Читать интересную книгу Старые долги - Фредди Ромм

– Что такого угрожающего мы делаем?

– Пытаетесь окружить меня.

– Просто хотим поговорить.

– А я не хочу.

– Вы очень красивы, мадам, и мы бы хотели познакомиться с вами, – добавил самый высокий. Валя пропустила комплимент мимо ушей.

– Познакомиться – сразу все, втроём? Это ненормально. Кроме того, я замужем, и ваши действия называются «сексуальное домогательство».

Парни дружно заныли.

– Мы же не пытаемся вас изнасиловать!

– Только попробуйте, – усмехнулась Валя. Ей не доставляла удовольствия ситуация, когда приходилось держать на мушке сразу троих, из которых один находился слишком близко к дочке, хотя и отделённый скамейкой. Внезапно Аннет заплакала. Валя вынула из сумочки мобильный телефон:

– Алло, Жак, ко мне пристают трое парней. Мы возле Эйфелевой башни, рядом с Сеной.

– Сейчас приеду! – коротко отозвался муж. Валя разъединила. Хулиганы переглянулись.

– Кто такой Жак? – поинтересовался высокий.

– Сейчас узнаете.

– Мы ничего не сделали, а вы нам угрожаете пистолетом!

– Я объяснила, что ваше поведение мне неприятно, и попросила уйти.

Один из парней оказался вдруг сзади Вали – женщина видела его только боковым зрением – и внезапно кинулся на неё. Валя прыгнула в сторону и выстрелила нападающему в живот. Хулиган согнулся и закашлялся, задыхаясь. Двое других парней переглянулись.

– Вы ранили его!

– Ничего, пистолет газовый. Кто-нибудь ещё хочет попробовать?

– Мадам, не стреляйте, позвольте нам увести его.

Валя пожала плечами, не опуская пистолет. Двое уцелевших хулиганов, опасливо косясь на оружие, подошли к пострадавшему, взяли его под руки и повели, пошатывающегося, медленным шагом прочь. Тотчас рядом затормозила полицейская машина. Валя молча указала на незадачливых нападавших. Жак кивнул и развернулся прямо перед ними:

– Что произошло, молодые люди?

– Она в нас стреляла! – патетически выкрикнул один, указывая на Валю. – Она его ранила!

Судя по всему, юный гражданин республики вообразил, что сейчас удастся взять реванш.

– Садитесь в машину.

– Зачем?:

– Поедем в участок, разберёмся.

– Не надо! Лучше её арестуйте!

Валя не выдержала и рассмеялась при виде злосчастных попыток шпаны пожаловаться мужу на жену. Она успокоилась, вернулась на скамейку, спрятала пистолет, но продолжала поглядывать то по сторонам, то – с интересом – на происходящее возле полицейской машины. После недолгих уговоров Жак убедил хулиганов сесть в автомобиль, и машина тронулась с места.

– А как же она? – расслышала Валя удаляющийся страдальческий крик одного из задержанных.

Люба

Сегодня, по прогнозу погоды, ожидалась температура воздуха выше, чем за последние дни, и Галина воспользовалась этим для проведения «натурных съёмок». Все участники предстоящего действа получили распоряжение начальницы прибыть к семи утра в район Химок, которому предстояло на несколько часов превратиться в окрестности Смоленска.

Люба добросовестно затормозила «Тойоту» в назначенном месте, когда было ещё только без десяти семь. Режиссёр, ассистент, оператор и ещё несколько сотрудников находились уже там и что-то озабоченно обсуждали. Галина сняла сапожок и попробовала землю босой ногой.

– Холодно! – недовольно обратилась она к ассистенту. – Давайте постараемся всё сделать побыстрее, чтобы Люба не мёрзла.

Люба со смешанными чувствами восприняла эту заботу. Очень любезно со стороны Галины, но почему бы не разрешить исполнительнице главной роли остаться в тёплой одежде и обуви? Впрочем, последняя мысль быстро выветрилась: разумеется, нельзя – при тех обстоятельствах, которые…

– Так, я хочу видеть снег! – недовольно заявила Меньшикова. – Привет, Люба. Готова?

– Доброе утро, Галя. Что нужно делать?

– Пока ничего, жди.

Люба послушно вернулась в машину, поглядывая рассеянно по сторонам. «Снег» разбрасывался не повсюду вокруг, а только напротив небольшого строения метрах в двадцати правее. Зелинская припоминала, что сейчас должно произойти по сценарию, и мысленно повторяла реплики Маши.

– Люба, давай, готовься!

Подошла женщина-гримёр, намазала чем-то лицо Любы возле глаз и губ. Затем Андреев – ассистент Роговой, которого та по дружбе одолжила Меньшиковой, пока не найдётся замена Луговому – подошёл к актрисе, мягко взял её за руку и повёл к строению. В полутьме, освещаемой только фонариком ассистента, спустились в подвал – и тут выяснилось, что уже наготове камера.

