Читать интересную книгу Дети Метро - Олег Красин

Намерение уволить Валерию у Белорыбова возникло сразу после ухода Стаса и Максима. Она была отработанным материалом, так же, как и Вадим. Она много знала, она была любовницей обоих его бывших приятелей, и кто знал — не возобновят ли они с ней связь? За это никто не мог поручиться. А иметь внутри компании потенциальную шпионку бывших топ-менеджеров было ни к чему.

Да и была ли у них любовь?

Подойдя к своему столу, Белорыбов открыл верхний ящик. Почти доверху этот ящик был забит конфетами — «Марсами», «Сникерсами», шоколадками, которые Александр ел почти беспрерывно. Он взял «Марс», развернул шуршащую обертку и начал сосредоточено жевать густую карамельную массу. Белорыбов не обращал внимания на тех, кто пытался его поймать на любви к этим жевательным конфетам, в таких случаях он говорил, что глюкоза помогает ему думать.

Да, он должен принимать непопулярные решения, трудные, но они вынуждены, потому что дело, которое ему поручили, требовало других подходов, другого отношения со стороны сотрудников. По крайней мере, так он считал.

Сожаление об уволенных Александр не испытывал — найдутся другие люди, новые, полезные, получше прежних, от которых толку уже было мало. Белорыбов сравнивал последних с выработавшей ресурс техникой, годящейся только на свалку. С новыми сотрудниками он быстрее добьется успехов и подтвердит доверие, оказанное ему Камо. Он, Белорыбов, должен использовать свое положение на все сто, потому что, наконец, почувствовал удачу, поймал свою высокую волну.

Александр сел на кресло и, дожевывая конфету, поднял трубку, решив поговорить с той девицей, на столе которой случайно увидел календарь конкурирующей фирмы. Однако забыл, как её звать. «Маша? Света? — припоминал он. — Вот хрень! Пора браться за изучение личных дел. Я должен знать всех, кто работает в этом офисе!» Так и не вспомнив её имя, Белорыбов взял список сотрудников фирмы и провел по нему толстым пальцем, пока не остановился на нужной фамилии.

Девушка вошла в его кабинет немного робко, со смущенным видом — вызов к начальству, особенно теперь, в период кадровой чистки, ничего хорошего не предвещал. Она была внешне не симпатичной: мелкий рот, небольшой нос, маленькие круглые глаза. Фигура тоже не была выдающейся — плоская, как доска, немного непропорциональная в пользу туловища. Словно Творец пожалел усилий, создавая это тело. Однако физические недостатки у неё замещались чрезмерной энергией и подвижностью.

— Проходи Татьяна, садись! — Александр показал на кресло перед столом.

Девушка села. Белорыбов заметил, что природная живость прорывалась у неё и здесь, в кабинете высокого начальства. Она бегло осмотрела кабинет и легкая едва уловимая веселая гримаска мелькнула на её лице. Её руки беспокойно двигались со стола на колени, поправляя складки платья, возвращались вверх, к прическе на голове, ложились обратно на стол. Она волновалась.

— Татьяна, вы у нас больше полугода работаете. Как у нас, нравится? — покровительственным тоном спросил Белорыбов.

Его взгляд скользнул по полуоткрытому ящику стола, в котором виднелась груда «Марсов» и «Сникерсов» и ему мучительно захотелось съесть еще батончик, как заядлому курильщику выкурить сигарету. Он с трудом себя сдержал.

— Всё хорошо, Александр Евгеньевич, проблем нет.

— У вас нет, случайно, знакомых в компании «Парус»?

— Нет. А почему вы спрашиваете?

— Я заметил календарь у вас на столе. Вы знаете, что это наши конкуренты?

Александр постарался говорить с нажимом, грозно нахмурившись, так, как в его представлении говорили большие начальники. Он сам не раз видел, как подчиненных «воспитывал» Стас. Тот бывало, и кричал, и матерился, и угрожал, совершенно не соблюдая этические нормы. Действительно, зачем начальнику этика и мораль? Тогда, в глубине души, Белорыбов осуждал Стаса, а сейчас вдруг понял, что такая линия поведения не лишена смысла. Так проще. Накричал на кого-нибудь, обматерил, глядишь, и дело сдвинулось. Некоторым нужен хороший пинок для ускорения.

— Нет, я не знала! — девушка вела себя спокойно, не показывая вида, что испугалась. Она только перестала двигаться и замерла в кресле, будто кролик перед удавом.

— А откуда у вас этот календарь? Кто-то из сотрудников подарил?

— Нет, раздавали на улице, возле метро, я шла мимо и взяла.

