— Вот и я так думаю, — согласился Туманов, приняв свой прежний благожелательный вид. — Но что-то ты не рад.
— Сомневаюсь, что на моем месте ты чувствовал бы себя иначе.
Туманов повел плечом, ослабив узкую ленту галстука.
— Что сделано, то сделано. Ты расскажи мне: почему я узнаю, что у тебя проблемы и то мимоходом?
Олег не видел в том ничего удивительного. Он был согласен с героем Булгакова в том, что к сильным мира сего стоит обращаться лишь в случае крайней необходимости. Так вот этот момент еще не настал. Все могло решиться и так, без просьб, а потому что случилось.
— Какие проблемы? — Березин сделал глоток коньяка. — Всего-то пара бедолаг, которые решили поиграть в 90-е.
— Как интересно, — проговорил Владимир Борисович с ярко вспыхнувшим взглядом. — Так может помочь тебе напомнить им, как было на самом деле?
Татьяна
Таня гуляла по полю, вышагивала по нему и топтала траву пока не стемнело. Ей хотелось домой и одновременно она не желала возвращаться обратно, прекрасно осознавая, что ее ждет там — пустота и одиночество. В такие моменты, как никогда остро начинаешь осознавать правдивость народной мудрости, а то есть не бросайся в новые отношения, пока еще не остыли старые.
— Мам?
Звонок сына отвлек ее, заставил забыть обо всех обидках и злоключениях, вынудил улыбнуться, даже несмотря на то, что ей пришлось солгать и разозлиться в самом начале вечерней беседы. Не на Матвея, разумеется, а на Березина.
— Ты плачешь?
— Нет.
Она не плакала. Слезы как будто бы высохли, не желая течь по щекам и заставлять захлебываться в рыданиях.
— А голос такой как будто бы плачешь, — продолжал допытываться ребенок. — Тебя Березин обидел?
— Нет, — Таня выдохнула, посмотрев на крутые склоны, — Он всего лишь сосед, как он может сделать это?
Он влез в эту часть ее жизни, заставил думать о себе помимо воли, отвечая на вопросы неугомонного чада, но потом они худо-бедно свернули в другую сторону. Танька наконец отвлеклась, да побрела домой. Ребенок рассказывал о приехавшем в город цирке, о зверинце и о том, как они носят воду для замученных, изможденных жарой животных, рвут траву и обдирают кору с берез.
— Будь осторожен, Матвей, — просила его Таня. — Это звери.
— Ну, мам! Я ничего такого!..
— Дай я договорю? — оборвала она его, сбежав на дорогу, и свернула налево, чтобы обойти лесок и расположенный в нем крутой овраг. — Их обижают одни люди, но выместить злость и раздражение они могут на других.
— Хорошо.
Телефон разрядился, как раз вовремя — когда она подошла к воротам дачи. Березин ушел, оставив после себя аромат туалетной воды, включенный свет и зазвеневшие спустя несколько секунд смс. Отвечать ему Таня не стала. Зачем? Для чего? Кому бы от этого стало хуже?
— Голодные?
Яська и Рыжик закружились у нее в ногах, стоило появиться на крыльце с вынутой из заначки пачкой.
— Проходимцы! — приговаривала Танька, почесывая котов за ушами, вытягивая хвосты и щекоча лохматые животы. — Изменники!
Котам было все равно, и они совсем-совсем не были такими, как обзывала их хозяйка. Почувствовав что-то, Яська и Рыжик не отходили от нее ни на шаг, появлялись на крыльце, стоило ей выйти на перекур, неслись через сад, кувыркались в нем, отбирая друг у друга помершего от инфаркта грызуна, спрыгивали сверху, норовя застать один другого врасплох, гремели старыми горшками, смеша Таню затянутыми в паутину и пыль мордами.
— Да, слушаю, — проговорила она в трубку, ответив на входящий вызов.
Это было удивительно и невероятно, но Березин позвонил ей. Сердце Тани подпрыгнуло наверх, потянув за собой настроение, уголки губ, не озаботившись тем, когда тот успел выцепить ее номер, но несмотря на все это, как уже было сказано раньше — за все было надо платить.
— Ты как?
— Сносно, — проговорила она ровно, стараясь не улыбаться при этом.
В тот день, когда ушел Ковров она пообещала себе, что больше не даст так просто обижать себя.
