Читать интересную книгу Попадают по-разному - Владимир Чистяков

Что в переводе на русс… грэдский значит только одно – гляди и думай на кого-нибудь другого. Смазливеньких мордашек тут и без дочери канцлера предостаточно. Она не для тебя. И не потому что голову за неё оторвать могут, несмотря на старые заслуги. Просто, так правильно.

Ну, вот… Накаркал. Она сюда направляется. В сопровождении матушки. И…

Маленькое чудовище узнал с трудом. И то, в основном, по сердитым взглядам канцлера, бросаемым в её сторону. Проблема ещё и в том, что Кэретта не может не замечать, какими глазами на племянницу откровенно пялятся. Причём, что мужчины, что женщины – одинаково. Есть отчего. Эта вундеркиндер умудрилась вырядиться в стиле, в каком у нас очень часто изображают воительниц в фэнтези. То есть, неприкрытого одеждой куда больше, чем прикрытого. Плюс максимально возможное количество совершенно нефункционального оружия. В данном случае, ещё и зашкаливающее количество драгоценностей. Финальный номер – причёска. Длинный чёрный локон полностью скрывает левую половину лица. Зато, с каким задором смотрит правый глаз!

Кэретта-младшая тоже на сестрицу поглядывает. Только тут скорее любопытство, нежели осуждение.

Дочь канцлера вежливо улыбается мне. Что за наваждение! Откуда! Но миг был, и прошёл. Наваждение рассеивается. Это другой взгляд. Добрый, ласковый, чуть робкий, но абсолютно иной. Фамильная еггтовская зелень. Совершенно иная, чем у двоюродной сестрицы.

Кэретта-младшая говорит очень тихо. Даже чуть нагнуться пришлось, чтобы расслышать в окружающем шуме.

Церемониальные слова благодарности. Церемониальные-то, церемониальные, но в данном случае, от сердца идущие. Девочке на самом деле понравился мой, то есть, Рэндэрдовский, подарок. Поблагодарить решилась сама, а не матушка быть вежливой надоумила. Канцлер тут стоит исключительно для моральной поддержки. Робеет дочка от многолюдных сборищ. Да и с Рэндэрдом, учитывая его внешние данные, не так-то легко заговорить.

Невнятно бурчу что-то вежливое в ответ. Теперь уже девочка не знает, что полагается сказать, а я уж тем более. Канцлер выручила.

– Можешь идти.

В толпе исчезать Младшая не стала. Держится неподалёку. Ей просто неуютно далеко от матери даже у себя дома.

– Да, хоть в чём-то не переменился…

Динка пристраивается поближе. Вся в слух обращена. Кажется, даже не скрытое причёской ушко шевельнулось. Кэретта оч-ч-чень выразительно демонстрирует родственнице кулак. Скорчив обиженную гримаску, маленькое чудовище отправляется скрашивать одиночество сестрицы. Судя по взглядам, тут немало тех, кто с удовольствием помог бы им весело провести вечер, не вызвав при этом неудовольствия грозных матерей.

– Такой же грубиян, как и раньше.

Молчу. Что ещё из прежнего во мне разглядит? Я ведь тоже хамом ещё тем слыл.

– Состояние за те камеи мог выручить. А вот взял и просто так их девочке подарил. Знала, что ты деньги не ценишь. Не знала, что настолько.

Снова молчу. Опять попала. Ну, не ценил я денег никогда, истратив в свое время кучу их на различных личностей немногим старше Младшей Кэретты. В итоге, ничего, кроме долгов не получил. Хотя номера такие по-прежнему устраивал время от времени, ни на что уже особо не надеясь. Последний – буквально за пару недель до встречи с сосулькой.

С результатом, в принципе, не отличавшимся от предыдущих. Пара звонков. Вроде, всё мирно. Ну, а потом – всё, как всегда. "Аппарат вызываемого абонента выключен, или находится вне зоны действия сети". На последующие звонки – опять тоже самое. Се ляви! Не, бывали случаи, что вроде бы мёртвые номера оживали… Ага, когда деньги требовались, такие, чтобы отдавать потом не потребовалось. Во удивятся, если понадобятся опять, а в ответ "аппарат выключен"… Интересно, остатков совести хватит, чтобы поинтересоваться, позвонив домой, почему именно выключен? Что-то сомневаюсь…

Кэретта хмыкает.

– Что всё молчишь, да молчишь? Перебрал что ль уже?

– Нет. Ей и правда понравилось?

– Не то слово. Жаль, что счастливой такой ты её не видел. Одна там оказалась работы какого-то известного мастера, что она давно уже искала.

– Разорится она от такого увлечения.

Кэретта смеётся.

– Веришь, нет, на её камеи к сегодняшнему дню ни одной монетки не ушло. Всё трофеи, да подарки.

– Неужто кроме меня таких придурков много? Или делают подарки ей, рассчитывая что-то получить от тебя?

Канцлер по спине меня с хохотом треснула.