Белорыбов побарабанил пальцами по столу, не зная, о чем еще спросить. Вопрос, который он хотел выяснить, теперь разрешился, увольнять Татьяну он не собирался, говорить было не о чем.

— Вы свободны сегодня вечером? — вдруг поинтересовался он, — не хотите поужинать?

— Поужинать? — секундное замешательство промелькнуло на лице Татьяны — поужинать можно!

— Окей! Тогда вечером пойдем.

Они еще помолчали и пауза затянулась.

Белорыбов не знал, как сказать ей, чтобы она пошла из кабинета и приступила к работе. Сказать: «Свободна!», но это прозвучит слишком грубо и брутально. Сказать: «Больше вас не задерживаю!» — официально и бюрократично. «Пожалуйста, иди работать!» — слишком вежливо и мягко, что не соответствовало его статусу главного менеджера компании.

Видимо, поняв, что разговор закончен, Татьяна за него решила, как надо поступить. Она понимающе кивнула, встала и вышла из кабинета, случайно громко хлопнув дверью. Александр улыбнулся — ему все больше и больше нравилась эта девушка. Еще раз посмотрев на закрытую дверь, он взял из стола «Сникерс» и принялся жевать.

Глава 5

Весь ноябрь и половину декабря Стас и Максим искали работу. Это оказалось не так просто. Работодатели их не ждали, да и нелицеприятные слова Камо, видимо, играли свою роль. Москва, хоть и большая, но в мире автомобильного бизнеса основные игроки были известны.

Самонадеянность Стаса его подвела. Получив отказ в нескольких компаниях, он потерял уверенность в себе, стал вспыльчивым, раздражительным. Дело дошло до того, что он начал уклоняться от контактов с Максимом и тот не мог ему дозвониться по нескольку дней. В какой-то степени Завьялов рассчитывал на него, а тут вдруг ощутил себя приезжим из другого города, без протекции и связей, ведь Стас был местным, знал все ходы и выходы.

Максим ходил на собеседование в несколько автосалонов. Ступая по мерзлому, но бесснежному тротуару — зима в этом году началась с холодов, однако снег всё не падал — он испытывал странное чувство, словно все это происходит не с ним, а сам он, Максим, сидит в широкоформатном кинотеатре. Комфортно устроившись с пакетом попкорна в руках, он смотрит на героя фильма со стороны, жует кукурузу. Фильм смотрится без интереса — судьба главного героя не вызывает сочувствия. Да и почему оно должно возникать, ведь все это происходит не с ним, а с киношным героем?

Такая отстраненность в какой-то степени помогала. Гуляя с Катей по зимним улицам Москвы, он не чувствовал себя конченым неудачником, никому не нужным, беспричинно отвергнутым, ведь неудачи действуют угнетающе, особенно, если идут сплошной полосой, а не чередуются со светлыми полосами. Он верил, что рано или поздно должен наступить просвет.

Максим сравнивал себя с ледоколом, который с усилием пробивался на чистую воду. Тяжелый и плотный лед мешал, не пускал и не давал развить скорость. Но он упрямо продвигался вперед, разбивая железным форштевнем глыбы льды, разрезая их и отталкивая в стороны. Он знал, что чистая вода ждала его впереди, а без веры в это, можно было совсем упасть духом, впасть в депрессию.

Злые мысли отгонялись им прочь, и он не давал им проникать в голову, подобно тому, как теплой одеждой защищал тело от зимнего ветра. А еще его всячески поддерживала Катя, даря согревающее тепло своей любви столь необходимое в ледяном и враждебном мире. Она предложила ему работать с недвижимостью — у неё были связи в риэлтерском агентстве «Миэль» и она могла там договориться. Но Максиму не хотелось менять профиль работы, ведь в своем деле он знал все подводные камни, а там пришлось бы начинать сначала.

В один из таких серых и безрадостных дней позвонил Стас, предложивший вместе сходить на собеседование в компанию по продаже подержанных авто, которой владели азербайджанцы. Максим их хорошо знал. Это были выходцы — земляки из одного села возле Баку, но сумевшие осесть в Москве и имевшие несколько автосалонов под одной и той же вывеской. Периодически они меняли название, чтобы уйти от налогов и запутать незадачливых покупателей, собравшихся предъявлять претензии. Насколько было известно Завьялову, основой их бизнеса являлось существенное завышение стоимости машин и когда они со Стасом были в «Автолюксе», то дел с азербайджанцами, да и с другими, подобными им, серыми дилерами не имели.

Сейчас же, смирив гордость, приходилось идти на поклон. Ничего хорошего от этого похода Максим не ожидал, наперед зная, что откажется. Но сходить следовало. Во-первых, для того, чтобы встряхнуться, поймать драйв, во-вторых, встретить Стаса, с которым он давно не виделся.