– Рассказывай еще раз, – резко велел Гиль-Донар. – И со всеми подробностями. Что Чофо сказал, что ты ответил, как он на тебя посмотрел…
…Спустя десять минут начальник полиции вдруг резко встал, вышел в соседнюю комнату, но практически тут же вернулся.
– Сейчас сюда приедет один человек… Да не дергайся! Это по другому вопросу. А ты вот что… Ты узнал, кто был тем вторым, кого грохнули вместе с женушкой?
Сварог помотал головой.
– Даже не пытался…
– А еще сыщик… Драный ты презерватив, а не детектив. Это Тон-Клагг, директор завода, который поставляет вооружение для Небесной Гвардии – ребят, что собираются намылить шею Черной Планете.
– И… что?
– А то. Директор подчинялся непосредственно Ролн-Терро.
Гиль-Донар опять встал, принялся ходить по комнате. Свет из кинопроектора бросал на его лицо причудливые разноцветные блики.
– Это информация абсолютно секретная. Но я тебе скажу. Сам пока не знаю, почему… Запоминай четко, второй раз повторять не буду. Я – начальник полиции Вардрона, в мои обязанности входит и контроль за безопасностью всех жителей столицы. Включая самых высокопоставленных чиновников. Включая министра Внешней безопасности Ролн-Терро. А вот его поведение мне последнее время очень не нравится…
Промышленность как таковая, пусть и трижды секретная, Гиль-Донара не волновала абсолютно – есть кому надзирать над спецобъектами и без него. Но вот однажды, где-то с месяц назад, агентура доложила, что сугубо конфиденциальной встречи с ним ищет некий Тон-Клагг, директор как раз таки одного из секретных заводов. Директор сей был чем-то зело озабочен, места себе не находил… а потом взял и встречу отменил. По собственной инициативе.
Нельзя сказать, чтобы Гиль-Донар обеспокоился – ну отменил и отменил, но из чистого любопытства поднял дело этого Тон-Клагга. И заинтересовался. Тон-Клагг работал директором завода, выпускающим, как уже говорилось, вооружение для Небесной Гвардии. И завод этот несколько лет назад приступил к работе над жутко секретным проектом «Стеклянный дождь», вроде бы как-то связанным со звездолетом «Искупитель». «Вроде бы» – потому что никто не мог толком сказать, как именно он был связан. Деньги в проект вбухивались немалые, и немалые деньги оседали в карманах тех, кто поставлен бдительно следить за расходами…
Опять же: эта сторона вопроса начальника полиции вообще не касалась. Но начальник неким верхним чутьем почувствовал запах измены. По поводу проекта директор отчитывался лично перед министром Внешней безопасности. Министр Внешней безопасности лично выписывал счета, связанные с расходами на «Стеклянный дождь». И никто в правительстве не знал, что это за проект. Запахло уже не изменой – отчетливо воняло иностранной разведкой. Однако силенок Гиль-Донара не хватало, чтобы прищучить министра. И докладывать о своих подозрениях выше он не хотел: тогда вся слава уйдет к другому. А какой начальник полиции, скажите на милость, не мечтает самолично раскрыть международный заговор?!
И тут вдруг – директор убит аккурат после того, как он что-то собирался сообщить полиции. Убит вместе с женой своего благодетеля. Странно? Более чем.
– Есть еще две странности, – сказал Гиль-Донар.
И замолк, прислушиваясь к шуму снаружи. Кажется, подъехал мобиль, и Сварог насторожился. Но начальник полиции продолжал как ни в чем не бывало:
– Странность первая: зачем Ролн-Терро понадобилось следить за супругой? Они практически вместе не жили, Кокто-Лина была для него так называемой «светской» женой – то есть исключительно для совместного выхода в свет… А личная жизнь у каждого была своя. С чего бы это он так взревновал? И вторая странность: почему он нанял для слежки именно тебя – любовника собственной жены?..
– Подставил, я ж говорю!
– Короче, так. Предлагаю тебе сделку. В редких случаях полиции разрешено прибегать к помощи гражданского населения. Так что я отменю операцию «Кольца» не на два дня – навсегда. А за это ты… За это ты отправишься на тот завод и попытаешься выяснить, что там прогнило, почему убили Тон-Клагга. Необходимые бумаги, полномочия, документы выдам. И поедешь, разумеется, не один – предоставлю тебе напарника.
На лестнице послышались шаги, в дверь постучали.
– Разрешите, господин начальник?
– Заходи, как раз о тебе говорим.
У Сварога отвисла челюсть.
В комнату вошел Монах, криминальный приятель Щепки из прошлой жизни.
Часть вторая
СКВОЗЬ ПРОСТРАНСТВО
ГЛАВА 17
«ИСКУПИТЕЛЬ»
…Внизу горели десятки, а может, и сотни тысяч огней. Огни были разбросаны по огромной площади, размеры которой трудно было оценить на глаз, сравнить с чем-то, приложить к ним какие-то меры длины. Так, подумал Сварог, откуда-нибудь сверху должна была выглядеть расположившаяся на ночлег пятисоттысячная полумифическая армия Чингисхана.
Только вот вряд ли в лагере воинов Чингисхана костры полыхали бы таким ровным и все как один, одинаковой яркости светом, вряд ли над головой кочевников тянулись бы тросы или провода, вряд ли в кочевом лагере можно было увидеть множество геометрически правильных строений – треугольных, квадратных, круглых строений разного размера. Совсем сомнительно, чтобы степные воины плавили бы что-то в огромных котлах и оттуда взлетали вверх ослепительные, распадающиеся брызгами бело-желтые фонтаны. Вряд ли в степи двигались бы механизмы: затейливые, многолапые, ничуть не похожие на все знакомое Сварогу. Но главное… Главное – посреди лагеря татаро-монгольской орды никогда не стояло бы… вот это самое.
А здесь, в центре исполинской строительной площадки… находилось… чему и слова сразу не подберешь. На язык просилось слово «хреновина». Но не передавало всей грандиозности, всей масштабности… Если только так: Хреновина. А выглядела эта Хреновина как забранный строительными лесами цилиндр высотой, наверное, с километр и диаметром метров триста, никак не меньше, с подвешенной к нижнему торцу полусферой чашей вниз. Полусферу тоже опутывали строительные леса, по ним сновали люди, отсюда, с высоты, кажущиеся суетливыми черными муравьями. Да и было их никак не меньше, чем обычно снует по муравейнику этих маленьких шебутливых насекомых…
Да, это был удар. Сварог не питал иллюзий, будто бы ему с легкостью удастся проникнуть в подземелье Ожидающих – где, как утверждала Праматерь, хранится в покое и сохранности его тело… Он думал, что проникнуть будет трудно. Но даже и не предполагал, что это будет невозможно.
Потому что аккурат над подземельем теперь возвышалась километровая Хреновина. Как многотонный обелиск, воздвигнутый над похороненными надеждами Сварога… Не надеждами – над могилой самого Сварога, его тела!