Читать интересную книгу Мир после: Водный мир - Ольга Шевлягина

– Чего?

– Лектус для тебя стал олицетворением всего плохого, что есть в этом мире, – пояснила девушка. – Но не он убил твоих родителей, не он захватил в плен Алексис, не он продал тебя в ту школу. Лектус другой, понимаешь?

– Ну, да, конечно, просто он пока еще не превращен в копию своего папочки, потом он станет таким же кровопийцей, как и все это племя! – Джим рубанул рукой воздух. – Он сын Кровавого Байрока!

– А я его дочь, – мягко заметила девушка. – Но ко мне ты таких чувств не испытываешь, хотя они столь же горячие, как и твоя ненависть к Лектусу.

– С чего ты взяла? – смутился Джим, отводя взгляд. Эта девушка говорила странные вещи.

– Я чувствую тебя.

Яснее парню от этого не стало.

– Понимаешь, как бы это объяснить? – она улыбалась. – У меня есть дар.

– Ты маг? – изумился Джим, подпрыгнув. В наступающих сумерках, задернутых тучами, Ксения казалась солнечным зайчиком.

– Нет, не совсем, – покачала она головой. – Скорее, маги – это люди, а я могу лишь… «видеть» эту магию. Я чувствую души людей, их эмоции, их переживания. Это удивительно, но порою это ужасно больно и страшно. И холодно, – она поежилась, а Джим даже не мог моргнуть, потому что в то, о чем говорила эта удивительная девушка, поверить было сложно.

– И… что ты чувствуешь у меня… в душе?

– Ты… – она некоторое время подбирала слово, – особенный, – брови Джима взлетели удивленно. – Нет, ты особенный для меня, потому что… все твои чувства горячие, даже ненависть, даже боль. Все твои чувства идут от любви, от настоящей человеческой любви, – она говорила поспешно, стараясь объяснить то, что, кажется, объяснить было бы немыслимо. Ну, вот как можно описать чувства людей? Душу? И вообще, что такое душа? – Ты яркий и… горячий, словно река из расплавленного золота, – она выдохнула и посмотрела на него, показывая, что не знает, как еще объяснить. – Поэтому там, в вулкане, ты был мне так нужен, поэтому ты смог меня спасти потом, когда во мне не осталось собственного тепла.

– Ясно, – как-то отрешенно сказал Джим, не зная, как реагировать. Кажется, из всех ее слов он запомнил только то, что он для нее особенный, это рождало какую-то эйфорию.

Ксения улыбалась.

– С твоим появлением здесь мне стало легче, ты… ты перебиваешь тот холод, которым веет от Истера, а иногда и от моего брата.

– Вот, я же говорил, что этот твой Принц…

– Нет, ты не так понял, – она поспешила исправиться, схватив его за руку – ладонь была действительно холодной, хотя, даже несмотря на тучи, было тепло, даже душно. – Они… Истер и Лектус… Они какой-то частью Правящие, и я это чувствую. Истер – по рождению, а мой брат – так как прошел часть Посвящения. Но они не плохие! – поспешила она убедить Джима, хотя ему сейчас вообще не хотелось говорить о полукровке и Принце. – В них есть жар человеческих сердец, но он задавлен холодной расчетливой ясностью рассудка Правящих. И этот рассудок темен, это холодная темная пропасть, и там нет любви, там есть страсть, ледяная, – она вздрогнула, словно вспомнив это. – Истер все время поддается этим чувствам, а мой брат… Он всегда держит себя в руках, обе стороны своей полосатой души. Но он другой, не такой, как, например, Анна, как дети Правящих…

– Я понял, твой брат – ошибка природы, которую случайно закинуло в семью Правящих, – хмыкнул Джим.

– Разве что-то в этом мире бывает случайным? – спросила задумчиво Ксения. – Я не прошу тебя понять его, просто не цепляйся к нему, ладно?

– Ну, если ты просишь… – пожал он плечами, мягко сжимая ладошку девушки. – Вы точно с ним родственники? – озорно улыбнулся Джим. – Вы не похожи.

– У вас с сестрой тоже мало общего, – хмыкнула Ксения, отнимая руку и поднимаясь. – Идем, сейчас пойдет дождь.

– Я дежурю, – вздохнул парень.

– Тогда я попозже принесу тебе ужин, – улыбнулась девушка.

– Знал, что найду тебя здесь, – Ярик, тяжело переваливаясь на больных ногах, подошел к сидевшему в темном углу Истеру. Вздохнул, не получив ответа, с кряхтением и постаныванием уселся рядом, вытянув ноющие многострадальные конечности.

– Мог бы, кстати, и зайти меня навестить, я, вроде как, при смерти лежал, – пожаловался маг, пристально глядя на друга. – Ну, и чего ты тут один сидишь? Депрессируешь?

– Что? – спросил хмуро Истер.

Ярик был рад, что друг обратил на него внимание. Разговор, кажется, предстоит тяжелый.

