– Как ему это удалось?
– Он вошел вместе со мной в лифт, – ответила Варя. – Мне и в голову не приходило от кого бы то ни было прятаться!
– Выходит, «контрольным выстрелом» стала прогулка Чандлера по карнизу, – подытожил Ярослав.
– Вот именно! Для журналистов этого было более чем достаточно. И они отлично порезвились, сочинив миллион статеек, которые на самом деле не стоят и выеденного яйца.
– Сдается мне, что ты, Варвара, получила от этого массу удовольствия.
– Как я могла получить удовольствие, когда мой босс на меня наорал, обвинив в том, что я подмочила репутацию его фирмы?
– Тебе несут твою треску с сарделькой, – вместо ответа сказал тот.
– Не треску с сарделькой, а копченую форель с маринованной черной колбаской, – нравоучительно заметила Варя. И мечтательно добавила: – Еще два года назад я и подумать не могла, что окажусь в Мюнхене и буду есть такую вкусноту в ресторане!
– Пока я не взял тебя на работу, – подсказал Ярослав. – И теперь ты вовсю пользуешься моей добротой.
Они просидели в ресторане еще полтора часа, и Варе было так хорошо, что она насмерть забыла про свою основную цель – выведать у босса хоть что-нибудь про Диану. Она спохватилась только, когда Ярослав посмотрел на часы и изумленно воскликнул:
– Ого, как ты меня заболтала, Тучина! Полагаю, ты не просто так изображала Шехерезаду и усыпляла мою бдительность.
– Не просто так? – нахмурилась Варя.
– У тебя была тайная цель – съесть под сурдинку как можно больше десертов.
– Это месть за то, что ты заподозрил меня в романе с Чандлером.
– А разве у тебя не может быть романа? – поднял брови Ярослав.
– Да что ты! Я просто создана для романов, – отшутилась Варя. – А уж теперь, после того как мое имя попало в западную прессу, от кавалеров вообще отбоя не будет.
Они вышли на улицу, из стоячего тепла в летучий мороз, и замерли от восхищения. С неба медленно падал снег, покрывая деревья и дома густой кисеей. Луна, закутанная в вату облаков, дрейфовала в сторону Старой ратуши. Когда налетал ветер, она ворочалась, и по темным стеклам витрин пробегала опаловая дрожь.
Они довольно быстро вышли на Мариенплатц и зашагали к крепостным воротам. Людей было немного, туристы неторопливо расходились по отелям. Варя не решилась взять Ярослава под руку. Она просто пошла с ним рядом, стараясь шагать широко, как он. Оба молчали, и в этом молчании Варе чудилось что-то особенное. Она старалась прогнать из головы все мысли, лишь бы не спугнуть прекрасное ощущение. На душе у нее вдруг стало легко, и она бросила быстрый взгляд на своего спутника.
И испугалась. Он шел с искаженным лицом, будто ему было больно, и смотрел прямо перед собой. Кажется, он даже не осознавал, что идет не один. Варя словно выпала из его сознания. Ей стало не по себе. Она не знала, какие демоны его мучают и как вернуть его к действительности.
Тогда она все-таки просунула свою руку под его локоть и почувствовала, как он вздрогнул. И даже хотел что-то сказать, что-то, несомненно, важное, но не успел. Их окликнули. Раздался сочный, яблочный хруст снега, и рядом с ними возник запыхавшийся Глеб Лаленко.
– Яр, Варя! А я вам кричу-кричу, а вы не слышите. Идете, как глухие, даже смешно.
Он задыхался от быстрой ходьбы, изо рта валил пар.
– Где это вы были в такое время? Да еще вдвоем? – Он улыбался, но глаза его не смеялись. Зрачки расширились, как у зверя, готовящегося к атаке, а белки налились желтизной. Их прожилки копировали лунный узор.
– Варя, ты же обещала меня ждать. Я соскучился! – Он наклонился и крепко поцеловал ее в губы, одной рукой сильно прижав к себе.
Варя ничего не почувствовала. Она смотрела на него ошарашенно, словно на Терминатора, выпрыгнувшего в настоящее из другого времени. Сейчас ей казалось, что она не имеет с Глебом ничего общего. Он был живой, хищный и напористый; он разрушал их с Ярославом хрупкую близость с удивительной яростью, как будто крушил топором антикварную мебель.
– Мы ужинали в ресторане, – ответил Карпухин ничего не выражающим тоном. – А сейчас я ужасно замерз. Давайте не будем стоять на месте, а поскорее вернемся в отель.
И он торопливо зашагал по знакомому маршруту.
– Что же ты поехал в такой тощей курточке? – ухмыльнулся Глеб, хватая Варю под локоть и увлекая за собой.
До сих пор она не сказала ни слова, но его, кажется, это совершенно не волновало.
– Да ты и сам не особо утеплился, – парировал Ярослав.
– Да, но у меня кровь горячая!
Они шли очень быстро, так быстро, что Варя едва успевала за ними. Глеб тащил ее словно на буксире и не давал упасть, когда она спотыкалась. Мужчины перебрасывались ничего не значащими фразами, но Варе почему-то казалось, что они сейчас остановятся и бросятся друг на друга. Сцепятся и покатятся по снегу, нанося удар за ударом. Она растерялась и не знала, что сказать, как разрядить обстановку – Глеб словно запечатал ее своим поцелуем, а может быть, наложил проклятие.
«Он поцеловал меня напоказ, – неожиданно поняла она. – Но Ярослав все равно знает о нем и о своей жене!» Сейчас это стало для нее очевидным. Ярослав все знал, но ничего не предпринимал. Возможно, надеялся, что роман вот-вот завершится. Ведь Глеб стал открыто ухаживать за Варей. Однако эти ухаживания ни на что не повлияли – адюльтер продолжался. Судя по всему, Ярослав сдерживался из последних сил. Варя хотела ему помочь, но не знала как. Она не имела на Глеба никакого влияния, была для него пустым местом. Он просто воспользовался ее наивностью, обвел вокруг пальца…
Они ворвались в отель друг за другом – злые, возбужденные, разрумянившиеся от мороза и быстрой ходьбы. Ярослав неожиданно остановился и развернулся к Глебу лицом. Бросил быстрый взгляд на Варю и как будто смягчился.
– Спокойной ночи, – бросил он и почти бегом направился к лестнице.
Вероятно, не хотел ехать с ними в одном лифте. Варя не могла его в этом винить. Ей казалось, что сама она промерзла до костей, до последней жилки, до самого маленького хрящика – как какой-нибудь зверек, пролежавший сотню лет в вечной мерзлоте. И всем своим мерзлым сердцем она сейчас ненавидела Глеба. Ненавидела так, что не могла на него даже смотреть. Ненавидела до тех пор, пока он громко не выдохнул и не сказал:
– Фу-у! Слава богу, обошлось. Если честно, я думал, что Яр меня сейчас просто убьет.
И он засмеялся с таким облегчением, словно долго нес тяжеленный груз и, наконец, свалил его с плеч на землю.
– Убьет? Из-за чего? – Варя вдруг обрела голос и даже смогла повернуть голову. Взглянула на Глеба и не поверила своим глазам – он был прежним: сильным и мужественным. Благородным разбойником, а не гнусным головорезом.