— Наши друзья заботятся о чистоте у входа, — сказал я. — Не медведи и не горные кошки. Ты все еще слышишь их, Горгот?
Он кивнул.
— Они говорят о еде и битве.
— Все любопытнее и любопытнее, — сказал я. Мой слух не улавливал ни единого звука.
Мы медленно подобрались к большому входу в пещеру, с двух сторон находились входы поменьше и несколько проломов, в которые мог протиснуться человек. Стоя у входа, я не мог понять, как их можно было заметить, когда мы поднимались по склону к кратеру. Кроме раздробленной кости, застрявшей между камнями, вокруг никаких признаков обитателей пещеры. Ну, если не считать запаха.
Горгот вошел первым. За поясом у него торчал кистень: на деревянной рукояти три толстые цепи с острым металлическим билом на конце каждой. Чтобы била не распороли ноги при беге, Горгот надел кожаный фартук. Я никогда не видел этот кистень у него в руках, хотя, как ни странно, Горгот безоружный производил более устрашающее впечатление, чем вооруженный. За Горготом шли мы с Синдри, Гог втиснулся между нами, затем Сим и Грумлоу, последним шел Роу, подозрительно оглядываясь по сторонам.
— Далеко соваться не стоит, — проворчал Роу, — темень хоть глаз коли. — В голосе его не было и капли огорчения.
Гог поднял руку, и из кончиков его пальцев брызнул свет. Роу глухо выругался.
Я оглянулся, окидывая взглядом горные склоны. Россыпь камней и грязь у входа в пещеру кое-что напомнили мне. Где-то на заднем плане путались обрывки мыслей, пытаясь оформиться и выразиться словами.
— Мы пойдем дальше, — сказал я. — Еще немного. Хочу услышать то, что слышит Горгот. — В конце концов, он первым заметил пещеры и определил, что они обитаемы.
Несколько тоннелей вели вглубь горы. Самый широкий полого поднимался вверх.
— Сюда.
Под ногами скрипел песчаник, усыпанный мелкими камнями, но стены были гладкими, словно их кто-то отшлифовал. По ним ломко двигалась и плясала тень Горгота, которого со спины освещал своим огнем Гог. Ярдов через пятьдесят мы оказались в камере практически сферической формы, из нее вверх уходил тоннель, на этот раз крутой, как и склоны горы снаружи. В тусклом освещении пространство напоминало собор в Шартре. Наши тени замерли на гладких каменных стенах.
— Платон попал в одну из таких пещер, — сказал я, — и на ее стенах увидел весь мир.
— О чем это ты? — не понял Синдри.
Я покачал головой.
— Посмотри вот сюда. — Я показал на гладкое углубление в камне, будто великан вдавил палец в мягкую породу и оставил здесь свой отпечаток.
— Что это? — спросил Гог.
— Не знаю, — ответил я, но мне эта вмятина показалась знакомой. Похоже было на западину в каменистом дне реки.
Я подбежал к уходившему вверх тоннелю и остановился. Люди не могли его прорубить здесь, не могли и тролли, потомки Гренделя, гоблины, эльфы или привидения. Сквозняка не было, но воздух все же поступал — холодный. Очень холодный.
— Йорг, — окликнул Роу.
— Я думаю, — ответил я, не оборачиваясь.
— Йорг! — повторил Роу.
Я обернулся. В проходе, из которого мы только что вышли, стояли два тролля. Так я назвал их про себя, потому что в моем воображении тролли рисовались именно такими. Не каменные истуканы, которых дейнцы расставили по своей земле, а худые угрожающего вида существа с темной кожей и мышцами, тянущимися узловатыми веревками вдоль рук и ног с черными ногтями на пальцах. Они сильно сутулились, и трудно было определить точно их рост — восемь, а может быть, и все девять футов. Вид у них был решительный, в руках камни.
— Побереги стрелу, — дал я совет Роу. Было очевидно, что стрела их не возьмет, — если только попадет в горло или глаз.
Я бы назвал их монстрами, левкротами или ошибкой природы, как Горгот, например, если бы их не было двое. Двое — это уже закономерность творения, а не случайная ошибка природы.
— Здравствуйте, — сказал я. И это прозвучало глупо — слабый голос терялся в большой подземной камере. Но ничего другого сказать мне в голову не пришло, а вступать с ними в драку не хотелось. Единственное, что сглаживало мой дискомфорт, это то, что обе пары черных глаз были прикованы не ко мне, а к Горготу.
— Ты не слышишь их? — спросил Горгот.
— Нет, — ответил я.
Крайний слева тролль без каких-либо отвлекающих движений или рыка бросился к Горготу, метя ему в лицо. Горгот молниеносно мертвой хваткой сжал его запястья. Два монстра стояли, не двигаясь с места, напирая друг на друга, мышцы напряглись и подрагивали. Тролль дышал учащенно и шумно. Внутри Горгота урчало и рокотало. После ворот Логова, которые он удерживал для нас, я не видел его ни в какой другой схватке. В замке он был занят тем, что разгружал бочки, перетаскивал камни, словом, занимался простым потогонным трудом.
Роу снова поднял лук. И во второй раз я схватил его за руку.
— Подожди.
Напряженное противоборство продолжалось, соперники лишь время от времени быстро переставляли ноги, чтобы удержать равновесие. Черные ногти на ногах тролля впивались в камень, большие пальцы ног Горгота, как якоря, удерживали его массивное тело. Мышцы бугрились от натуги, кости потрескивали, не выдерживая давления, хрипло вырывался воздух из груди каждого из соперников, на губах блестела слюна. Мгновения тянулись медленно. Я чувствовал, как мои ногти впились в ладони, костяшки пальцев на руке, сжимавшей рукоятку меча, побелели. Кто-то из них должен уступить. Кто-то один. И без какого-либо предупреждения тролль с грохотом рухнул на каменный пол камеры. Секундная пауза, затем из недр Горгота исторгся рев, от которого у меня заболело в груди, а у Роу пошла носом кровь.
Горгот шумно втянул грудью воздух и сказал:
— Они будут служить.
— Что? — Я не сразу понял. — Почему?
Лежавший на полу тролль перевернулся, поднялся на ноги и отошел к своему компаньону.
— Они солдаты, — сказал Горгот. — Они хотят служить. Для этого их сделали.
— Сделали? — переспросил я, не спуская глаз с троллей, готовый в любую секунду выхватить меч и защищаться.
— Так записано в их сердцевине, — пояснил Горгот.
— Ферракайндом?
— Очень давно, — сказал Горгот. — Они отдельный народ. Я не знаю, когда с ними произошли эти перемены.
— Их создали Зодчие? — спросил я, сжигаемый любопытством.
— Может быть — до, а может быть — после. — Горгот пожал плечами.
— Они дети Гренделя, — сказал Синдри. Вид у него был такой, словно все происходящее ему снилось. — Созданные для войны из пепла Рагнарека. Они ждут здесь последней битвы.
— Они знают, кто прорыл эти тоннели? — спросил я. — И куда они ведут?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});