– Ну а теперь, – с трудом выговорил Мелвил заплетающимся языком, – мой ход.
Карты были открыты. Лили и на этот раз разбила Моргана наголову.
– Дьявол! – пробормотал Морган, ни к кому не обращаясь.
– Хотите выйти из игры? – рассмеялась Лили, рукой придвигая к себе выигрыш. Столбик монет рядом с ней становился все выше.
– На это можете не рассчитывать. – С этими словами Морган уселся поудобнее и закатал рукава рубашки. – Сдавайте.
Тонкими, изящными пальчиками Лили перетасовала колоду и стала раздавать карты игрокам. Морган молча наблюдал за тем, как кончики ее пальцев касались карт, и неожиданно им овладело странное чувство. Ему казалось, что он всей кожей ощущает прикосновение этих нежных рук, и это заставило его плоть вновь воспламениться огнем желания.
К счастью, за долгие годы он отлично научился управлять собой. И несмотря на то что желание было чрезвычайно сильным и настойчивым, сродни долго не прекращающейся боли, ему, как всегда, удалось прийти в себя и полностью переключить внимание с сидевшей напротив него женщины на карты. Результат не замедлил сказаться – он стал одерживать над Лили одну победу за другой, чем неизменно вызывал смех и восторженные восклицания Барта и Мелвила. Лили же, проигрывая, удивленно приподнимала брови и изображала некое подобие улыбки.
– Я полагаю, это нас как-то уравнивает, – примерно через час заметил Морган. На его губах играла равнодушная, холодная улыбка, когда он укладывал свой выигрыш в небольшой мешочек для монет.
– Вас и Лили, может, и да, – сказал Барт. Он был пьян и произносил слова с большим трудом. – Но меня вы здорово разделали, приятель.
Оттолкнувшись от стола, Барт попытался встать. При этом старинный друг Лили зацепился за край стола. Стол покачнулся, и все, что на нем находилось – графин, бокалы, салфетки, – стало соскальзывать на пол. Морган и Лили едва успели ухватиться за стол, чтобы не дать ему упасть.
– Вынужден напомнить вам, друг мой, что нам пора домой, – пробормотал Мелвил, который, казалось, совсем не обратил внимания на это маленькое происшествие. Он с трудом выбрался из-за стола и теперь стоял, покачиваясь.
– А вы сможете добраться до дома? – спросила Лили, с подозрением глядя на Мелвила.
– Конечно, конечно! – попытался уверить Лили молодой человек.
Тем не менее до двери оба друга добирались довольно долго.
– Не уверен, что им стоит ехать верхом, – сказал Морган, наблюдая за тем, как Барт и Мелвил пытаются оседлать своих лошадей.
– Вы правы, они могут разбиться насмерть, – обеспокоенно согласилась девушка.
– Скорее просто отделаются несколькими синяками кое-где чуть пониже спины.
Лили удивленно посмотрела на Моргана. Увидев в его глазах искры смеха, она почувствовала, что тоже готова расхохотаться. Однако это было бы чудовищно невежливо по отношению к Барту и Мелвилу, и девушка удержалась от смеха. Она отвернулась от Моргана и направилась к крыльцу, бросив через плечо:
– Думаю, лошади пойдут шагом и доставят своих хозяев домой в целости и сохранности, как делали уже не раз.
– Не сомневаюсь в этом, – согласился Морган.
Лили прошла в дом. Она не заметила, что Морган последовал за ней в гостиную. Когда же девушка поняла это, то с испугом обнаружила, что он находится слишком близко. Почти рядом с ней.
Морган пристально смотрел на нее. Всего несколько часов назад у него не было никаких сомнений в том, что она и есть та падшая женщина, пренебрегающая моралью, какой ее считали все. А сейчас он вновь поразился тому, что Лили кажется незащищенной и уязвимой, хрупкой и нежной. И вновь он с сильнейшим раздражением поймал себя на мысли, что хочет считать Лили именно такой, независимо от того, чему оказался свидетелем.
Морган Элиот – человек, никогда не предававшийся бесплодным мечтам, не склонный к самообману и не способный заблуждаться, – страстно желал, чтобы Пурпурная Лили действительно оказалась невинной и чистой.
И хотя эта женщина только что позволяла себе ругаться, как моряк, после долгого плавания оказавшийся на берегу, играла в покер, как завзятая картежница, и с отчаянным видом потягивала виски, словно не надеялась, что завтра для нее вновь взойдет солнце, он чувствовал: его душа в смятении. Вновь и вновь Морган в тревоге спрашивал себя, почему он не может поверить в ее распущенность и порочность.
– Кто вы, Лили Блэкмор? – спросил он. Голос его был низким и слегка хрипловатым. – Почему заставляете меня испытывать чувства, которые не поддаются моему пониманию?
Сердце Лили бешено застучало. Она прочла в глазах Моргана, что он не ждет ответа. Да и что она могла ответить ему, если сама не понимала, какая таинственная и властная сила влечет их друг к другу? В редкие минуты, позволяя себе поддаться сентиментальным чувствам, Лили думала о том, как они похожи, как удивительно спокойно ей рядом с этим человеком, и о том, что они напоминают двух одиноких путников, бредущих по одной и той же дороге. Вместе с тем ей до сих пор не приходилось встречать человека, который постоянно доводил ее до бешенства, не прилагая к этому почти никаких усилий. Стоило ему всего лишь войти в комнату, посмотреть на нее и сделать какое-нибудь замечание, как кровь у нее закипала от гнева или же отчаяние захлестывало ее.
Этот человек воплощал в себе все, что ей не нравилось в мужчинах. Он властный и самодовольный. Он всегда готов использовать грубую мужскую силу, чтобы добиться своего. К тому же он злой и вспыльчивый.
В этот момент Морган приблизился к девушке еще на шаг. Он был так высок и держался с такой спокойной уверенностью, что у Лили возникло ощущение опасности. Ее и раньше пугала его мощь, она и прежде отдавала себе отчет в том, что с трудом противится его чувственному призыву, но сейчас по спине девушки холодной змейкой пополз страх. Ею овладела паника. Лили понимала, что надо как можно быстрее оставить этого человека, убежать в свою комнату, а утром без промедления рассчитать его. Но вместо того чтобы послушаться голоса рассудка, она продолжала стоять и наслаждаться ощущением исходившей от него властной силы. Интересно, что бы она почувствовала, если бы прикоснулась к нему? Нет, даже думать об этом нельзя, в ужасе одернула себя девушка и уже готова была повернуться и уйти, как вдруг он дотронулся до ее щеки. Морган нежно провел пальцем по ее подбородку и слегка приподнял его. Их глаза встретились.
– Я собираюсь поцеловать тебя, Лили.
Голос Моргана был слегка хрипловатым от переполнявших его чувств. Она не могла не понять, что лишь огромным усилием воли он заставляет себя проявлять сдержанность. Он хотел ее, но, как и в течение всего вечера, продолжал контролировать каждое свое движение. Она видела желание в его глазах и в тембре голоса. Он словно предупреждал ее, что она играет с огнем.