— Это еще что? А, помню. Был тут один, требовал «Эскенланд для эсков».
— И что вы сделали с патриотом?
— Дал возможность реализовать мечту — отправил улучшать любимый край. Много работы, мало времени для глупостей, нет сил на лозунги, зато оставляешь о себе хорошие воспоминания и занят настоящим делом.
— Он этим занялся тоже совершенно добровольно?
— Ну что вы, патриоты любят говорить, а не делать. Так что трудится он в соответствии с постановлением суда. Все абсолютно законно, позже господин фон Шнитце предоставит вам необходимые документы для ознакомления.
Особа презрительно хмыкнул, показывая свое отношение к качеству предоставленных документов.
— Александэр! Александэр! Ужас! — запыхавшийся Эгельберт остановился рядом и затараторил: — Все ваши пажи! У них слишком много свободного времени, я уже говорил! Они загнали его в подвал! Он сломал ногу! Ужас, он же единственный такой на всю округу!
— Стоп! Кто кого в подвал загнал?
— Козел!
— Туриста?
— Сломал козел!
— Вот козел.
— Простите, но я не…
— Погодите, доктор! Эгельберт, вы уверены, что он сломал?
— Упал в пролет, погнавшись за этим молодым человеком и зацепился! Нога — пополам! Надо его скорее к врачу!
— Простите, я все-таки врач, может, я смогу помочь?
— Да черта с два я подпущу к этому черному отморозку приличного человека! — Так, значит пока мы спускались только что запертый козел опять вырвался? Все, мне надоело! — Знаете что, дорогой мой, давайте его на живодерню.
— Что?!! — Кричали одновременно Конрад и Эгельберт, и тут же принялись попеременно возражать:
— Всего-то сломана нога. Если его как можно скорее доставить в больницу…
— Зачем в больницу? На кухню, чтобы мясо не пропадало!
— Господин барон! Я не знаю, как принято у вас на родине, но у нас каждый вправе рассчитывать на достойное обращение!
— Этот козел меня забодал и не один раз!
— Александэр, будьте милосердны! Простите и вам простится!
— Чаша гнева преисполнена!
— Тут надо еще подумать, кто из вас людоед!
— Я козлоед! Свежая вырезка по народным рецептам — оставайтесь на ужин, доктор, и я вас угощу на славу!
— Александэр, он нам слишком дорого обошелся!
— Да вы вспомните, сколько раз я от этого черного придурка туристов спасал!
— Господин фон Гравштайн, я буду вынужден сообщить об этом!
— И что мне впаяют? Максимум жестокое обращение с животным, переживу!
— Александэр! Вы осиротите всех коз нашего хлева!
— Зато наполню кастрюли нашей кухни! Мозги с горошком будут сегодня на ужин… хотя сколько там тех мозгов!
— Александэр!
— Господин фон Гравштайн!
— Держи гада! Убью!
Мы все трое одновременно обернулись.
По двору, но уже в другую сторону, несся Умник. Не смотря на то, что в одной руке у него была тележка с тяжеленным щитом, а под мышкой — копье, он бежал очень быстро. Причина была слишком уважительной — за ним гналась Марти. С ножом в руке.
— А это кто?
— Мой паж пытается убить другого моего пажа.
— Такая активная девушка. Не боитесь, что убьет?
— Нет, нисколько. Она слишком кровожадна для этого. Вот покалечить и оставить мучаться — это да, может. Эгельберт, в чем дело?
— Могу только предположить. Утром он что-то пронес в ее спальню.
Я вздохнул и закрыл глаза рукой. Ну вот, опять что-то натворили, опять мне все разруливать. А если она толстяка догонит?
— Пойдите и скажите ей, что если она его сегодня пощадит, то следующие три дня кросс Умника вокруг замка — на ней. Может издеваться как захочет.
— А козла?
— Ладно, ваша взяла, пусть живет. Вызывайте ветеринара. Но в следующий раз я его сам добью!
— Э-э…
Я повернулся. Доктор, оказывается, держал меня за руку, пытаясь привлечь внимание, чего я через наруч не почувствовал. Сейчас Конрад стоял, ошарашенно глядя то на мою руку, то на свою, потом резко дернулся, словно обжегся.
— Ладно, что у вас еще там по списку надо проверить?
— Поступили данные, что вы замешаны в морском разбое.
— Каком именно?
— Вы что, не можете припомнить конкретно? — Особь скривил морду в усмешке. Так, не обращать внимания, не обращать. Сейчас отстреляюсь, прогоню их, и спокойно отдохну на своем любимом месте с чашечкой кофе…
— Нет, не припомню. У нас тут есть морские разбойники-викинги, это клуб исторической реконструкции. Приплывали на фестиваль. И еще есть пират компьютерный, этого по просьбе представителя властей федерации отправили в море.
