Глава 30. Адалин
Находясь в таких знакомых и тёплых объятиях Байрона, я успеваю ненадолго отключиться от суровой реальности, где мадам Юми мертва. И не только она… две студентки, которые точно никому из демонов не желали навредить. Ещё и Байрон чуть было не пострадал. Когда Джеймс выругался себе под нос, я сразу же почувствовала неладное. Он требовал, чтобы я ушла к себе и закрылась в комнате, но я не смогла этого сделать и проследовала за ним. Интуиция буквально кричала, что случилось что-то дурное. Увидев лишённого практически всех сил Байрона, я поняла, что с ним произошло нечто плохое. Хорошо, что он в порядке. Жив и здоров — это главное.
Почувствовав на себе прожигающий взгляд Джеймса, наполненный ревностью, я всё-таки высвобождаюсь из объятий Байрона и делаю шаг в сторону, выдерживая дистанцию между нами. Дракон покряхтывает, косится на принца Тьмы, но ни слова больше не говорит. Понимаю — ему хочется съязвить, но лучше уж сейчас держать язык за зубами и не устраивать разборки личного плана.
— Что за история? Почему ты так резко сорвался и ничего не объяснил нам? Она снова напала на тебя? — киваю в сторону Тори, продолжая хмуриться.
— А при чём тут я? Не советовала бы тебе нарываться, игрушка принца Тьмы… — фыркает демонесса, а Байрон выставляет руку вперёд и мотает головой.
Ого!
Он заткнул Тори?
Это что-то новенькое.
— Она спасла меня, Адалин. Если бы не Тори… Кто знает, чем бы закончилась вся эта история. Ллойд убивал всех, и мне удалось выследить его, а потом всё закрутилось. Так что — на кружку целительного зелья мне рассчитывать не стоит?
Байрон смотрит на Люциторума, а я пытаюсь переварить его слова в голове. Ллойд? Но почему? Джеймс говорил, что его приятель борется за справедливость. Неужели Ллойду кажется, что Люциторум не прав? Почему он убивал студенток и мадам Юми? Думал, что они на стороне врага? Или именно так всё и было? Я же тоже ощутила нечто странное в поведении преподавательницы… Но мне казалось, что она просто настороже из-за пропажи Светлы и нахождения рядом с нами демона. Мадам Юми чувствовала тьму во мне, но не навредила мне. Она могла не обучать меня, как правильно увеличивать силу, взятую из артефакта, и тогда я бы непременно заблудилась во внутренних глубинах энергии… И всё-таки женщина была на моей стороне. Она согласилась помогать Люциторуму, но Ллойд решил лишить её жизни. За что?
— Желание власти и не такие страшные вещи творит, — раздаётся за спиной бархатистый голос Джеймса.
Я оборачиваюсь в его сторону, понимая, что он ответил на мой беззвучный вопрос. Понимает, о чём я задумалась? Или просто констатировал всем известный факт?
— Жаль разочаровываться в Ллойде, но нам придётся достать его из тоннелей, выманить и заставить ответить за свои преступления, отдав жизнь. Кровь за кровь, — сухо произносит Джеймс.
Да уж…
Кожу покалывают мурашки. Вчера только Вирэль флиртовала с Ллойдом, делала всё, чтобы понравиться ему, а он выбрал её своей жертвой. Как же страшно!.. Но ведь мадам Юми, напротив, старалась держаться от демона подальше. Тогда в чём проблема? Он просто заставил её принять ядовитое зелье, не вытягивал ведь из неё энергию. Неужели она первой узнала в нём убийцу, потому и поплатилась своей жизнью? Понимаю, что могла бы стать такой же жертвой, как и они… Ллойду было плевать, кого убивать. Странно, что он не добрался до меня. Наверняка моя магическая энергия оказалась бы куда желаннее для него. Или нет? Может, считал меня своей?.. Уф! Сколько вопросов роится в голове. Самое обидное, что нет ни единого ответа. Где их искать? И почему Энергия больше не выходит на связь? Мне не хватает её поддержки. Уверена, ей известно куда больше, чем всем нам вместе взятым. И всё-таки она даже не пытается помочь.
