Ханаōги в образе Комати. Из серии “Красавицы в образах из Семи пьес о Комати” (“Бидзин нана Комати”). Ōбан. 1780-е гг. Национальный музей, Токио.
Utagawa Toyokuni
Hanaogi as Ono no Komachi. From the series “The Beauties in the Images from the Seven Plays about Komach” (“Bijin nana Komachi»). Oban. 1780ss. National Museum, Tokyo.
Есть смутные упоминания о том, что умерла Ханао̄ги III в годы Кока (1844–1848), т. е. в возрасте около семидесяти.
III-8D
Тё̄кōсай Эйсё
Ханаōги в виде бодхисатвы Фугэн. Ōбан. 1780–1800. Библиотека Университета Васэда.
Chokosai Eisho
Hanaogi as Bodhisattva Fugen. Oban. 1780–1800. Waseda University Library.
Возвращаясь к листу из собрания Китаева, следует заметить, что это весьма редкая гравюра. Известны еще два оттиска: в Музее изящных искусств в Бостоне и в Музее прикладного искусства в Вене. Сравнивая эти листы, можно подтвердить эмпирическое предположение, что китаевский экземпляр был обрезан на несколько миллиметров с каждой стороны.
И еще небольшое замечание. Эта гравюра относится к безымянной и не описанной в качестве целого серии о красавицах из разных дорогих домов. В пользу этого говорят сходные композиции и, главное, специфический картуш, который не встречается больше нигде. Есть еще всего две композиции: с куртизанкой Ёсои из дома Мацубая и с Касику из Цуруя. Обе они находятся в Вене[192]. Серия эта не датирована. Без сомнения, гравюры были выполнены между 1825 и 1835 годами. Это следует из печати издателя Моритая Хандзо̄, которая использовалась только в это десятилетие. Венский музей дает дату около 1825 года. Я тоже склоняюсь к тому, что начальный период десятилетия более вероятен, нежели его конец.
III-8E
Кэйсай Эйсэн
Куртизанка Ёсои из дома Мацубая. Ōбан. 1825–1835. Музей Метрополитен, Нью-Йорк.
Keisai Eisen
The Courtesan Yosoi from Matsubaya House. Oban. 1825–1835. Metropolitan Museum, New York.
9
Куртизанка Ю̄гири
1827. Перегравировка 1890-х
Courtesan Yūgiri. 1827. 夕霧の遊女. Recut of 1890s
Суримоно, сикисибан
Цветная ксилография, тиснение, позолота, серебрение
Подпись: Матора (Синко)
Каталог 2008, № 1, инв. № А.27774
Воспроизведен отпечаток из: галерея Артелино
Ōиси Матора (Синко)
Ōishi Matora (Shinko)
大石真虎
1794–1833
Это суримоно продолжает тему знаменитых красавиц из дома О̄гия (см. Ханао̄ги). У правого поля есть длинная надпись: “Со старой картины куртизанки Ю̄гири из коллекции Тайдзиро скопировал Матора” (Тайдзиро сёдзо мося-ни ойтэ Ю̄гирино кога Матора 田字楼所蔵摸写於夕霧之古画真虎). Картина (не сохранившийся до наших дней свиток живописи XVII века) принадлежала жителю Осаки по имени Асака-но Кацуми 浅香勝躬 (его стихотворение на этом суримоно подписано слоговой азбукой: かつみ), который был известным в начале XIX века антикваром, поэтом, художником и издателем. К 150-летию со дня смерти Ю̄гири художнику Маторе заказали (по всей вероятности, владельцы дома О̄гия) это поминальное суримоно для распространения среди клиентов заведения и прочих ценителей.
Куртизанка Ю̄гири (1654–1678) принадлежала к высшему разряду жриц любви – таю̄. Она славилась красотой и высокой образованностью, недаром ее изображали с книгой. Знатный поклонник – говорят, что сам даймё провинции Сэндай, – в нее влюбился и однажды во время прогулки в лодке по реке Сумида не совладал с чувствами и зарезал. В доме О̄гия хранили память о несчастной Настасье Филипповне и в 150-летнюю годовщину ее гибели устроили поминальную службу. Об этом говорится во вступительном тексте, а печаль по погибшей рабе любви высказывается в двух стихотворениях – в кёка авторства Кацуми и в хайку за подписью Фубоку 扶木 – это, скорее всего, Кюбэй Хиросэ (広瀬久兵衛, 1790–1871), поэт-любитель, который в своей ипостаси хайдзина подписывался этим псевдонимом, означающим “священное дерево”. Стихи написаны летящей скорописью, несколько знаков точно идентифицировать не удалось. В пятистишии Кацуми говорится о том, что прошло 150 лет и вечерний туман (ю̄гири – так переводится имя куртизанки) все еще не совсем развеян ветром любви. Фубоку говорит, что Ю̄гири ушла и оставила завесу любовного тумана. У Фубоку фигурирует слово “юкасики”, и интересно, что в экземпляре из коллекции Китаева на обороте карандашом написано: “Когда человек уходит, про него говорят “юкасики”.