рассказывать я.
— Почему ты не сообщила об этом заранее? — резко спросила мама
— Не перебивайте, послушайте Лили, — настоял доктор.
— Хорошо… просто было очень страшно найти родную дочь лежащей на полу с кровью под носом, — быстро объяснила женщина свой выплеск эмоций в мою сторону.
Доктор понимал, что с каждым часом я вспоминаю всё больше событий перед потерей сознания. Поэтому мужчина спокойно достал блокнот с ручкой, дабы выявить ещё капельку информации.
— Я знаю, что надо было прекратить петь и лечь на ближайший диван… но я чувствовала как мне становится лучше, будто головокружение отпускает а голова начинает лучше работать, — призналась я, осознавая что губила своё здоровье на добровольной основе.
Но во время пения голова и вправду чувствовала себя лучше.
— Джон, теперь вы понимаете, что надо найти баланс между музыкой и отдыхом твоей дочери, — Доктор Эрнхарт и мой папа были старыми знакомыми, поэтому со мной работает именно этот доктор, а не кто-либо иной. Однако Эрнхарт не доверял моим словам, а если и верил, то посчитал это простым самовнушением. Будто я надумала себе, что мне лучше, ради того чтобы порадовать папу своим пением после тренировки.
— Вы не поняли, мне действительно было лучше, — настаивала я на понимании.
— Ну, хорошо… мы это пока отбросим,
— Вы что-то говорили насчёт учёных и врачей из столицы, — заявление доктора внушала положительного исхода моей жизни, поэтому маму это волновало больше всего.
— Ах да… — протянул доктор Эрнхарт, отчего мои родители напряглись, а я спокойно продолжала поглядывать на луну.
Такая красивая…
Почему раньше она была для меня неинтересной и не заслуживающей внимания?
Она всегда была такой, но полюбила я её только сейчас, после осознания своей скорой смерти.
— В основном к ней приедут ради обследования и изучения, — доктор говорил тяжело, ощущая как глаза моих родителей, вот-вот прожгут ему душу.
— Что значит, ради изучения? — спросил Джон, нервно поправляя воротник старой бежевой рубашки, которую он всегда предпочитал носить расстегнутой.
Мама поддерживала мужа и тоже задавалась этим вопросом.
— Наш научный “мир” впервые узнал про ситуацию, в которую попала ваша дочь Йоко. — Доктор уже говорил с родителями, не обращая на меня никакого внимания из-за моего взгляда на луну. — Когда мы начали приглашать других специалистов, они наотрез не собирались верить что “такое” возможно.
Моим родителями захотелось узнать о “таком” побольше. Даже я снова посмотрела на доктора Эрнхарта, заинтриговавшись, чем таким меня наделили природа?
— Ваша девочка буквально разлагается… — прямо и понятно высказал доктор. — Её органы, как и сама Йоко, в полном порядке, нет никакой болезни, которая бы поражала организм, — добавил мужчина, под удивленные и испуганные лица моих родителей.
— И-и откуда всё это началось? — заикаясь, спросила мама, прикрывая рот своей ладонью.
— Мы… не знаем.
Я ощущала себя в каком-нибудь фильме или написанной кем-то историей. Вот только большинство таких историй с хорошим концом, где все персонажи выживают и продолжают радоваться жизни.
А если моя история это не вымысел, а самая настоящая правда в обычном мире — будет ли эта история с хорошим концом?
— Я настолько отчаялся, что даже начал предполагать о беременности Йоко, входе которой умер эмбрион, — рассказывал Эрнхарт. — Само собой это оказалось неправдой, когда мы пригласили гинеколога.
В этот момент надо было видеть лица моих родителей. Они напряглись до небывалых до этого высот, но последние слова доктора также быстро и уверенно вернули их до изначальной точки стресса.
— Гниение распространяется очень быстро и уже длится целый год. Это не значит, что у нас ещё много времени, перед тем как органы окончательно умрут, — доктор выдержал паузу, поправив белый халат. — Даже немного гнили в органах сильно рушат организм. Поэтому мой срок это не больше месяца.
Я понимала, что он имел в виду смерть, а не полное выздоровление через месяц. Но моим родителям всё ещё было тяжело воспринимать даже намёки о моей скорой гибели.
— Это срок жизни Йоко, — прямо сказал Эрнхарт, увидев налёт непонимания в глазах родителей пациента.
Само собой я не спала ту ночь, ведь мне прямо сказали примерные сроки моей смерти. Ворочаясь на неудобной подушке, я то раскрывала себя из-под одеяла, то снова укутывалась в него. От некоторых мыслей меня бросало в пот.
Почему я ничего не чувствовала в больнице?
Что двигало мной, когда я любовалась красотой луны, совершенно не боясь за собственную жизнь?
Может всё дело в моей ненависти к самой себе?
Я надеюсь искупить свою ошибку прошлого, через помощь Лили. Пускай мои глаза не видят девочку призрака, но сердце ощущает её присутствие. От этого мне ещё тяжелее понимать, что это я виновна в смерти Лили, а никто либо другой.
Мне никогда не приходило в голову, что об этом можно рассказать.
Возможно, именно из-за этого ежедневно стресса на протяжении нескольких лет, я и начала быстро терять в весе. Отказалась практически от еды и предпочла сон моим старым хобби, в лице пения или рисования.
Была худеющей — стала Гниющей.
Раньше было лучше?
Итан 15 лет
4 апреля
Каждый день моей школы становился безумнее предыдущего. Одно дело когда мне хлопали после выступления, но другое когда это внимание не перестаёт исходить от людей. Ученики осматривают меня через толпу, лишний раз прикасаются, а иногда даже подходят пофлиртовать…
— У тебя наверняка хорошие пальцы, раз ты умеешь играть на гитаре, — девушка из параллельного класса подошла ко мне, когда я стоял у шкафчиков.
— Пальцы? — я посмотрел на свою левую ладонь. Пальцы как пальцы.
— Мне говорили, что ты и не только музыку хорошо знаешь, но и разбираешься в биологии, — ученица с длинным хвостом подошла немного ближе. — Жаль, что у меня плохие оценки, и я совсем ничего не понимаю. Поможешь? — она улыбалась, а её глаза сверкали.
— У меня есть один знакомый… — я завёл диалог о Райане, который точно сможет помочь девушке.
— Итан, я хочу позаниматься с тобой, — девушка достала из заднего кармана джинс свой телефон. — Просто дай мне свой телефон, и мы встретимся в любое удобное тебе время.
Она упомянула моё имя, но её я совсем не знаю. Ощущение, будто все знают, как меня зовут.
— Телефон? — не понимал я.
Зачем она хочет забрать мой телефон?
— Нет-нет, я забыл его, — мои руки сами по себе размахивали, а я покраснел, ощущая себя придурком.
Позади незнакомки элегантно вышла Валери. Её черная юбка, волосы, лицо, всё как всегда было идеальным. Но её спокойный взгляд изменился, как только мы встретились глазами. Теперь в глазах девушки был виден огонь,