— За добычей?
— На исправление. Пусть тяжелым честным трудом искупит вину, есть она или нет. В конце концов нормальную профессию получит.
Доктор откашлялся:
— Я все-таки хотел уточнить — почему вы не хотели отправить пострадавшего в больницу?
— Господин барон, вот бумаги, отец просил передать. А с козлом все просто — у нас тут животных в человеческих больницах не лечат, ветеринар сейчас на выезде, ну так и что с ним делать? — Эгги отвернулся от инспектора и протянул мне папку.
Конрад отшатнулся и прошептал что-то типа «он и людей оболванил». Вот же! И что я должен был сделать?
— Все, с этим закончили. Что у вас дальше по программе?
— Производство оружия массового уничтожения.
— Чего?! — Это мы с Эгги сказали одновременно. Один… одно из близняшек шагнуло вперед и с выражением зачитало:
— «Так же довожу до вашего сведения, что в замке, а именно в подвалах, проводятся работы и создаются какие-то удушающие газы!»
— Пошли. — Я повернулся и пошел к ближайшему спуску в подвал. — Чем сто раз объяснять, лучше один раз вас туда сводить. Только осторожнее, один там уже ногу сегодня сломал!
— Угрожаете?
— Предостерегаю. Прошу! — Я снял засов и открыл широкую дверь, закрывающую спуск вниз. — Аккуратнее, глядите под ноги.
— Спасибо за предостережение! — Конрад, сердито хмыкнув, покосился на мою руку, а потом шагнул вперед. И тут же вылетел обратно.
Мы с Эгги переглянулись и вздохнули.
— Что это… воет… так?! — Голос доктора дрожал, близняшки вцепились друг в друга, Особь медленно пятился. Причуда акустики, вой звучал здесь особенно задушевно.
— Это? Упырь. Опять где-то в трубах старого отопления шарится. Тут, знаете ли, чуть не с римских времен везде дырки для теплого воздуха, вот он ими и ползает, жертву ищет.
— И вы так спокойно об этом говорите?
— А как еще об этом говорить? Воет и воет. Откуда он выпрыгнет никому до сих пор угадать не удавалось. Не бойтесь, меня он боится. Смелее!
Конрад как-то дернул рукой, словно собирался поправить что-то на груди, а потом опять шагнул вперед.
И опять выпрыгнул наружу!
— Там! Там!
Инспекция опять выстроилась «боевым ромбом» — впереди отважный, хоть и бледный, доктор, за ним близняшки, боязливо выглядывающие из-за его плеч, и совсем сзади пригнувшийся Особь.
Мы с Эгги дружно заглянули в проем.
Эскенландец тут же вцепился мне в руку, сминая железо.
По лестнице вверх шел зомби.
Серо-зеленый, покачивающийся, невнятно мычащий!
— Сп… — Я сглотнул. — Спокойно! Призраки у нас тут есть, ведьма имеется, Упырь. Но вот зомби тут быть не должно.
— Но ведь есть!
— Куда я попал!
— Куда мы попали!
Я повторил:
— Спокойно!
Зомби, услышав голоса, рванул вперед, спотыкаясь на ступеньках.
Я пнул его в грудь, опрокидывая, потом быстро закрыл дверь и прижался к ней спиной. Кажется, среди купленных сериалов было что-то о зомби. Жаль, не успел просмотреть, больше бы знал, что делать в подобной ситуации. Тварь еще пару раз ударилась об окованные железными полосами доски, потом отошла и что-то забубнила потусторонним голосом.
Нет, положительно мне достался какой-то слишком оживленный замок!
— Господин барон! — По двору бежал Роберт, сегодня работавший с экскурсией. — У нас турист пропал!
— Вот, у них еще и люди пропадают! — писк одного из близняшек я проигнорировал.
— Что за турист? Когда пропал?
— На лестнице не туда свернул, швед, кажется.
— Где это было?
— Вон там, час назад последний раз видели. — Парень махнул в сторону одной из башен, я мысленно представил, куда там мог пропасть человек, потом вздохнул и отошел от двери.
— Открывай. Там твой турист.
Швед, через минуту поднятый наверх, был измазан в штукатурке и до изумления пьян. Если я правильно прикинул, то он как-то ухитрился вломиться в винный погреб… ну и не упустил шанса. Теперь на его лице кроме синяков и царапин имелось блаженное выражение человека, исполнившего мечту жизни. И было бы чему радоваться, все более-менее ценное я давно приказал перенести наверх, к себе поближе. Ну да некоторым важнее количество…
— Ну что же, в целом, все данные подтвердились, но ничего однозначного я сказать не могу.