– Совсем мне девочку разбалуете, Верховный, да генерал! У неё только от тебя камей на сумму большую, чем всё остальное имущество.

– Что, так много?

Смотрит серьёзно.

– Не помнишь?

– Нет.

– От тебя у неё уже четырнадцать штук. Как-то было шесть за раз… Но две последних.. Это же реально бешеные деньги! Ты же даже не пьян был, когда их мне принёс!

– Пусть девочка порадуется… Сама-то с чего в ценах на камушки эти резные так хорошо разбираться стала? Они же бессмысленны.

– Меня, знаешь ли, должность обязывает разбираться во всём, что денег стоит. Особенно… Хотела сказать, когда друзья столь непрактичные люди. Не скажу, ибо имею сестрёнку, вообще не знающую слова практичность.

Теперь уже мне смешно.

– А ты не смейся! Её-то подарочки не дешевле твоих!

С трудом удерживаясь, чтобы не заржать, говорю.

– Мы, наоборот, очень практичные люди. У твоей дочери, благодаря нам, формируется резервный фонд государственной казны на случай непредвиденных расходов.

Сарказм в ухмылке казначея слишком уж явный. Неожиданно, ухмылка пропадает. Кэретта вытягивает шею. Поворачиваюсь в ту же сторону.

Кэретта-младшая прикрывает рот шарфиком, или что там у неё на шее было. Плечи мелко-мелко трясутся. Плачет? Сам невольно напрягся.

Какой-то разряженный парень примерно её лет. Мне снова смешно становится. Я-то переживал, что неудачно попал. Нет, мне по сравнению с этим красавчиком просто несказанно повезло. Если он довёл Кэретту до слёз на её Дне Рождения… То он ПОПАЛ по-настоящему! Сейчас ему будет…

Как обычно, "слона-то я и не приметил". Вундеркиндера то есть. Что-то азартно выговаривает парню, уперев руки в бока и выставив грудь вперёд.

Чуть не заржал. Кэретта вздохнув, только устало рукой махнула.

Красавчик на самом деле, попал. Только не так, как я вначале, подумал. Лет-то ему не больше, чем Кэретте. Следовательно, как и у большинства сверстников большинство мыслей о противоположном поле и их физических достоинствах. У Динки для её возраста с достоинствами всё очень и очень хорошо. Не много, не мало. В точности в самый раз на мой подпорченный алкоголем, вкус. Рассмотрел, пока она рядом крутилась. Тем более, у неё сверху и так, считай одни ожерелья, а у того, что из ткани, прозрачность к ста процентам приближается. Да и того немного. Юбка, с формальной точки зрения, длинная. Только матерьяльичик уж больно легкомысленный. По-настоящему только пояс и непрозрачный. Широченный, богато отделанный, спереди и сзади полоски кольчужной сетки до середины бедра свешиваются.

Чего, спрашивается, несчастному парню делать, когда Динка попёрла в атаку, выставив своё великолепие? Да он и не слышит, что ему говорят. И так краснее рака варёного, пар того и гляди из ушей повалит. А глаз всё равно оторвать не может. Зачем подходил – забыл уже. К кому именно – тем более. Кэретта-младшая просто смеётся.

Монстрик продолжает наступать. М-да, так парня она, пожалуй, в импотента превратит. Вообще будет бояться на девочек смотреть. И как бы на мальчиков заглядываться не начал. Хотя это здесь крайне не одобряется. Нет, этого неудачника мне уже жалко. Так зверски все радужные мечты раскоканы. Кажется, он вот-вот повернётся и бросится удирать, провожаемый уже всеобщим хохотом. Особенно громко его приятели будут ржать, ибо каждый знает – сам в такой ситуации выглядел бы ничуть не лучше.

Канцлер демонстративно опустошает полбокала вина. Осторожно интересуюсь:

– Не слишком ли она разошлась?

– Ну, так иди, попробуй, уйми! Мне это уже надоело.

– Пожалуй, не рискну. Пусть мозги после войны проветрит. Он там был?

– Нет. Мамочка не пустила, хотя и старше Яграна моего. Динка тоже знает, а Кэр – нет. Ну, а он их не может не знать. На его месте, я поостереглась чем-либо хвастаться, если Динка поблизости. Ведь…- весьма выразительный кивок в сторону племянницы.

– Чтобы было, оденься она поскромнее?

– Послать её переодеться? – с непонятной интонацией интересуется Кэретта.

Пожимаю плечами. Она сгибается в приступе хохота.

– Нет, ты даже этого не помнишь?

Снова хохочет.

– Перед боем же было!

– Я помню только то, что было после.

– Ну, так напомнить могу: На последний совет вваливается это немыслимое сокровище. Представь себе, в платье. Белом. Личико – как у маленькой. Глазёнками хлоп-хлоп. Такая вся… Тебя аж на слезу пробило, а ты, друг ты мой, по чувствительности – бревно распоследнее. О других – и говорить нечего.