Андрей и теперь воспользовался предназначенными совсем для другой цели закрылками. Отклонив их на этот раз не до максимума, а на пятнадцать градусов, он разменял часть скорости самолета на уменьшение радиуса виража. Секундой спустя силуэт истребителя "противника" плавно вплыл в кольцо прицела…
Потом они еще несколько раз сходились и расходились, отрабатывая различные элементы воздушного боя, пока не подошло к концу время полета. Уже на обратном пути Андрей, поглядывая с высоты на окружающие аэродром заснеженные поля, с ужасом представил, как он будет выбираться из кабины в насквозь промокшем от пота комбинезоне на двадцатиградусный мороз.
А на земле Воронова ждал сюрприз. Зарулив на стоянку и выскочив из кабины он чуть не сбил с ног ожидавшего его с ухмылкой на лице Рычагова.
— Паша? Ты что здесь делаешь? — удивился Андрей.
— Да вот заехал поглядеть на твои полетушки, — начальник ГУ ВВС только что вернулся из командного пункта, откуда наблюдал за учебным боем. — Пошли в помещение, а то замерзнешь!
Они забежали в большой ангар испытательного аэродрома, находившийся поблизости, безлюдный по случаю выходного дня.
— Красиво бой провел! — похвалил его Рычагов и ухмыльнулся:
— Не врал, оказывается – умеешь, теоретик!
— А ты, значит, считал, что я тебе лапшу на уши вешаю? — обиделся Воронов.
— Да шучу я, шучу, — рассмеялся генерал. — Надо будет мне с тобой покрутиться – интересно строишь бой! Как ты, кстати, умудрился его на вертикали переиграть?
— На закрылках. Только нужно точно рассчитать момент их выпуска.
— Хитрец! А почему в проектах инструкций не описал этот способ?
— Господь с тобой, Паша! В "Соображениях о новых приемах воздушного боя" все прописано! Ты же сам "спустил" этот документ в НИИ ВВС, там уже давно отрабатывают, меня приглашали для уточнения некоторых моментов. Подписываешь не читая, начальник? — подколол того Андрей.
— Да не я подписывал, а начальник Управления боевой подготовки. Это его обязанность, он и читал. А я себе экземплярчик отложил, да все никак руки не доходят – сам знаешь, сколько работы. Лучше скажи, как тебе По-5?
— После всех доработок, с двумя ШВАКами – отличная машина! В опытных руках стодевятого легко уделает. Только двигателей пока не хватает. Но производство увеличивается, да и в Америке мы заказали несколько сот комплектов самых трудоемких деталей для М-88. Правда, помучились с переводом чертежей в дюймовую систему мер, но справились с этим. Скоро начнем получать, это сильно ускорит выпуск двигателей. И еще мы заказали четыре сотни двигателей Райт-Циклон 1820 одной из новых моделей, габариты почти те же, а мощность на сто лошадей больше, чем у М-88. Возможно, на часть машин поставим их, если наши будут не поспевать. А нет – найдем, куда их приткнуть.
— А как продвигаются дела у Яковлева? И как его Як-1 по сравнению с По-5? — продолжал интересоваться Рычагов.
— Основной цикл испытаний закончен, хотя доработки еще требуются. Но это уже будет делаться прямо в серийном производстве, которое, собственно, уже почти два месяца как началось. Ну а По-5 он немного уступает во всем, кроме простоты управления и максимальной скорости. Особенно мощности вооружения недостаточно. Но тут пока ничего не сделаешь. Да и конкурировать с поликарповской машиной он будет только в первые месяцы войны, из-за недостатка самолетов нового поколения, а так – у них разные ниши. Кстати, а как продвигается формирование авиаполков для новых машин? — поинтересовался, в свою очередь, Воронов.
— Пока продвигается по плану. Но столько опытных пилотов я не могу забрать из существующих полков. Так в них останутся только вчерашние курсанты! Куда это годится! Мы действительно получим до начала июня 1200 По-5 и 300 Яков, как запланировано?
— Думаю, да. Может быть, немного меньше, зависит от решения производственных проблем. Только учти, что большая часть их будет выпущена в апреле-мае, когда заводы выйдут на проектную мощность. И если ты не позаботишься о их немедленной приемке и перегонке в части, то там они к началу войны и останутся. Так оно и было, — генерал прекрасно понял, что Андрей имеет в виду под словом "было".
— Позабочусь! Но это значит – сорок новых полков! Придется сильно разбавлять личный состав неопытными летчиками, ничего не попишешь! — Рычагов покачал головой.
