Но охранник держал крепко. Мы чуть ли не разорвали старика японца. Выглядела вся эта сцена глупо, и я в итоге забрался на подиум без Анатолия. Решил, что достану телефон и переведу нужные слова через него. Конечно, буду выглядеть глупо, но это лучше, чем просто молчать.
Кенджи лукаво улыбнулся, и я почувствовал какое-то давление на своём лице. Мои губы сжало невидимой силой в полуулыбке. Кенджи заткнул мне рот.
Я взял телефон. Нет связи. Даже если ввести слова вручную, без интернета не будет перевода.
Молчи и улыбайся – вот, что говорил мне Кенджи своим взглядом. Глава Яманака снова включил своё ораторское искусство, а я тем временем стал совать в рот пальцы, чтобы разомкнуть губы.
Поддалась магия молчания удивительно легко. Но, правда, я выглядел каким-то безумцем, засунув пальцы себе в рот. Возможно Кенджи на это и рассчитывал…
Забыл японский, дерётся с секьюрити и странно ведет себя на сцене… Я выглядел полным идиотом.
Но у этого было вполне достойное объяснение.
– Клан Накадзима не входил в состав клана Яманака. – сказал я на ломаном японском. – Произошла ошибка.
Громких обвинений я бросать не стал. Из-за сложившейся ситуации у Яманака в любом случае будет претензия к Накадзима. Вопрос лишь в том, насколько сильной будет эта претензия.
Кенжи развел руками и повернулся к публике. Кажется, он сказал про смерть Юргена, мол, я из-за этого немного не в себе.
– Клан Накадзима не входил в состав клана Яманака. – Повторил я. – Мы всё также самостоятельный храм.
Долго продолжать сцену глава Яманака не стал. Перевёл тему на день рождения дочери, а меня отдал в руки двум охранникам. Они аккуратно проводили меня сначала с подиума, а потом и к храмовой тории.
Там уже ждала брюнетка. Анатолия мне отдали, но сильно избитого. Секьюрити кинул его мне в ноги, как только мы оказались за воротами храма.
Добрая улыбка стёрлась с лица брюнетки. Она отчеканила ультиматум от Яманака и ушла, забрав всех троих охранников.
Я помог Анатолию встать.
– Крепко тебя приложили, Толя.
– Господин, клан Яманака поставил вам ультиматум. Либо вы извиняетесь и становитесь частью клана, либо же они доводят свою претензию до войны…
– Я это понял и без перевода. Ладно, пошли отсюда. Как понимаю, на лимузине нас больше не прокатят.
Идти до нашего храма было недолго, но поход пешком выглядел так, словно нас с позором выгнали. Хотя собственно так и было. Сначала с барского плеча пригласили, а потом выкинули, как я стал огрызаться. По-моему, это у меня должны быть претензии, а не у них.
T joker: Альфред, ты уже в храме?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Bjoker: Да. Что-то требуется?
Tjoker: Требуется разговор. Яманака подставили нас на претензию.
Альфред должен быть подкован в клановой политике. Масштаб проблемы я уже понимал, но хотелось уточнить детали.
– Анатолий, про Азуми что-то говорили? – спросил я, когда мы прошли уже половину кланового квартала Яманака. Здесь было очень тихо, видно не положено рабам мешать высоким господам.
– Кенджи Яманака со сцены сказал о помолвке Азуми с главой рода Тамура.
– Вот значит как. Я об этом не услышал…
Долбанный старик Кенджи! Он нанёс двойной удар. Первую претензию он даст за разрыв вступления в клан, а вторую за разорванную помолвку. Как всё ловко сделал… Получается проявил благородство сразу и к Накадзима, и к обездоленным Комацу.
Причём во втором действии читалась будущая нападка в сторону Чоу – фактически Яманака признавал Комацу вновь как аристократию. Насколько понимаю, это давало основание начать войну за бывшие земли Комацу. Кенджи планировал всё на несколько шагов вперёд.
Когда пришли к нашей тории, там стоял Ято. Бог войны ничего говорить не стал. Просто одарил меня пронзительным взглядом и исчез.
Была мысль позвать его на небольшой клановый совет, но я не успел.
– Анатолий, сможешь пересказать речь главы Яманака? Я про самые важные моменты. То, что касается именно Накадзима.
– Да, господин.
Обсуждение проблемы с Альфредом заняло около часа. Его вердикт был неутешительным – нам жопа. Напрямую он это не говорил, но я чувствовал нотки паники в его голосе.
Решение проблемы было, однако в глазах Альфреда оно выглядело нереальным. За три дня нам надо купить шестьсот рабов и десять соток земли – именно столько нам не хватало до статуса «малого» храма.
Почему три дня? Именно столько императорская комиссия будет рассматривать претензию. Считались полные дни, так что времени было до вторника.
Средняя рыночная стоимость раба примерно полтора миллиона. Разумеется, речь про обычных работяг, а не про каких-то специалистов. Иногда встречаются предложения намного дешевле, чем полтора миллиона, но это либо старики, либо какие-то больные.
В нашем положении на качество рабов без разницы. Даже вспомнился Гоголь с его «Мертвыми душами», правда, эта схема тут бы не прошла. Для Накадзима в принципе будет сложно купить рабов, даже если будут деньги. И то же самое с землей…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Почему? Всё просто. Как два плюс два. Тот, кто продаст рабов и земли для Накадзима, станет врагом Яманака. Даже если мы купим рабов дороже рыночной цены, это не сделает сделку выгодной для продавца.