Тьфу, гадость какая! Я сплюнул то, что осталось в пасти от кузнечика-переростка. Мерзость! Драконья ярость отступила, и я смог более-менее соображать. Почему заклинание всё ещё действует? Оно должно было уже ослабнуть! Что-то явно пошло не так, потому что Огненный Шторм набирал силу. Огонь выл, горел сам воздух, и вокруг меня начала закручиваться воронка смерча. Как это остановить? Учитель! Он же погибнет! Я огромными прыжками помчался к усадьбе, вернее к тому, что от неё осталось. Вот они! Живы! Мастер Грумм стоял возле тела Нарви. Воздух вокруг него гудел и искрился от множества щитов окруживших наставника. Фелидаэль прижался к старому гоблину, с ужасом смотря на разверзшуюся вокруг них огненную преисподнюю.
- Мастер, что мне делать? - заорал я, но из пасти вырвался только бешеный рёв. Наставник с явным трудом поднял голову, руки его дрожали а лицо стало серым от невероятного напряжения.
- Тиларин!!! Если ты меня слышишь и понимаешь, кивни!!!
Я кивнул и упал на брюхо перед мастером, чтобы наши головы находились на одном уровне. В своей драконьей ипостаси я был огромен.
- Заклинание вышло из под контроля! Ты должен почувствовать его силу и втянуть в себя! Вспомни Печать Дракона! Втягивай в неё пламя! Или мы трупы!
Я попытался ощутить заклинание. Прикрыв глаза бронированными щитками век, я сосредоточился. Пламя. Оно везде! Как отделить мой огонь дракона от огня Печати? Они же перемешались!
- Тиларин, быстрее! - мастер держал щиты из последних сил.
Что же делать? Я представил перед собой Печать Дракона и попытался закачать в неё пламя. Но у меня ничего не вышло! Печать не принимала энергию извне. Стоп! А почему бы мне не создать свою Печать? И я не нашёл ничего лучше, чем нарисовать перед внутренним взором пятиконечную звезду - элементарную пентаграмму. Ну же, действуй! Создав канал от звезды к магической буре, бушевавшей вокруг, я начал втягивать энергию. Ура, заработала! Пентаграмма засветилась и начала наполняться силой. Быстрее! Ещё быстрее! Ураган начал стихать. Пламя опало, оставив после себя выжженную, спёкшуюся пустыню. Ещё немного! Последние языки пламени мелькнули возле земли, втянувшись в моё тело. Ветер стих и на нас стал падать, спускаясь с безоблачного ночного неба, пепел. Вокруг потрескивала остывающая земля, изредка выстреливая раскалёнными угольками. Зрелище было фантасмагорическое.
Я повернулся к мастеру, но внезапно боль резанула меня изнутри. Что такое? Боль становилась всё сильнее, скручивая моё тело в узел. Пентаграмма! Она не выдержала мощи пламени, и сейчас раскололась, выпустив внутрь меня всю накопленную энергию. Как же больно! Тело начало обратную трансформацию, истаивая подобно маслу на раскалённой сковороде. Последнее, что я увидел перед тем, как сознание покинуло моё тело, были огромные, испуганные глаза Фелидаеля.
Глава 31.
- Мне плохо... - Ситана, завернутая в одеяло, отпила горячего травяного настоя из кружки, поднесённой Глимом, и скривилась от горечи.
- Ницево, плойдёт, - рыжий гном был деловит и собран. - Давай узе, собилайся, тебя одну только здём. И не кливись мне тут, этот настой - луцсее следство от похмелья.
Ситана, поморщившись от головной боли, отхлебнула из кружки и посмотрела по сторонам. Гномы вокруг действительно уже собирались, упаковывая последние пожитки в плотные походные тюки.
- Что за спешка такая? Солнце ведь ещё даже не взошло?
- Тот зеленомолдый, котолого ты лукояткой кинзала по боске тюкнула, помнись?