— Ну придется, так придется. Время для их натаскивания еще есть. Только интенсивнее готовить надо. Ты строевую в учебных полках отменил?
— Отменил.
— Политзанятия сократил?
Генерал возмущенно посмотрел на Воронова:
— Ты все-таки хочешь, чтобы меня расстреляли? И так кое-кто в последнее время сильно интересуется аварийностью в ВВС. Я такого распоряжения дать не могу! Тем более, что количество занятий регламентируется Политическим Управлением наркомата обороны.
— Ну так обратись лично к Сталину.
Рычагов замялся:
— Слушай, Андрей, а давай лучше ты! Ты же у него чаще бываешь.
— Вообще-то товарищ Сталин не любит, когда я лезу в политические вопросы. Ну да ладно! Тем более, что это не только ВВС касается.
В процессе разговора они начали прогуливаться по ангару, разминая ноги. Начальник ГУ ВВС остановился возле блестящего свежей краской пикирующего бомбардировщика Ту-2, только неделю как поступившего на испытания:
— Красавец! — машина действительно выглядела весьма внушительно. — Как проходят испытания?
— Летает. К самолету пока замечаний не много, а вот двигатели… Вчера было совещание с участием Микулина и Туполева, ругались долго, но согласовали план доработок. Подсказал им кое-что, а Микулину так даже пришлось мягко намекнуть, что если АМ-37 не будет вовремя доведен, то он составит компанию Туполеву. Проняло. В общем, к лету сотню-полторы самолетов получишь.
— Мало! Машина – зверь, побольше бы…
— У тебя на Ар-2 хоть один полк уже освоил бомбометание с пикирования? То-то же. А Ту-2 посложнее будет. Кого на него посадишь?
— Осваивают пикирование, учатся. К маю все полки на Ар-2 будут у меня пикировать как миленькие! — генерал угрожающе сжал кулак.
Они обошли вокруг бомбардировщика и приблизились к следующему самолету.
— Да, а вот этого красавцем не назовешь! Творение твоего протеже Томашевича? — скривился Рычагов при виде неуклюжего бронированного биплана.
— Он самый, Том-2. Тут их уже на целую эскадрилью наберется.
— Ну и как летает?
— Чуть лучше, чем топор плавает, — пошутил Андрей. — В общем, как и ожидалось, сюрпризов нет. Простая, надежная машина. Пилотирование немногим сложнее, чем на У-2, можно сразу сажать окончивших аэроклуб. В конструкцию заложен огромный запас прочности, баки протектированые, с наддувом выхлопными газами, большинство элементов конструкции – модульные, при повреждении заменяются механиками за считанные минуты. Все тяги проходят внутри стальных труб. Сбить его будет нелегко, несмотря на малую скорость и низкую маневренность. После сброса бомбовой нагрузки может продолжать горизонтальный полет на одном моторе.
— А какая у него полезная нагрузка, кстати?
— Триста пятьдесят килограмм.
— И все? Не густо, — недовольно покачал головой Рычагов.
— Чудес не бывает. Или защита, или нагрузка. Зато, кроме встроенного пулемета, остальное вооружение – модульное, на универсальном держателе под кабиной. Бомбы, РСы, зажигательные капсулы, пушки, вон на том даже американскую тридцатисемимиллиметровку от "Аэрокобры" поставили. Короче – подвешиваешь все, что угодно, в зависимости от конкретной задачи. А поменять на другой тип нагрузки – опять же считанные минуты.
Генерал постучал костяшками пальцев по бронекорпусу:
— Какая тут толщина брони?
— Тут хитрое бронирование, композитное, типа "сэндвич". Две стальные бронепластины, а между ними – прослойка из стеклоткани. По весу – как стальная пластина толщиной полтора сантиметра, а пробиваемость – как у почти вдвое более толстой. Двадцатимиллиметровый осколочный снаряд держит, уже проверили. Такой защитой прикрыты низ и бока кабины и нижняя часть двигателей. Сверху бронирование пожиже.
— Что такое стеклоткань? — удивился Рычагов. — Это тоже твои фокусы?
— Частично. У вас в лабораториях уже делали образцы. Я только добился организации массового производства, оборудование в Штатах закупил.
— Ох, — вздохнул генерал. — Ты все же уверен, что стоит отрывать ресурсы авиапромышленности на это "чудо"?
— Так весь фокус как раз в том, что конструкция изначально разрабатывалась так, чтобы можно было организовать производство на заводах другого профиля! От авиапрома машина получает только двигатели.
— Все предусмотрел, гад! Чувствую, придется брать твой штурмовик, никуда не денешься! — улыбнулся Рычагов.