Читать интересную книгу "Первые шаги: Как прямохождение сделало нас людьми - Джереми Десильва"

опыт скалолазания был бы дополнительным преимуществом.

Этот пост мгновенно разлетелся по сети, и Бергер быстро собрал команду. Были отобраны шесть женщин: Марина Эллиот, Элен Фьорригел, Алия Гуртов, Линдси Хантер, Ханна Моррис и Бекка Пейшотто, получившие впоследствии прозвище «подземные астронавты». Они должны были извлечь из пещерной камеры то, что предположительно было частичным скелетом гоминина. Но находок там оказалось гораздо больше.

Команда, состоящая исключительно из женщин, извлекла из пещеры свыше 1500 окаменелых костей более чем 10 особей гоминин – это самая крупная находка окаменелостей гоминин в Африке на сегодняшний день. Два месяца спустя я был в Йоханнесбурге, чтобы помочь установить, что же было добыто из недр этой пещеры.

Черепа были маленькими, размер мозга сопоставим с мозгом Homo habilis. У них также были относительно маленькие зубы, но, как и у Australoipithecus и ранних Homo, зуб мудрости оказался самым крупным из моляров. Плечи были приподняты, как у Люси, но предплечья короче, чем у нее. Кости кисти очень напоминали человеческие, за исключением того, что имели изогнутые пальцы. Таз и бедра выглядели как у Люси. Ноги были длинными, как у Homo, но имели относительно маленькие суставы. Стопы выглядели во многом как у нас с вами, разве что были плоскими по современным стандартам и отличались изогнутыми пальцами.

В общем, найденные гоминины казались более человекоподобными, чем австралопитеки, но менее похожими на человека, чем Homo erectus.

Это делало нового гоминина кандидатом на включение в человеческий род – в качестве промежуточного звена между Australopithecus и Homo erectus. Но так ли это? Homo habilis уже предъявил свои права на эту роль. При таком сочетании анатомических признаков я предполагал, что новые окаменелости будут иметь возраст около 2 млн лет.

Однако в этих костях было нечто странное. Окаменелости могут быть тяжелыми как камень, но эти кости оказались легкими. Несколько окаменелостей из пещер Южной Африки тоже были легкими, потому что были естественным образом декальцинированы под воздействием кислых подземных вод. Я предположил, что это произошло и в пещере Райзинг Стар.

Через год исследований силами международной команды в составе 47 ученых мы в сентябре 2015 г. объявили миру, что эти окаменелости относятся к совершенно новому виду нашего рода. Мы назвали его Homo naledi{237}.

Еще год прошел, прежде чем наша группа геологов установила, когда жили Homo naledi. Было использовано два подхода. Прежде всего, была определена скорость радиоактивного распада в окружающем находки известняке, чтобы узнать, сколько времени прошло с тех пор, как кости упали в пещеру. Кроме того, был определен возраст крупиц эмали зубов Homo naledi методом датирования посредством электронно-спинового резонанса[14].

Результаты, полученные с помощью двух методов, совпали. И эти результаты потрясли ученых.

Оказалось, что возраст костей всего 260 000 лет{238}. Иными словами, Homo naledi жил одновременно с ранними представителями нашего с вами вида. Именно поэтому их кости были такими легкими. Они пролежали в пещере слишком мало времени, чтобы превратиться в камень.

Всего мгновение назад, по геологическому времени, древние люди современного типа делили планету с Homo naledi, неандертальцами, денисовцами и островными «хоббитами». Все они, безусловно, встречались и в некоторых случаях скрещивались.

И все они, разумеется, ходили на двух ногах, правда немного по-разному.

Обладатель коротких ног и длинных стоп Homo floresiensis ходил как человек в снегоступах – короткими шагами, поднимая колени. Им приходилось высоко поднимать ноги, чтобы не споткнуться о собственные стопы, и, возможно, им было трудно бегать.

О Homo luzonensis нам известно немногое, но, судя по единственной окаменелой кости стопы, средняя часть их стоп была подвижнее, чем у нашего с вами вида. Это могло негативно влиять на их способность отталкиваться от земли, из-за чего они передвигались, словно человек в тапочках с мягкой подошвой. Зато благодаря этому они лучше нас лазали по деревьям, если им приходилось искать в кронах пищу или прятаться от опасности.

Мы почти ничего не знаем о том, как ходили денисовцы, поскольку у нас пока нет достаточного количества их костей. Другое дело – неандертальцы. Их ноги и стопы были почти такими же, как наши, но небольшие отличия свидетельствуют о том, что они были хорошо приспособлены к очень быстрому бегу на коротких дистанциях и перемещениям из стороны в сторону по пресеченной местности.

А что можно сказать о Homo naledi? Их кости указывают на то, что они ходили во многом так же, как человек современного типа, но из-за плоскостопия и суставов, недостаточно крупных для того, чтобы гасить силу удара стопы о поверхность, не обладали нашей выносливостью. Это должно было ограничивать территорию их обитания.

Совсем недавно, всего 50 000 лет назад, гоминины разных видов ходили по Земле, немного по-разному используя территорию, на которой они обитали. Однако период Средиземья продлился недолго.

Вскоре остались только мы, Homo sapiens.

Мы не знаем, почему сегодня являемся единственными прямоходящими гомининами{239}. Однако мы точно знаем, что не истребляли неандертальцев и денисовцев. Мы рожали с ними общих детей и приняли их гены в наш общий генофонд. Судьба же Homo naledi и островных «хоббитов» все еще остается загадкой.

Часть III

Поступь жизни

Как прямохождение сделало нас теми, кто мы есть, от первого шага до последнего

Пешком, с легким сердцем, выхожу на большую дорогу,

Я здоров и свободен, весь мир предо мною,

Эта длинная бурая тропа ведет меня, куда я хочу.

Уолт Уитмен. Песня большой дороги (1860)[15]{240}

Глава 10

Первые шаги

Путешествие в тысячу ли начинается с одного шага[16].

Лао-цзы. Дао дэ цзин (VI в. до н. э.)

В середине XIX столетия французский живописец Жан-Франсуа Милле создал углем и пастелью несколько рисунков, изображающих ребенка, который учится ходить. Он назвал их Les Premiers Pas, или «Первые шаги». Позднее, в 1889 г., выдающийся голландский художник Винсент Ван Гог, добровольно переехавший в лечебницу для душевнобольных в Сен-Реми во Франции, тщательно расчертил сеткой репродукцию одного из рисунков Милле и начал писать собственную версию на свежем холсте.

Извилистые стебли травы и деревья с густой листвой и изогнутыми ветвями придают картине характерный для живописи Ван Гога оттенок ирреальности. Крестьянин одет в синее, за исключением коричневых шляпы и ботинок. Лопату он небрежно отбросил вправо, слева стоит тачка с сеном. Его глаз мы не видим, но очевидно, что он смотрит на свою маленькую дочь. Мужчина, стоя на одном колене, вытянул вперед руки, и я словно слышу его слова: «Иди к папе». Жена фермера также в синем. Она наклонилась, чтобы поддержать дочку, когда та, устремившись вперед, делает такие важные в ее жизни первые шаги. Девочка озорно улыбается, глаза сияют. Представляю, как она смеется при этом.

Завершив картину в январе 1890 г., Винсент отправил ее брату Тео, жена которого, Йоханна, ждала первого ребенка. Этот подарок был проявлением заботы со стороны переживающего нелегкие времена гения, который покончит с собой шесть месяцев спустя.

Картина «Первые шаги» теперь хранится в Метрополитен-музее в Нью-Йорке. Она вызывает