Читать интересную книгу Уравнение с НЛО - Сергей Цебаковский

Тем не менее Пентагону и ЦРУ удалось на время прекратить возможные каналы утечки информации через военнослужащих, операторов радаров, авиадиспетчеров и гражданских летчиков. Бытовые, если позволено так выразиться, наблюдения, свидетелями которых становились автомобилисты, фермеры, лесорубы, охотники, эти ведомства тревожили в меньшей степени.

Комиссия Робертсона со своей задачей справилась за четыре дня. Работа института Баттелла растянулась почти на два года. Лишь 17 марта 1954 года командование ВВС получило отчет, известный под названием «Специального доклада No 14». Запрет на упоминание института оставался в силе, отсюда и анонимность доклада. А четырнадцать – это порядковый номер издававшихся пресс-службой Пентагона бюллетеней. Тринадцать предыдущих выходили в основном при Руппельте, и в них рассказывалось о положении дел на уфологическом фронте. Аккредитованные при Пентагоне журналисты могли с ними познакомиться в пресс-центре.

У выпуска четырнадцать особая судьба. Долгое время он не был известен вне стен Пентагона, но даже там имел ограниченное распространение. Старший научный консультант ВВС доктор Хайнек доклад читал, но так и не смог для себя выхлопотать экземпляр. Год спустя журналистов познакомили с адаптированным текстом, и газета «Нью-Йорк таймс» поспешила заверить читателей, что ученые не нашли подтверждения тому, что немногие из оставшихся «неизвестных» могли к нам прилететь из космоса. О космических кораблях в докладе ничего не говорилось, однако «неизвестных» оказалось не так уж мало.

Статистический анализ института Баттелла – не самая увлекательная страница уфологической эпопеи, но без нее не обойтись, раз речь зашла об отношении ученых к НЛО.

Итак, «Синяя книга» передала институту все, что у нее имелось, – около четырех тысяч донесений, поступивших с 1 июля 1947 года по 31 декабря 1952 года. На первый взгляд задача была предельно проста: разделить наблюдения на две группы, в одну должны войти те, для которых найдутся объяснения (это «известные»), в другую те, которым объяснения нет («неизвестные»). Затем аналитикам предложили, изучив и сопоставив обе группы, ответить на единственный вопрос: есть ли существенная разница между объектами первой и второй группы?

Вопрос кажется пустяковым для контракта, обошедшегося ВВС в сто тысяч долларов. Но именно это волновало Пентагон. Если эксперты решат, что принципиальной разницы между теми и другими нет, значит, «неизвестные», сколько б их ни набралось, не были опознаны лишь по недоразумению, недостатку информации, из-за необычных погодных условий, психологических факторов и т. д. Тем самым проблема НЛО теряла остроту. Если же, напротив, будет признано, что «неизвестные» – не чета «известным» с их земными и астрономическими объяснениями, это стало бы подтверждением существования подлинных НЛО и оправданием дальнейших программ по их изучению.

Из четырех тысяч донесений сотрудники института сразу отсеяли восемьсот из-за фрагментарности или вздорности сообщений. При повторном процеживании ушло еще около тысячи донесений. В их число попали главным образом дублирующие показания об одних и тех же наблюдениях. Осталось – 2199. Работа началась.

Из каждого донесения извлекались факты по шести заданным характеристикам: цвет, количество объектов, их очертания, скорость, светимость, продолжительность наблюдения.

В особой графе оценивалась надежность показаний. Тут учитывались возраст, специальность, квалификация очевидцев. В итоге донесение получало оценку: отличное, хорошее, сомнительное, неудовлетворительное.

Затем каждому случаю давалось одно из десяти объяснений: зонд, астрономическое тело, самолет, рефракция света, птицы, облака, недостаточная информация, психологический фактор, неизвестный и еще – «прочее».

Важнейший элемент анализа – к какой категории отнести наблюдение. Тут требовался большой запас прочности. И занимались этим две независимые группы экспертов. Если их мнения совпадали – определение принималось. Но это касалось всех категорий, кроме «неизвестный». Даже если обе группы выносили вердикт «неизвестный», все равно эксперты собирались в полном составе и после совместного обсуждения должны были единодушно утвердить решение. Малейшее сомнение, и донесение отсылалось на дополнительный разбор.

240 донесений получили категорию «недостаточная информация» и были отсеяны. Осталось – 1959. Из них 434, или двадцать два процента, получили статус «неизвестный».

