммы будут еще более опасны и свирепы, чем обычно. По словам шадоварских разведчиков и прорицателей, на подземных уровнях руин все еще обитало около тридцати шипастых, и, если атака увенчается успехом, большинство из них будут убиты в своих собственных логовищах.
Впервые в жизни Вала пожалела, что не умеет писать. Она хотела бы изложить свои мысли сыну до того, как начнется работа клинком. Вала опустила волшебное крыло в сторону холмистого луга на западной окраине города и приземлилась на примятую траву перед шатром Эсканора. Принц ждал у входа, его медные глаза следили за каждым ее движением, пока она расстегивала нагрудник, чтобы снять ремни на крыльях. Его свита помощников и командиров тоже была там, хотя большинство, казалось, больше интересовалось тем, как он наблюдает за ней. Хотя Вала никогда не была особенно застенчивой, и тем более после того времени, что она провела среди эльфов, взгляд Эсканора заставил ее почувствовать себя неловко, чего никогда не вызывали даже голодные ухмылки ее собственных ваасанцев. Однако вместо того, чтобы отвернуться, она улыбнулась и игриво приподняла бровь, поднимая тунику, чтобы расстегнуть пряжки на груди.
— Никогда не видел, чтобы девушка снимала крылья?
Что-то похожее на ухмылку промелькнуло на лице принца.
— Не твои крылья привлекли мое внимание. — Эсканор вышел из шатра павильона, не столько подойдя к ней, сколько выйдя из тени рядом с ней. — Ты чувствуешь себя с ними все более комфортно?
— Мне не настолько удобно, чтобы спать в них. — Вала повернулась к принцу спиной, более или менее вложив крылья ему в руки. Она позволила ремням из теневого шелка скользнуть в прорези на спине туники, затем начала вращать усталыми плечами. Мы ведь будем спать перед штурмом, не так ли?
— Это будет зависеть от тебя. — Эсканор подождал, пока Вала снова приведет себя в порядок. — У меня есть кое-какие новости.
У Валы упало сердце. Ее мысли сразу же обратились к Галаэрону и Арису, но когда она обернулась, то спросила:
— Что-то случилось в Гранитной Башне?
Невозможно было сказать, хотел ли Эсканор, чтобы его клыкастая улыбка была ободряющей или насмешливой.
— Вовсе нет. Я говорю о Галаэроне.
— Галаэрон? — спросила Вала, изображая разочарование. Она обдумывала этот момент с тех пор, как они покинули анклав, и пришла к выводу, что есть только один способ сыграть его. — Он действительно ушел?
Глаза принца вспыхнули красным.
— Ты знала о его планах?
— Знала? — Вала покачала головой. — Я думала, это просто слухи из теней. Он начал планировать побег после того, как вы попросили меня участвовать в этом нападении.
— Думаю, ты заставила его ревновать. И ты не сказала Высочайшему?
— Зачем мне рассказывать о своих личных делах Высочайшему?
— Это не только твое дело, — сказал Эсканор. — Знание, которое он несет, принадлежит Анклаву Шейдов.
Вала улыбнулась и погладила его по щеке. — Думаю, тебе следовало подумать об этом, прежде чем приглашать меня в