Читать интересную книгу Рукопись из тайной комнаты. Книга первая - Елена Корджева

– Садись сюда, – показала Ева на то место, где она сидела сама, впервые собираясь исследовать эту комнату.

Марис послушно выполнил распоряжение. Он был полон решимости узнать всё, но не торопил события, позволяя Еве собраться с мыслями.

– Через день после твоего отъезда случилась гроза…

Ева рассказывала все, что произошло за эти почти три недели, которые прошли с тех пор, как Марис уехал в свою командировку. Как гремел гром, как испугался Ральф, как погас свет и сгорел компьютер. И как она, просто от скуки, зашла туда, куда не стремилась и не заходила раньше. И как, найдя ключ, долго искала замок, к которому он мог бы подойти. И как, совершенно случайно, нашла скрытую фальшивую стену, за которой оказался шкаф с запертым сундучком.

Кофе, к которому так никто и не прикоснулся, давно остыл.

Ева говорила, а Марис слушал, молча и не перебивая.

В конце концов слова кончились.

Подождав с минуту на всякий случай, Марис решился открыть рот.

– Ты покажешь мне этот шкаф?

То ли от долгого молчания, то ли от волнения, но голос его звучал хрипло.

Ни слова не говоря, только кивнув, Ева подошла сначала к окну, чтобы проверить, хорошо ли задёрнуты шторы. Убедившись, что комнату с улицы не видно, она отодвинула жёлтую занавеску. Там было почти все, как и при жизни Густы. С одной только разницей – все вещи были сдвинуты влево, а правая часть занавешенного пространства была просто пространством между занавеской и стеной, к которой тулились, прижавшись, сложенные бывшие полки.

– Вот, смотри, – и Ева показала на крохотную щёлочку между панелями, из которых состояла стенка. – Я случайно заметила.

И она легко отодвинула крайнюю панель.

За спиной раздался вздох. Ева уже забыла то чувство ужаса и восхищения одновременно, которое возникло у неё, когда она, впервые заглянув в тайник, обнаружила там доверху забитый книгами шкаф. Теперь, видимо, то же чувство испытывал Марис, во все глаза смотревший на открывшееся перед ним чудо.

– Можно, я посмотрю? – Марис смотрел на Еву таким умоляюще-робким взглядом, какого она у него никогда раньше не видела.

Было видно, что он потрясён до глубины души.

– Смотри. – Ева кивнула.

Главное было сказано, и не было смысла теперь запрещать прикасаться к уже разглашённой тайне.

Марис, к её удивлению, направился не к шкафу. Сначала, открыв дверь в комнату, он, как и Ева, наклонился, чтобы увидеть этот столь талантливо замаскированный альков, таинственным образом устроенный и никем не замеченный в самом центре дома. «А он как строитель смотрит, – подумала Ева, усмехнувшись про себя. – Он хочет знать, как это устроено».

И действительно, Марис исследовал стены, что-то простукивая и замеряя широкой ладонью. Ева уже и раньше видела, как он, прикладывая развёрнутую ладонь, безошибочно называл длину или толщину предмета. Вероятно, это был один из таких профессиональных навыков, которые вырабатываются в каждой специальности.

Наконец, намерявшись и настучавшись, он спросил, показывая на часть шкафа, завешенную платьями Густы:

– А там что?

– Не знаю. – Ева не лукавила. – Я пробовала открывать, но не получилось.

Марис задумчиво посмотрел на таинственное пространство.

– Ладно, если позволишь, я разберусь.

Он как-то сразу и безоговорочно признал право Евы в отношении всего, что касалось загадочного шкафа.

Ева вновь посмотрела на занавешенное окно.

– Нет, не сейчас, – тут же уловил ход её мыслей Марис, – завтра, при дневном освещении.

И вновь присев на стул, спросил:

– А ты, наверное, открыла сундучок?

Ева в очередной раз поразилась той деликатности, с которой любимый мужчина вступал в её личное пространство. С одной стороны, он – это было понятно, очень хотел знать, что же именно так тщательно было запрятано. С другой же стороны, Марис хорошо понимал, что только Ева может решить, открывать ли ей какие-то тайны её прабабушки или нет.

– Открыла. – Ева улыбнулась. – Там дневники.

И она рассказала то, что уже успела прочитать.

Некоторое время оба молчали. Марис переваривал полученную информацию, а Ева не мешала ему.

Наконец Марис заговорил:

– Знаешь, это похоже на сказку. Помнишь, где там была спрятана жизнь Кощея? Игла в яйце, яйцо в утке, утка в зайце, заяц в сундуке, а сундук на каком-то дубе. Так вот, мне кажется, что это пока – только дуб, на котором и стоит твой сундучок. А вот пока мы докопаемся до «иглы», многое может произойти.

