— Она в холодильнике была… — со смехом сказал Самарин.
— Да? Ну ты оригинал!.. Только, пожалуйста, не пей много. Мы все на месте, все работаем, чтобы помочь тебе. Кстати, вчера звонил Осинский и знаешь, что сказал? Он готов и дальше сотрудничать только с тобой. И даже предложил сто тысяч долларов из своего скромного бюджета. Представляешь? В тебя верят хорошие люди, это же так здорово!
— Знаешь, талантливые люди могут быть или закоренелыми подлецами, или благороднейшими личностями. Среднего тут не дано. Осинский, видимо, относится ко второй категории. Он мне понравился сразу после того, как увидел коллекцию его мебели. Спасибо, но денег не нужно, я сам решу свои проблемы.
— Паша, а сколько примерно лет Флягину?
— Сорок три, — не задумываясь ответил Самарин. — Было, а теперь, вероятно, сорок восемь. Хотите найти его? Зачем, Лена? Все это было давно…
— Ты, главное, не волнуйся, — торопливо сказала Лена. — И не вздумай продавать «Габриэлу», это… не совсем правильно.
Самарин молчаливо кивнул, но она не поняла, означает это согласие или он просто принял к сведению ее мнение.
— Лен, давай уедем куда-нибудь на пару недель? В тропики, к жаркому солнцу, теплому морю… Надоела эта зима! — Ты что, Паша? — встревоженно сказала Лена. — У нас такие проблемы, долги… Нужно что-то делать, и мы делаем, все — и Маша, и Влад… Ребята верят в тебя.
— Вы ничего не решите, тут слишком серьезные силы задействованы, Лена. Муж твой — влиятельный человек.
— Паша! Он вчера мне тоже звонил, даже угрожал… Но я не боюсь, понял? Я его даже видеть не хочу, послала!..
— Тем более есть смысл уехать на пару недель. Ребят отправь в отпуск, зарплату я им выдам, Миша разберется с дачей, долгами, а когда вернемся, начнем по новой. Бизнес, жизнь…
— Нет! — крикнула Лена. — Ты опять хочешь… хочешь надышаться перед смертью?! Нет, Паша, мы будем бороться. Нельзя же так бесчинствовать… сжигать!
— Если нельзя, но очень хочется, то можно. Это у нас, в России, так говорят. И это соответствует действительности.
— Паша, я сейчас поеду в офис, а ты, пожалуйста, не пей, не улетай в Испанию и не продавай «Габриэлу», я согласна, что дача так называется, пусть. Девушка эта ведь любила тебя, и потом… ты сам сказал, что она считает меня твоей верной подругой. Так оно и есть, Паша, только не делай глупостей.
На мгновение все смешалось в его голове: образ Габи и Ленки, слова Габи, услышанные в забытье совсем недавно, и реальная действительность. Все теперь не так! Он знал, что случится, знал, кто за этим стоит. Как и тогда, но теперь знал и другое — кто за это ответит. Габи, Ленка… Теперь в его жизни была только Ленка, умная, волевая женщина, которая любит его. И он не даст ее в обиду. На сей раз нет.
— Ладно, поезжай, — расслабленно сказал он. — Только прошу тебя, будь осторожной и помни — тебя ждут дома.
— Любимый человек, самый любимый, — уточнила она. — Ох, как это здорово! Ты себе представить не можешь.
— Могу.
— Не сравнивай меня с ней!
— Никаких сравнений. Я сам буду ждать любимую женщину и… я понимаю, как это здорово, когда она вернется. Честное слово.
— Ну какой же ты, Паша…
Лена поцеловала его в который уж раз за сегодняшнее утро, а все казалось — мало и мало. Но нужно было ехать в офис, работать, спасать их счастье!
Влад Серов и его давний друг Василий Куваев поднялись па лифте на шестой этаж двенадцатиэтажного дома в Строгине, остановились на лестничной площадке. Оба в джинсах, коротких кожаных куртках — простые вроде бы мужички. Но только они сами знали, что представляем собой один из самых слаженных тандемов в ФСБ, вернее. представлял, шесть лет назад их пути-дорожки разошлись. но даже за эти годы они не потеряли ощущение единства. Куваев стал полковником, но к своему давнему напарнику относился по-дружески. Да они и не переставали дружить, несмотря на разную зарплату: Влад получал раз в десять больше, чем полковник Куваев, и не раз помогал другу деньгами.