Теперь на основе шести вышеназванных характеристик предстояло сопоставить «известные» (так или иначе объясненные) с «неизвестными» и ответить на искомый вопрос: есть ли существенная разница между теми и другими?

После долгой и кропотливой работы аналитики пришли к выводу: вероятность того, что «неизвестные» остаются таковыми лишь по недоразумению или недостатку информации, не просто ничтожно мала, а практически равна нулю!

По отдельным характеристикам картина выглядела так: "Цвет: вероятность менее 1%.

Светимость: вероятность более 5%.

Очертания: вероятность менее 1%.

Скорость: вероятность значительно меньше 1%.

Продолжительность наблюдения: вероятность значительно меньше 1%."

Но оставим знатокам статистические расчеты, таблицы и графики. Сошлемся на мнение доктора Хайнека – он с нетерпением ожидал результатов анализа и не переставал о них размышлять многие годы:

«Любой статистик скажет, что статистические расчеты не безупречны. Еще, пожалуй, он скажет, что при оценке одной из означенных характеристик, а именно цвета, возможны субъективные мнения или иные обстоятельства, способные свести результаты на нет. Но тот же статистик скажет: в высшей степени невероятно, чтобы все шесть изученных Институтом Баттелла характеристик оказались бы подверженными тем же ошибкам, дающим в итоге неверный результат. Подсчеты показывают: вероятность того, что все шесть характеристик НЛО в проводимом тесте могли дать ошибочный результат (и, следовательно, опровергнуть сделанное заключение), составляет менее одного шанса из миллиарда.»

Вывод из проведенного анализа для Хайнека совершенно ясен: «известные» и «неизвестные» – две совершенно разные категории объектов. «Неизвестные» – это воистину НЛО.

А понимали эксперты Института Баттелла, к каким выводам пришли? Очень даже понимали и, похоже, испугались. Отсюда уловки в завершающей части доклада:

«Результаты тестов нельзя считать окончательными, ибо они не подтверждают и не отрицают того, что НЕИЗВЕСТНЫЕ – это по преимуществу неопознанные ИЗВЕСТНЫЕ, хотя есть основания сравнительно небольшое число НЕИЗВЕСТНЫХ отнести к астрономическим явлениям.»

Странное дело. Если имелись основания, почему эти объекты сразу не записали в разряд «астрономическое тело»? Хорошо, отбросим и это «сравнительно небольшое число». Но как быть с остальными неизвестными? Авторы доклада делают еще одну попытку принизить полученный результат. «Критическое рассмотрение важнейших характеристик вместе с тщательным изучением наблюдений, признанных НЕИЗВЕСТНЫМИ, наводят на мысль, что ряд факторов, главным образом сообщения о маневренности объектов и отсутствие исчерпывающих сведений, как-то: графики авиарейсов и запуска зондов – лишил нас возможности признать ИЗВЕСТНЫМИ часть объектов, отнесенных к НЕИЗВЕСТНЫМ.»

А чтобы наглядней представить, чем и как занимались эксперты института, Хайнек приводит такой пример. Перед нами две корзины с яблоками. Если бы мы не знали, что это такое, все равно рано или поздно с помощью анализа пришли бы к выводу: предметы в обеих корзинах тождественны, хотя и отличаются размерами, формой, цветом.

Если бы перед нами поставили корзину с яблоками, а другую, скажем, с теннисными мечами, то с помощью таких же тестов мы пришли бы к выводу: вероятность того, что в обеих корзинах предметы одной категории, ничтожно мала, хотя и не равна нулю. Именно к такому результату и пришли сотрудники Института Баттелла после двух лет изучения свода наблюдений НЛО: «известные» и «неизвестные» – предметы несопоставимые. Иначе говоря, есть «известные», а есть НЛО.

Вряд ли кого итоги этого анализа волновали так, как доктора Хайнека. Хотя и после «большой волны» в нем все еще сидел закоренелый скептик, Хайнек не переставал считать себя научным консультантом ВВС, а потому мечтал о четком, выверенном научном методе изучения НЛО, об анализе, статистике, свободной дискуссии. Комиссия Робертсона не оправдала его надежд. Зато статистический анализ Института Баттелла произвел сильное впечатление, хотя не в меньшей степени покоробили попытки аналитиков опровергнуть самими же полученные выводы. «Этот отчет об НЛО навсегда останется досадным пятном на в остальном безупречной репутации научно-исследовательской организации». Не слишком ли строг доктор Хайнек? Как бы то ни было, а «Специальный доклад No 14» опроверг расхожее представление о том, будто неопознанные объекты остаются таковыми лишь по недоразумению или недостатку информации.