– Ну, поддаешься депрессии: видишь только черные краски, жалеешь себя, отказываешься от еды, воды и воздуха, делаешь вид, что ты трагически не понят, одинок и брошен, – пояснил Ярик.

– Знаешь что? Иди туда, откуда пришел! – прорычал Истер.

– Не могу, там сейчас сидят девчонки и обсуждают, как им из старых платьев сшить что-то новое. Мы же не догадались купить одежды на Архипелаге, – улыбнулся маг. – Это нам с тобой все равно, в чем ходить, а они девушки, им нужно…

– Слушай, ты пришел мне лекцию о девчонках читать?! – вскипел Истер, стиснув зубы.

– Нет, свои почти зажившие ноги показать, чтобы ты не переживал из-за меня.

– А видно, что переживаю?

– Переживаешь, только я пока не понял, что именно. Кристин рассказала, что ты вчера вечером на всех кидался, а потом куда-то спрятался. Вот я и решил узнать, что с тобой случилось, – пожал плечами Ярик, достал из кармана краюху хлеба и протянул другу. Истер это проигнорировал, и тогда маг начал сам ее жевать.

– Ничего не случилось, иди и занимайся своими мега-важными делами, – огрызнулся полукровка, и Ярик только улыбнулся.

Он был невозможным упрямцем.

– Для меня сейчас нет ничего более важного, чем состояние моего дикого злобного друга, – спокойно ответил парень-маг, пережевывая хлеб. – Что случилось? Давай я попробую догадаться сам. Когда меня укусило то странное, но, наверное, очень интересное с научной точки зрения, существо, ты был в своем обычном состоянии, даже помогал поднять меня на корабль. Потом что-то случилось, причем это что-то случилось в течение каких-то пары часов, что я был без сознания. Вот, Истер, что ты за человек?! На пару часов тебя оставить нельзя, ты уже уйдешь глубоко в себя и найдешь там причину для депрессии. Что за это время могло произойти?

Ярик некоторое время выждал, все еще надеясь, что ему не придется клещами тянуть из друга правду, но, конечно, он был слишком оптимистичен.

– Итак, тебя не было на палубе, когда открывали сундук и мешки, ты был где-то в недрах корабля. Это рассказала Алексис. В то же время на палубе находились она сама, ее брат, Ксения и Лектус, Лар. Кристин была со мной, Смотритель был с Анной. Где ты шлялся? Явно не у Бородули, ты с ним не ладишь.

Истер молчал, отвернувшись, сложив руки на груди. Ярик вздохнул – придется идти по пути догадок, авось друг как-то себя выдаст. Ну, не мог маг оставить полукровку в таком состоянии, наедине с его собственной темной натурой и неправильным восприятием себя и мира.

– Итак, вряд ли Анна или Смотритель могли так сильно тебя задеть, что ты тут всю ночь сидел и злился на весь мир. Тебе плевать на чужих людей и на то, что они о тебе думают, – осторожно начал наступление Ярик, вполне уже осознавая, куда приведут его эти размышления. Но он не привык отступать перед трудностями и бросать друзей. – Значит, остаемся только Кристин и я.

– Много о себе воображаешь! – вспыхнул Истер, и Ярик был уверен, что попал на верный путь. Но этот путь все очень сильно осложнит.

– Да, глупо я решил, что дело во мне, вряд ли ты бы стал убиваться, думая, что я умираю, – хмыкнул маг, отложив хлеб и пристально глядя на полукровку. – Значит, все дело в Кристин.

Истер молчал, не двигался, словно каменный, замер в полумраке трюма. Да, все действительно может сильно осложниться.

– Почему ты не скажешь ей?

– Что? – это слово было словно щит, которым Истер пытался прикрыться от того, что Ярик знал о нем правду.

– Что она тебе дорога и тебе бы хотелось, чтобы она была твоей, – пожал плечами Ярик. – Ведь в мире, где она выросла, все просто, там нет и не было той глубины отношений и того выбора, что знают свободные народы людей.

– Она прекрасно знает, с кем хочет быть, – едва слышно. – И ты об этом знаешь не хуже.

– Я обещал ей, как и тебе, не читать ее мысли, – заметил Ярик. – И она, может быть, не знает о том, что у нее есть выбор, потому что ты не сказал ей о своих чувствах. Уверен, что Кристин даже не подозревает о них. Расскажи ей.

– Зачем?! – почти крикнул Истер, вскакивая. Ярик давно ждал этого взрыва. – Я ошибка этого мира! Я убийца! Полузверь!

– И что? – хотя, конечно, маг понимал, что в этом все дело, отсюда все проблемы мечущегося перед ним друга. Он ненавидит половину себя, как он может любить мир вокруг и людей? Но ведь одного человека он полюбить сумел! – Я сын оборотня, но меня это не тревожит.

– Бедненький! Сын оборотня! – вскипел Истер. – Ты когда-нибудь желал выпить крови? Желал так, что был готов убить?! Так, что голова лопалась от боли! Ты когда-нибудь убивал кого-то, разрывал на куски одним своим желанием?!