Вздыхаю, а ко мне приближается Джеймс и приобнимает за плечи. Он делает это так, словно нарочито пытается поддразнить Байрона, но дракон не обращает на это совершенно никакого внимания. Пальцы принца Тьмы скользят чуть ниже, задерживаясь в районе предплечий. По телу проскальзывает ток, хоть и понимаю, что не так сильно Джеймсу хотелось прикоснуться ко мне, как подразнить моего бывшего истинного.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— С зельем исцеления придётся повременить. Тебе следует прямо сейчас предупредить всех друзей, которые могут спускаться в нижние тоннели, что там небезопасно. Теперь каждую светлую душу Ллойд будет безжалостно поглощать там, чтобы запастись большим количеством энергии. Вряд ли он выберется в академию, но мы сделаем всё, чтобы вытащить его. До обряда и полного обращения в серебряного дракона тебя будут оберегать мои подчинённые, — громогласным голосом заявляет Люциторум. — Тори, ты прекрасно справилась со своей задачей. Хоть теперь у тебя нет клейма, и ты не должна делать это в наказание, но примешь ли ты миссию по защите последнего серебряного дракона?
— С превеликим удовольствием, повелитель.
Тори опускается на одно колено и склоняет голову.
Я её совсем не узнаю. Считала её той ещё чертовкой, а она жизнь Байрону спасла. И как так получилось, что она сделала это без связывающего с ним клейма? Она ведь ему смерти желала? Хотела свершить самосуд тогда, а теперь… Вступилась за него? Просто так? Или всё-таки Тори не такая безбашенная, как мне казалось?
Люциторум приближается к демонессе, прикладывает указательный и средний пальцы правой руки к её плечу. Тори шипит себе под нос, а я вижу даже через одежду кровавый знак, засветившийся на её груди.
— Я буду защищать последнего серебряного дракона до последнего вздоха, повелитель. Ваше доверие — большая честь для меня.
Тори вскидывает голову и смотрит на Люциторума.
Прекрасно. Хотя бы я буду спокойна за Байрона. Вот только справится ли Тори? Если Ллойду удалось сбежать, то ждать что-то хорошее не приходится. Вряд ли он испугался демонессу… Он просто не желал вступать в схватку… пока. Скорее всего, она уступает ему в силе, особенно теперь, когда Ллойд напитался чужой магической энергией.
Байрон подмигивает мне, обещает, что расскажет в ярчайших подробностях, как они с Тори храбро сражались с Ллойдом, одаривает меня улыбкой, а я чувствую, как пальцы Джеймса сильнее сжимаются на моих плечах от злости. Вот вроде бы ревнует, злится даже… а потом делает вид, что я ему безразлична. Как-то это всё странно и неприятненько. Но сейчас не до личных разборок, так что все эти чувства и обидки лучше оставить «на потом».
— Люциторум, думаю, нам следует поговорить, — обращаюсь к тёмному повелителю, когда Байрон и Тори уходят, а охранник, следовавший за ними, склоняется над своим приятелем, лежащим в стороне.
Я только сейчас увидела ещё одного. Ллойд навредил ему или просто вырубил? Вероятно, от тела Вирэль он избавился, потому что его я нигде не вижу, и это даже к лучшему. Хватит уже с меня трупов. Невольно начинаешь задумываться, что скоро окажешься в их числе.
Передёргиваю плечами как-то неосознанно, и Джеймс отпускает меня. Я слышу его недовольное сопение, но не оборачиваюсь в его сторону. В идеале будет поговорить с Люциторумом наедине. Принцу Тьмы не понравится то, что я хочу связаться с исхитами, но выбора у меня особого и нет. Нужно сделать это как можно скорое, чтобы понимать, появились ли у нас дополнительные союзники.
— Конечно, Адалин. Если ты хочешь поговорить, мы можем пойти ко мне в кабинет. Ллойд всё равно не объявится здесь в ближайшее время. Джеймс, ты пойдёшь с нами. Нужно обдумать план по выкуриванию нашего общего приятеля из крысиной норы, где он готовится предать нас.
— Разумеется, повелитель.
Покашливаю, поперхнувшись слюной, но ведь не могу я просить о встрече наедине?.. Как-то это будет нелепо выглядеть на мой взгляд. Да и лишний раз дразнить Джеймса не хочется, вон как его бросает из стороны в сторону. Я должна помочь ему выпустить свои чувства наружу, взрастить свет, который точно есть в нём. Даже если сейчас он начнёт спорить и говорить, что связываться с исхитами опасно, избавляться от компании Джеймса и наводить его на лишние подозрения точно не стоит. Я не хочу ничего скрывать от него, лишь избавить нас обоих от ненужного волнения, но будь как будет.