-Я…
-Дура!!! С чего ты взяла, что что-то знаешь лучше меня?! С чего ты взяла, недалекая, что ты можешь обсуждать мои приказы?!
-Ворон…- тихий голос Тай разлился, словно масло по поверхности бушующего океана, а прохладные ладони успокаивающе легли на взбугрившиеся от ярости мышцы:
-Аюми отлично ведет обычные дела и наш род богатеет ее стараниями.
Ободренная поддержкой Аюми открыла, было, рот- но Тай так сверкнула на нее глазами, что та вновь склонила голову, тихонько всхлипывая.
-К сожалению отец Аюми не привил ей должного уважения к старшим и к мужу- но она сожалеет. Если ты поверишь ей, более никогда не позволит себе неподчинения даже в малости. Верно ли я говорю, сестра моя?- в тихом и нежном голосе синеволосой отчетливо послышался шелест покидающего ножны стилета.
-Да. Да! –всхлипывания прервались и Аюми едва не кричала свежим от слез голосом:
-Я клянусь, муж мой! Никогда больше! Никогда!
-Я услышал тебя, Аюми. Еще одно- в денежных делах ты позабыла об обязанностях жены- сегодня ты согреешь мне постель.
-О, князь решил наказать меня полностью- слезы мгновенно высохли. На лицо вернулась улыбка и в голосе ее вновь послышалась легкая дерзость.
-Раз для тебя это наказание- я тебя от него избавляю- рявкнул Ворон и, вырвавшись из кольца рук Тай, сбежал по широкой лестнице к центральным воротам.
-Что с тобой, Аюми?- устало спросила Тай:
-Ведь ты же умная и расчетливая- зачем тебе его гнев?
-Ты не понимаешь! Ведь я же для него! Старалась! Хотела! А он…- слезы брызнули из медовых глаз, Тай гладила угловатые вздрагивающие плечи и успокаивающе шептала на ушко:
-Все будет хорошо, девочка. Он видит твои старания. Видит. Но не терпит дерзости.
-Да он просто не понимает…
-Это он не понимает? И кто это выставил себя дураком перед гномами? Пойми- ты перед ним ребенок. И все ваши уловки для него- открытая книга. Ты смотришь вперед на неделю. Он- на годы, девочка.
-Ты всегда на его стороне, да?
-Я его люблю.
-Я, может, тоже его люблю. И все это- только ради него, а он…
-Согрей ему ночью постель хорошенько, девочка. И все забудется, как дурной сон.
-Но он же сказал…
-ну, мало ли, что он сказал. Вот уж женские-то дела мы и сами решим. А зачем ты его искала-то?
-А… Драконид его, Сашшас этот… Одна из его самок отложила первое яйцо- и он отчего-то решил, что для Арея это будет важно.
-Кто знает, девочка, кто знает.
Глава 41. Великая битва. Начало.
Хаан Аз Хайм недовольно скривился – из всей его предварительной разведки тупо заплатить Тахем опять оказалось наилучшей идеей. Нет, он, конечно же, засылал и своих лазутчиков. Благо, полукровка не мог еще контролировать всех прибывающиих и убывающих с грандиозной стройки. Но чтобы вот так- посчитать почти каждого гнома, оркхай и эльфар- до такого его шпионам было еще расти и расти. Удивительно- получив на руки такие исчерпывающие данные даже золото не особо жалко было отдавать. Тахем, все же, истинные торговцы. А цифры впечатляли, впечатляли. Почти восемь тысяч эльфар. Почти пять тысяч гномов –но из этих воинов хорошо, если тысяча. Остальные всего лишь ремесленники- оружие и они держать смогут, но вреда от таких немного. Смазка для мечей – не более. Еще оркхай. Племя ОлМаари оказалось почти вымершим- но полукровка умудрился подмять под себя соседнее племя Пустынных Кархов. Наверняка просто купил за золото. За золото, кторое украл у рода Хайм! Хаан отчетливо скрипнул белоснежными зубами. Темная! За один только оборот все вдруг встало с ног на голову. Подумать только- еще недавно он радовался поводу развеять однообразие и скуку- а сейчас эта размеренность и скука была недостижимой целью. Полукровка просто взорвал неторопливое общество эльфар. И Хаан судорожно пытался собрать и склеить осколки.