— Общаюсь с бывшим работодателем твоего мужа.
Танька постучала по клавише и вновь засобиралась на улицу. Хотелось курить, двигаться, но не сидеть и говорить о бывшем.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Поздравляю тебя.
Но дальше было только хуже.
— Появилась такая информация, что супругу твоего мужа зовут Алла…
Березин задел ее своим отношением один раз и теперь продолжил давить на больное место. Образовавшаяся душевная рана ширилась, приправленная изрядным количество обиды и как не крути раздражения.
— Федоровна, кажется, — послышалось на заднем фоне.
Тане стало неприятно, хуже — серо, тоскливо и ужасно одиноко. В мире осталось совсем немного людей кому она была действительно нужна, кто верил ей и не старался причинить боль, но ширилось количество тех, кто знал ее позоре и скрывающейся, тщательно упрятанной за ним боли.
— Алла Федоровна.
Губы задрожали, Танька заставила себя растянуть их и даже хмыкнуть, словно они говорили о рядовых и ничего не значащих для нее вещах.
— Значит женился во второй раз.
— Мне тут поясняют, — продолжал вещать Березин своим жутко сексуальным голосом, — что Ковров представлял ее таким образом чуть ли не с первого своего дня работы в фирме.
Все прежние отрицательные чувства усилились в несколько раз. Правда стала открываться тогда, когда ее уже не ждали и не сказать, что эта информация порадовала ее.
— И? — откликнулась она. — Что ты хочешь услышать от меня?
Что он копается в ее прошлом? На кой черт обсуждает ее?
— Что я обманываю тебя и замужем никогда не была?
Ясь зашумел в кустах, чем неожиданно отвлек и напугал ее. Кот свалился с ветки, зашипел на нее и бросился к дому.
— Ясь! — ветви облепихи продолжали раскачиваться на невидимом ветру, заставляя вглядываться в их очертания до рези в глазах.
Она даже приподнялась и сделала шаг вперед, подумав о спрятавшемся в них медведе. С чего бы коту вдруг шипеть на них? Но внезапно все смолкло, и она продолжила говорить, заставив себя отвернуться и унять возникшую тревогу. Какие медведи? Вокруг одни только дачи, крошечный овраг, а за ним склоны лыжного курорта с пасущимися на них лошадьми.
— Может мне и фото паспорта своего выслать?
— Было бы неплохо.
Таня решила, что с нее достаточно выворачивающих наизнанку разговоров. Ей на голову свалился еще один придурок и тоже Олег. Она, в отличие от него, даже не додумалась до такого, хотя, наверное, стоило бы, чтобы знал каково это, когда в тебе подозревают форменного мерзавца.
— А не пошел бы ты в задницу, Березин?
Предложение получилось легким. Это было удивительно, потому что то, что она увидела перед собой заставило ее похолодеть от страха. Что-то черное выдвинулось из того самого, не оставленного в покое куста и стало надвигаться на нее, внезапно окружив со всех сторон. Вместо того, чтобы вскрикнуть Таня попятилась и чуть было не упала, выронила смартфон и, цепляясь, опрокинула этажерку с выставленным на нее банками и горшками.
— Не двигайся — донеслось рядом тихо, спокойно и таким тоном, что не оставалось сомнений в том, что говорящему абсолютно плевать, если она поступит иначе, — и не кричи!
Первый шок быстро прошел, ужас уступил место паники и страху — в надвигающейся тьме не было ничего мистического, то были просто люди в черном, но их количество и неожиданное появление заставили ее броситься в дом. Это произошло как раз в тот момент, когда с крыши сорвалось ревущее светлое пятно, вцепившись незваному гостю прямо в затянутое черной тканью лицо.
— Твою мать!!!
Послышался еще один крик, забористые ругательства и рев обезумевшего не то от страха, не то от злости Яськи.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Это всего лишь кот!
Ее коты были лучше собак. Разве можно ожидать какого-то подобного поведения от пушистых, осторожных и вечно приспосабливающихся созданий? Нет!
— Держи ее!
Раздавшиеся позади выстрелы, больше похожие на раскаты грома заставили Таню не просто притормозить, а ринуться обратно. Кто-то из ее защитников жалобно мявкнул. Таня только и успела увидеть, как пролетели в сторону старой смородины знакомые очертания «пыльного», сверкнув в темных листьях белыми лапками.