Он нажал кнопку дверного звонка, и когда в квартире послышались шаги. а потом раздался хриплый голос: «Кто?» — решительно сказал:
— ФСБ. капитан Серов, вот мое удостоверение. Откройте, пожалуйста, Владимир Петрович, нам нужно задать вам пару вопросов.
— Откуда я знаю, что бы из ФСБ? — спросил из-за двери Флягин.
— Я вам удостоверение предъявляю, смотрите, — резко сказал Влад. — Не верите, я вызову спецназ, мы войдем без приглашения, но ремонт потом будете оплачивать сами.
Он блефовал, удостоверение было явно просроченное. не сдач. когда уходил из ФСБ, сказах, что потерял. Теперь вот пригодилось. Куваев наблюдал за этим с иронической усмешкой. Он должен был задержать друга за использование фиктивного документа, тем более удостоверения такого ведомства! Но друг был прав на все сто, и помочь ему сам Бог велел. Вот так-то!
Защелкали замки, дверь распахнулась, Влад и Куваев вошли в просторную прихожую, обставленную весьма солидной мебелью. Перед ними стоял мужик в спортивном костюме, жестким взглядом серых глаз оценивал вошедших, держа руку в кармане спортивной куртки.
— Руку из кармана выньте, стрелять вам не придется, — жестко сказал Куваев. — Разрешение имеете?
— А как же. Я хозяин охранной фирмы.
— Ну так пройдемте… на кухню, что ли, — сказал Куваев, он взял инициативу на себя. — Потолкуем.
— О чем?
— Об осени 99 — го, разве непонятно?! — рявкнул Куваев и заорал так, что люстра закачалась: — О твоем участии в мерзком фарсе? Ты что думаешь, все это забылось?! Нет! Мы расследуем дело о пожаре на складе в Очакове, слышал про это? Слышал, нет?!
— С каких это пор ФСБ занимается пожарами? — с усмешкой спросил Флягин.
Куваев решил сразу взять быка за рога, сбить Флягина с толку, но тот оказался мужиком не робкого десятка. Испуга или растерянности на его лице не наблюдалось.
— Потому, что пожар этот, как нам кажется, связан с уголовным преступлением, совершенным в 99-м году, — впившись взглядом в серые глаза хозяина, сказал полковник.
— Не совсем понимаю, о чем вы, но проходите на кухню, кофе могу приготовить.
На кухне Куваев сел напротив Флягина, от кофе отказался, долго смотрел на хозяина квартиры. Влад стоял у стола, тоже молчал, смотрел на диктофон, который поставил перед Флягиным, потом включил запись.
— Итак, в 99-м году вы, хозяин мелкой охранной фирмы, решили сыграть роль солидного бизнесмена, так? По чьему заказу?
— Не совсем понимаю, что вы имеете в виду.
— Владимир Петрович, у меня нет времени объяснять то, что вы прекрасно знаете. Я намекну, а вы постарайтесь быстренько вспомнить и отвечать на вопросы. Будете и дальше упираться, перенесем разговор в другое место и на другое время, когда оно у меня появится, до этого придется ждать, а условия там — сами понимаете… Итак, в 99-м году вы выступили в роли покупателя солидной дачи… Вспомнили?
— Теперь да. Было дело. Как я понимаю, кто-то хотел кого-то разыграть.
— Да нет, все случилось на полном серьезе. Документы были оформлены по всем правилам, сделка зарегистрирована во всех инстанциях. Но потом ситуация резко изменилась, возник фиктивный судебный процесс по отторжению этого владения, и вы угрожали господину Самарину убийством, если он не вернет деньги, так?
— Так… в смысле, не угрожал, но потребовал вернуть деньги.
— А если не вернет?
— Ничего бы и не было. Потому что деньги я не переводил на счет Иванова, и никто их не переводил. Это просто была… такая игра. Ну, пошутил я.
— Да нет, Владимир Петрович, вы не шутили. Ведь Самарин не знал, что деньги не переводились, свои проценты он получил сполна, как за настоящую сделку, и вашу угрозу воспринял серьезно. Вам все понятно? И судебный процесс был инициирован вполне реально. И нападение на Самарина шуточным никак не назовешь. Его пытались убить на самом деле.
— Да никто его не пытался убивать! Хорошо, я расскажу все, абсолютно все. Петр Иванович Булыгин, он теперь стал депутатом…