Ситана кивнула.
- Так вот, мы ему немного пятки угольями поплизигали, он и запел, как пятнистая жаба.
- Вы его что, пытали? Как вы могли? - Ситана возмущённо вскочила на ноги.
- А как ты хотела? - нахмурился Глим. - Это война, а не тулнил мецьников. Плосто так он говолить не хотел, вот и плислось... Ты думаесь цто, мне самому это нлавится? - напустился на Ситану маленький гном. - Это была пеледовая глуппа, лазведка олков. Нам надо слоцьно уходить, инаце мозем наполоться на клупный отляд. Они могут быть совсем близко, - Глим сердито засопел и закинул за спину щит, который до того держал в руках.
- Да-да, я сейчас, я мигом... - Ситана заметалась вокруг остывшего кострища, лихорадочно сворачивая походное одеяло и запихивая его в походный мешок. - Где моя глефа?
- Да вот она, - Глим указал гноме на её оружие, прислоненное к стволу дуплистого дерева. - Ножи твои я вытащил и отмыл. Вот, делжи, - Глим протянул Ситане её метательные ножи.
- Спасибо, рыжий, ты настоящий друг! - гнома закрепила ножи в креплениях и поправила перевязь. Внезапно Ситана замерла на месте: - Глим! - громко зашептала гнома, - моя борода! Я ведь не успела тогда её надеть! Все поняли, что я девушка! Что же теперь будет?
Ситана схватилась руками за голову. Как она могла забыть?
- Ха! Да не пелезивай ты! Ты их здолово вылучила вчела, - Глим расплылся в улыбке. - Поэтому никто тебя не выдаст. Тем более, цто такой боец в любом отляде плигодится.
- В хирде мне всё-равно делать нечего, я же обучение не проходила, - печально сказала Ситана.
- Мы тут посоветовались... Помнишь Вилдула? Ну, это тот гном с седой болодой. Ах, да... Ты узе в отклюцьке была. Так вот, оказывается мой дядя Димбл - сын тлоюлодной племянницы двоюлодного блата Вилдула по мателинской линии. Или по отцовской? - задумался Глим. - А, невазно! В обсем, его сталший сын командует всеми лазведциками у дала Гламбула. И Вилдул пообещал замолвить за тебя словецько. Там ты тоцьно плигодишься!
- Глим, ты лучше всех! - расцвела Ситана и расцеловала зардевшегося гнома в обе щёки.
- Ну что, все собрались? - от группы гномов отделился седобородый Вилдур и подошел к Глиму с Ситаной. - Хорошо. Выдвигаемся. Если орк не соврал, то их основной отряд примерно в десяти лигах от нас. По дороге мы не пойдём, если напоремся на крупный отряд орков, то нам не выжить. Поэтому двинемся в обход, по холмам. Глим, Ситана, вы в передовом дозоре, как самые молодые и быстрые. Вы - наши глаза и уши. Тихо ходить умеешь? - сурово спросил Вилдур вдруг заробевшую гному.
- Обизаешь, дядя Вилдул, её сам мастел Дугли учил, - вступился за Ситану Глим.
- Мастер Дугри? Ого! - седобородый гном уважительно посмотрел на гному. - Теперь понятно, откуда она так драться умеет. Все вопросы снимаю. Всё, пошли.
Ситана подхватила глефу, лишний раз проверила, легко ли выходят из ножен кинжалы и поспешила следом за Глимом.
То ли подействовал настой Глима, то ли слова Вилдура, но голова болеть перестала, и Ситана почувствовала себя бодрой и свежей. Сейчас показалось даже странным, что она так раскисла вчера. Ну, пришлось убить этих орков. А как же иначе? Она ведь на войне. Она на войне! Даже побывала в настоящем бою! И отец еще боялся её отпускать. Жаль, ни он, ни король Тиларин не видели... Хотя нет, наоборот хорошо, что король не видел. Не видел ее после боя.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});