– Люба, переоденься! Возьми вот это!

Андреев подал женщине какие-то лохмотья, вымазанные красной краской – надо полагать, изображающей кровь. Люба вздохнула – искусство требует жертв! – сняла свой элегантный итальянский брючный костюмчик и надела предложенный ей ужас. Тотчас всё тело словно сковало холодом злополучного одеяния.

– Ложись на пол!

Люба послушно опустилась и закрыла глаза. От пола исходил холод, вытерпеть который можно от силы минуту-две. А ведь подпольщице Маше, схваченной гитлеровцами, пришлось выдержать гораздо дольше…

– Съёмка!

Послышались шаги нескольких человек, отдававшиеся гулким эхом в подземелье. В глаза ударил свет: прожектор. Неужели его затащили сюда сверху? Четыре руки опустились сверху, подняли бесцеремонно – и потащили к выходу. Люба невольно открыла глаза. Шинели, надетые на парней, неприятно покалывали голую кожу пленницы. Босые ноги касались холодного пола, было зябко и противно… но вполне соответственно тому, что пришлось испытать Маше.

Парни, которые тащили Любу-Машу, вывели её по ступенькам наверх, и дохнуло холодным ветром. Люба огляделась – и не поверила собственным глазам: вокруг лежал снег! А чуть в стороне был вкопан столб, рядом с которым стояли парни из массовки, с оружием в руках.

Первое же прикосновение босой ноги к земле показало, что «снег» ненастоящий – мягкий, вроде перины, и ничуть не холодный. В отличие от всего остального вокруг…

Любу подтащили к столбу, прислонили к нему спиной, завели руки за спину и стянули в запястьях. Ребята с оружием подошли ближе, выстроились в шеренгу. Подняли карабины, и актрисе стало не по себе. Нацисты… сейчас убьют…

– Долой Гитлера! – закричала она, немного перевирая текст роли.

– Целься! – ответил ей холодный голос одного из парней, и на женщину уставились дула карабинов. Прямо как настоящий расстрел…

– Пли!

Карабины издали треск, и Люба закрыла глаза, холодея, обвисая на связанных руках.

– Снято! – раздался спасительный голос Галины. – Молодцы, отлично! Люба, особенно ты! Всё: переодевайся, умывайся, грейся!

Таня

Борщ варился уже полчаса, и мадам Кароль собиралась проверить кастрюлю, как вдруг к обворожительному аромату великолепного блюда примешался странный запах. Таня спохватилась и первым делом проверила плиту: кажется всё в порядке. Откуда это – может, из комнат? Шагнула в коридор – и странный запах ударил со всей силой. Защипало в носу, слёзы затуманили обзор. Рассудок подсказал: это может быть слезоточивый газ, действуй быстрее. Первым делом – быстрее в комнату, закрыть дверь в коридор, приоткрыть окно – совсем немного, на улице не жарко. Теперь в детскую – девочки с удивлением смотрят…

– Зайка, Люся, не выходите пока!

Теперь на кухню, быстрее, а то газ ест глаза. Здесь открыть окно пошире – и место теплее, и запах сильнее. Шагнула к плите – кажется, запах стал слабее. Вспомнилось: эту дрянь можно выжечь… Но первым делом – защитить дыхание. Таня взяла чистое полотенце для рук, смочила под краном, приложила ко рту: не очень удобно, но сгодится для начала. Стало ясно, что происходит: кто-то хочет вломиться в квартиру, а с замком не справляется, вот и выкуривает хозяев…

Взгляд упал на газету на столе. Сегодняшняя, жалко, но ничего более подходящего не видно, а искать некогда. Оторвала полстраницы, свернула туго, сунула кончик в огонь плиты и осторожно помахала, держа зажжённой стороной вниз. Пламя быстро распространялось по бумаге, от него полетели частички копоти, но запах газа стремительно уходил. Таня подумала: жаль, Андрей не держит в доме противогаза… Но с другой стороны – разве можно всё предвидеть? Зато можно кое-что другое…

Дыша почти нормально, Таня подошла к аптечке, левой рукой вынула пачку ваты, оторвала кусок, смочила водой. Направилась к двери, держа в правой руке горящий трут, а в левой – мокрую ватку. Сунула её в замочную скважину – неглубоко, а то как бы замок не испортить, только чтобы газ остановить. Помахала горящей бумагой – копоть мигом заполнила половину коридора, но, кажется, невыносимый запах прошёл.

Уже не спеша, Таня вернулась в комнаты. На этот раз не закрыла дверь в коридор. Заглянула к девочкам, улыбнулась – и назад, в переднюю, к телефону.

– Алло, Андрей, ты где?

– Только что ушёл от Сергеева, мы очень мило пообщались. А у тебя как дела, милая?