- Значит, любовь? - Задумчиво протянул король.
- Они ведь даже не смотрели друг на друга, когда сталкивались во дворце! - Встрял Армэль. Потопить меня решил, гадёныш? Но молодоженами я восхитилась - надо же, какая актерская игра! Никто даже подумать не мог, что между ними не то, что симпатия, а любовь вселенских размеров! Оскара им! Внеочереди!
- Вы ей верите?! - Спросил принц Как-Его-Там
- Я доберусь до правды, так и знай! - Прорычала королева, глядя почему-то на меня. Слышали когда-нибудь, как рычит скрипка? И не слушайте, ничего прекрасного, у меня чуть кровь из ушей не пошла.
Ну, Арман! Ну, удружил! Женился, и сбежал счастливый! А с родителями разбираться мне?! Ну, кто так делает?! А я ему хотела подарок на День Возрождения приготовить! В следующем году не дождется от меня даже словесного поздравления, вот! Да, я даже разговаривать с этими предателями не буду! Я им главное проблему решила, а они… неблагодарные!
- Девушка причастна к исчезновению принца и принцессы, - вклинился Хаким (вспомнила его имя!), - нельзя оставить это без внимания!
- Он прав, - подтвердил король.
- Домашний арест? - Спросил главный маг империи, которого все это время не было ни слышно, ни видно, чего сейчас-то влез? Посмотрев на предвкушающий оскал “матушки”, я даже икнула.
- А можно в темницу? - Жалобно спросила я, неотрывая взгляда от “семьи”. - Или в башню? - Матушка улыбнулась ещё шире, - в самую высокую, на необитаемом острове с вулканами вокруг. - Есть в Кайерре остров, типа Земной Камчатки, только маленький, на нем кроме вулканов нет ничего. Совсем. Одни огнедышащие горы. Увидев, как загорелись глаза Малики при слове “вулканы”, я нервно сглотнула. - Арестуйте меня, а?
Лица всех присутствующих (кроме “матушкиного”) неописуемое зрелище. Наверное, их еще никогда с таким рвением не упрашивали арестовать. Что ж, всё когда-то в первый раз.
- Рауль, - обратился к сыну император, - уведи девушку в её покои в Западном крыле. Потом решим что с ней делать. Сейчас главная задача - найти пропавших.
- Или беглецов, - прошептал старший принц.
***В комнате меня одну не оставили. Рауль уселся на диванчик в гостиной и уставился на меня, стоящую у дверей.
- Ты проходи, не стесняйся, - проговорил принц.
- Надо же, гостеприимство какое, - ворчала я, проходя ко входу в спальню. Мне срочно нужно переодеться. А ещё помыться и поесть. - Долго тут сидеть будешь?
- Приглашаешь пойти с тобой? - О скалился принц.
- Нет, - даже не думала, что мои слова можно так понять. - Хочу чтоб ты оставил меня в моей комнате.
- Делай свои дела и приходи сюда. - Милостиво разрешил Рауль, - Скоро принесут обед.
Уже обед!!! А я ведь и не завтракала даже! Как же, оказывается, долго проходило собрание, на котором меня оскорбляли и обвиняли в том, чего я не делала. Эх…
Тяжело вздохнув, отправилась в комнату. Голод заставлял мыться быстро, я даже не думала, что так проголодалась, пока из гостиной не потянуло едой. Так ярко запахло вкусностями, что я домывалась уже под недовольное урчание собственного живота. Скорости моего переодевания позавидовали бы лучшие пожарные.
Наконец, кое-как натянув на себя серые брюки “а-ля папины треники” и черно-розовую рубашку (кто только такое придумал!?), я вышла в гостиную. Под хихиканье принца, которое он безуспешно пытался прикрыть кашлем, я села за маленький столик, заставленный едой.