Еве до сих пор такое сравнение в голову не приходило, но, подумав, она согласилась. Вероятно, дневники, которые она читает, приведут её куда-нибудь ещё.

Куда – пока не знал никто.

6

– Давай-ка, подумаем о безопасности. – Марис по-прежнему говорил хрипло.

– В каком смысле?

– Смотри. – Рациональный ум Мариса быстро выстраивал события в стройные логические цепочки. – За последние годы несколько раз кто-то залезал на хутор. В конце концов, кто-то же напал на Густу и убил Блэку. Да и Густа после этого долго не прожила.

Ева только вздохнула, вспоминая это недавнее, такое тяжёлое время.

– Ну, видишь? – Марис продолжал. – Потом никто больше сюда не лазил. А как только ты открыла тайник и начала читать эти дневники, так сразу же к тебе и к хутору проснулся небывалый интерес.

То, что излагал Марис, имело смысл. Однако было непонятно, какая связь между никому не известным тайником и этим нашествием любопытных «марсиан».

Марис ответа тоже не знал. Но, подумав, спросил:

– А ты дневники где читала? В какой комнате?

– Здесь… – Ева недоуменно мотнула головой в сторону стола с зелёной лампой, – вот за этим столом и читала, не выносила никуда.

Марис немножко поразмыслил.

– А шторы? Шторы отодвигала?

– Нет. Даже не трогала ни разу. Сначала как-то неудобно было, вроде как я в гостях, в чужой комнате, а потом…

Теперь задумалась Ева, что же это было за «потом».

– А потом почему-то не стала отодвигать. Точнее не почему-то, а так… Я подумала, раз тётя Густа не хотела, чтобы тайник кто-нибудь видел, то и мне не нужно его показывать. По крайней мере, до тех пор, пока я не разберусь, что же я там нашла.

– Понятно, – Марис кивнул, – А свет ты зажигала?

– Ну дао! Сам же видишь, из окна света даже днём мало.

– Ну вот. Может быть, в этом и есть отгадка.

Марис встал и подошёл к окну. Но шторы трогать не стал, только прикоснулся слегка к плотной тёмно-красной с жёлтым узором материи.

– Вот, смотри, ткань довольно плотная, из-за неё ничего не видно. Кроме света, конечно. Если включить в комнате свет, то с улицы окно будет видно не хуже рождественской ёлочки с фонариками.

– Ты хочешь сказать, что кто-то наблюдает за домом? Или за этим окном?

– Я хочу сказать, что выглядит это вполне вероятным. Пока ты не заходила сюда, никто не стремился зайти вместе с тобой.

– Но подожди, я же заходила сюда, уборку делала. – Ева по-прежнему недоумевала.

– Сколько времени занимает уборка? А читала-то ты, небось, днями-ночами напролёт. Изменился образ жизни, и кто-то это заметил.

Никаких более разумных объяснений, сколько вопрос ни обсуждали, не появилось. Из всех версий, от случайного совпадения и телепатии, до вмонтированного в стул или в стол жучка, ни одна не выдерживала конкуренции с тем, что предположил Марис.

Ева испугалась.

Вот только теперь, когда интерес то ли к её скромной персоне, то ли к этому затерянному в лесах хутору стал очевиден, она испугалась по-настоящему. Одно дело просто жить на отдалённом хуторе и совсем другое – знать, что на километры вокруг нет ни души, по крайней мере – дружеской души, но в то же время кто-то незримый за тобой наблюдает.

– Так что теперь? Как же жить? – Голос Евы, обычно ясный и звонкий, внезапно задрожал. – Я же здесь одна совсем.

Спорить с этим было сложно. Ева действительно была здесь одна. Даже если бы Марис отважился ежедневно наматывать по сто с лишним километров туда и обратно, добираясь до работы, дела это не меняло – днём Ева всё равно была бы одна. Бросать работу – тоже не выход. Можно, конечно, уехать с хутора, послав к черту все его тайны, но это предложение Марис даже не озвучивал, понимая, что Ева откажется. Страшно там или нет, но обещание, данное умирающей Густе, по-любому было важнее.

Чтобы успокоить Еву, Марис, приобняв её за плечи, вывел из комнаты, прихватив другой рукой нетронутый поднос с чашками.

– Пойдём-ка, ты кофе сваришь, а то этот остыл совсем.

Ярко освещённая кухня, привычный стол с клетчатой клеёнкой, шум кофемашины – эти привычные вещи несколько сняли напряжение.

А когда, сев с любимой чашкой за стол, Ева услышала, как возится у входной двери, устраиваясь поудобнее, верный друг Ральф, она даже улыбнулась. Защита у неё, какая-никакая, но была.

7

Утром Марис почти не мог говорить. Видимо, вчера, «выгуливая» незваных гостей по морозу, он всё-таки простудился. Горло болело, а голос звучал хрипло и надсадно.