Трясясь почти в середине огромного союзного войска, патриарх Хайм не бесился от вездесущей пыли, а вполне удовлетворенно созерцал дело рук своих. А растянутая на марше по тракту тысяченогая и тысячелапая железная змея впечатляла. Пять тысяч железнобоких- в бою эти гномы будут закованы в полный доспех. Вооруженные тяжелыми топорами и неуязвимые для стрел, даже эльфарских, эти ходячие мини-крепости в ближнем бою противники страшные. Пять тысяч железноруких с их дикими машинами. Почти две сотни массивных и неповоротливых метателей- стоит представить себе силу даже одного залпа- и становиться очень не по себе. Огромная сила. Пять тысяч эльфар- в основном, конечно, это Хайм- так себе воины. Но есть и мечники Рахим, и святоши Альвари и оставшиеся верными Тахем. Не все ушли за дерзким полукровкой, совсем не все. Мудрый Хайм оставил поредевшим Родам все их имущество- и в один миг оставшиеся стали стократ богаче ушедших. И пусть Рода сильно поредели- но старых родов империя не лишилась.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Тысячи три -четыре оркхай – дикая и неуемная орда, обладающая, однако, огромной силой. Ни дисциплины, ни приличного оружия и доспехов- но они примут на себя первый удар- а там уж в бой ввяжутся и те, кто умеет воевать хорошо. Будь это все- Хайм не рискнул бы штурмовать укрепленный замок этого проклятого Хоран. Но этот пирог венчал сочный плод тхайи- десять тысяч драконидов мерно шагали в арьергарде огромной армии. Бронированные самой природой немногим хуже железнобоких, обладающие силищей не меньшей, чем оркхай и змеиной реакцией –эти дикари стоили каждой медяшки из целой горы золота, уплаченной за найм. Двойственные чувства- потерянных денег жалко, но когда от мерной поступи этих машин смерти вздрагивает земля- в груди теплым потоком растекается удовлетворение от хорошо сделанной работы.
Уставший идти медленно и аж приплясывающий от избытка сил однорог легко вознес Хаана Аз Хайм на вершину холма, с которой крепость проклятого полукровки была уже видна. И Хайм озадаченно почесал затылок.
-И мы должны штурмовать ЭТО? – в голосе молодого гнома звучал явный сарказм- и, надо сказать, Хайм вполне понимал причину. Даже на таком серьезном удалении зрелище было внушительным- и подавляющим. В отчетах соглядатаев говорилось о заложенном городе- Тахем вообще писали о городе прямым текстом, но город за полгода… ну это же просто смешно. Или нет? Нет. Совсем не смешно. На месте, где раньше была уродливая скала был действительно город- и крепкий город. С мощной и высокой оборонительной стеной из подогнанного серого камня, прочного даже на взгляд. С вычищенной от малейших признаков растительности на хороший полет стрелы зоной безопасности. Разбитый на шесть секторов- с широкими, словно по линейке проведенными улицами. Ровные ряды двухэтажных каменных домов с плоскими, словно блин, крышами, соединенные для чего-то на уровне крыш легкими переходами. И уже на самом возвышении- угрюмая громада замка с глухой высоченной стеной. Темная! Очень длинной стеной- огромный квадрат со стороной шагов в пятьсот.И вынесенные толстые башни для удобства обстрела тех, что под стенами. Темная!
Город хранил молчание. Даже на таком отдалении были отчетливо видны распахнутые ворота и пугающая пустота. Ни звука, ни дыма, ни грохота кузни, ни скрежета тележных колес по брусчатке. Словно вымерли.
Десяток воинов с криками и гиканьем оторвался от оркхай, возглавлявших союзное войско. Орда замерла, тщательно вглядываясь в разведчиков. Вот десяток мелких на фоне громады стены фигурок опасливо проносится мимо распахнутых ворот. После осторожно подбирается поближе, ожидая стрелы или камня. Вот медленно, по шагу, втягивается в раскрытые ворота вся свора. Ожидание. Вдруг из ворот выметнулась одинокая фигура, летящая обратно наметом. Однорог распластался над землей, словно за ним гоняться все демоны нижнего мира. Но, оказалось, демоны подгоняли не снаружи- внутри. Однорог поднял кучу пыли, а мгновенно развернувший его оркхай заорал:
-Город брошен! Дома и лавки открыты! Они сбежали! – и , ударив зверя под бока, рванул назад к воротам. Ошеломление длилось секунду. Потом первый, самый догадливый, тронул бока, неспешно посылая однорога вперед. Второй- не самый догадливый, но тоже соображающий, ожег своего зверя плетью и понесся догонять вестника, мгновенно обойдя соплеменника. С гиканьем, хохотом и воем орда, как весенняя вода, прорвавшая хлипкую плотину, рванула к городу. В широченных воротах возникла давка- вопли и проклятия оркхай смешивались с диким ржанием однорогов, воем грохотом и скрежетом.