Почему-то это всё напомнило мне комплексные обеды в школьной столовой: первое, второе и яблочко на десерт. Отличие было лишь в том, что и “первое” и “второе” было приготовлено на дворцовой кухне императора и королевским поваром (или как там эта должность называется?), а не тремя тетями-поворами на десяти квадратах школьной кухни оборудованной по последнему слову досоветской техники. Собственно, я не стала интересоваться, что так развеселило Его Старшее Высочество, как и не обращала внимания на явно ужатые порции “первого” и “второго” (спасибо, что вообще кормят!). Я просто села за столик и принялась поглощать угощения с, как мне казалось, царским величием. Однако моей выдержки на “королевскую моську на пиру” хватило ровно до четвёртой ложки супа с гренками, потом я забила… гвоздь… на приличия и другую ерунду типа “благородные леди клюют, как птички, а не жрут, как птеродактиль”.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Не обращая внимания ни на принца, на притихшего в уголке у двери слугу, я расправилась с обедом в считанные минуты и теперь сидела, блаженно прищурившись, попивала чаёк с лимончиком. Яблоко предусмотрительно спрятала в глубокий карман… ну, допустим, штанов.
В тот момент, когда я как раз допивала чай, в комнату ввалились четыре “шкафчика” в форме императорской гвардии (ну, не помню я, как правильно называется этот отряд супер крутых военных, работающих исключительно на императора и для него). Что понадобилось четырем огромным мужикам в апартаментах молодой и незамужней меня, я не представляла, поэтому перевела вопросительный взгляд на принца. Гвардейцы (буду называть их так) застыли у дверей, не делая никаких попыток пойти на контакт.
- Говорите, - велел принц.
- Герцогиня Рэйвен Арис арестована за похищение Его Высочества принца Армана и Её Высочество принцессу Нафрит. - Отрапортовал один из “шкафчиков”. Я поперхнулась чаем, а Рауль нахмурился сильнее, чем когда они только вошли.
- Чей приказ? - Поинтересовался Рауль. Хотя, даже мне понятно, что приказывать своим гвардейцам может только император. Или императрица, что вряд ли.
- Его Величества, - ответил другой “шкафчик”. - Приказано немедленно проводить Её Светлость в подземелье.
Увы, принц ничего не мог сделать - эти люди подчиняются только императору, и если он приказал доставить меня в камеру, то они это сделают, даже если принц решит за меня вступиться или я буду сопротивляться. А я этого делать не собираюсь - силы не равны, а убивать я не хочу и не буду. Делать нечего, поплелась в подземелье. Вели меня, как особо опасного преступника: два императорских гвардейца впереди, два сзади. Было бы смешно, если бы не было так грустно.
Остаётся надеяться, что младший принц всё-таки придет и все объяснит (или его найдут и силой приволокут во дворец), а меня выпустят. Очень хочу посмотреть ему в глаза и спросить: “Какого, простите, хрена?!” Почему он оставил меня одну разгребать проблемы, которые сам же мне и создал?! А ещё больше хочется потоптаться по его наглой моське и от души поплевать на его же могильный холмик!
ГЛАВА 20
Сижу за решеткой в темнице сырой!
Вскормленный вневоле орёл молодой!
Скандировала я, обнимая прутья клетки, в которой пришлось обосноваться вчера днём.
До ужина я ещё пыталась решить, как быть дальше, какую линию поведения выбрать и надеялась на скорое возвращение блудного принца. Арман не пришёл. Как не пришёл и Рауль. Ко мне вообще никто не шёл, кроме тюремщика, принесшего ужин - какую-то подозрительного вида кашу. Или суп? Эм… хотя, возможно, это было пюре. В общем, я это есть не стала. Зато содержимое моей, с позволения сказать, тарелки с большим удовольствием схомячил мой сосед: мужик неопределённого возраста и телосложения, грязный и лохматый.
После ужина я лежала на доске, громко названной кроватью, и пялилась в потолок.
Когда трещинки были посчитаны (одна тысяча триста пятьдесят четыре… примерно… очень примерно), я обратилась к соседу с вопросом: “В чем смысл жизни?” Мы долго рассуждали и спорили на эту тему, но к общему мнению так и не пришли, поскольку явился тюремщик и сообщил, что для моего соседа вопрос о смысле жизни уже не актуален, поскольку через примерно двадцать минут она (жизнь) завершится. Окончательно и бесповоротно.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Так я лишилась интересного собеседника, последнего соседа (второго увели куда-то ещё до ужина и до сих пор не вернули, подозреваю, для него вопрос смысла жизнь тоже более не актуален) и единственного слушателя. Поэтому, с утра пораньше я занимаюсь исправлением скверного вкуса тюремщиков путём внедрения в их головы русского фольклора. И не только его.