голос "папаши" и он возник прямо перед ними. – Фрау Грубер, Ольга, прошу за мной, я покажу вам комнаты в местной гостинице, а через час жду на торжественный ужин! И называйте меня просто – Зепп!
Стоявшая рядом с ним русская аристократка, кинувшая было взгляд на Гюнтера, вдруг пристально на него посмотрела и, поколебавшись, спросила:
– Извините, оберштурмфюрер… Но мы с вами не встречались раньше?
– Думаю, нет, Ольга… – покачал он головой. – Ваши фильмы я, к сожалению, не смотрел да и в Берлине был всего месяц.
– Да? Странно… И всё же я вас точно где-то видела. У меня хорошая память на лица… – с озадаченным видом ответила русская. Ханна тоже с удивлением смотрела на них. Но внезапно Ольга вскрикнула и показала на него своим пальчиком. – Точно! Я вспомнила! Вы были на нескольких плакатах, которые я видела в городе! Там на стенах домов и тумбах кое-где висели ваши изображения!
– Ах вот оно что! – понимающе улыбнулся Гюнтер. – Тогда вам следует поблагодарить фрау Грубер. Это была её идея. Она меня уговорила на съёмки, без неё я так бы и остался одним из тысяч неизвестных офицеров СС.
– Правда? – обернулась актриса к женщине. – Дорогая моя Ханна, вы удивительно точно умудряетесь находить примечательных людей для своих съёмок! Должна сказать, эти плакаты я рассматривала с удовольствием! Вы выглядели на них как живой! Ой, извините… – вдруг смутилась она. – Я даже не спросила как вас зовут! Простите ещё раз!
– Ничего страшного, Ольга! Меня зовут Гюнтер Шольке, командир отдельного разведывательного отряда полка "Лейбштандарт"! – щёлкнул он каблуками сапог и приложился к приятно пахнущей женской ручке губами. – Я очень рад что вы с фрау Грубер решили навестить нас! Как видите, все вокруг просто в восторге от вашего приезда!
– Скажите, Гюнтер, у вас в СС все офицеры такие высокие, красивые и галантные? – медленно опустила свою руку русская аристократка, изучающе глядя на него. – Или только такие как вы?
– Не могу сказать за всех, Ольга, но я привык всегда быть галантным в общении с женщинами… – улыбаясь, пожал Гюнтер плечами. – А уж если эта женщина очень красива и умна то моя галантность не знает границ. Так что… ссс! – зашипел он, когда почувствовал как его левый бок, рядом с которым стояла Ханна, пронзила резкая боль от сильного щипка. Но когда Гюнтер, раздражённый и недоумевающий, повернул к ней голову, то встретил лишь полный невинности взгляд ясных глаз.
– Что-то случилось? – удивилась актриса, с удивлением глядя на него.
– Нет, всё в порядке, Ольга… Так, старая рана, полученная в Польше… – отмахнулся Гюнтер, слегка отодвинувшись от Ханны. – Уже всё прошло.
– Вот и хорошо! – вмешалась фрау Грубер. Она отошла от него и взяла под ручку русскую актрису. – Думаю, нам пора. Правда, Зепп?
Дитрих, всё это время простоявший рядом с ними и разговаривающий со своим Роске, обернулся к ним, недоумевающе нахмурился, но тут же махнул рукой.
– Да, дамы, мы уже идём! Роске, веди нас!
– Кстати, Зепп… – слегка задержала его Ханна. – Надеюсь, на ужине будет присутствовать оберштурмфюрер Шольке? Я получила приказ доктора Геббельса кое о чём поговорить с ним и мне хотелось бы это сделать уже сегодня.
– Конечно, фрау Грубер, с этим проблем не будет, клянусь своей честью! – рявкнул Зепп. – На ужин будут приглашены все командиры подразделений а так как Шольке командует моей разведкой то и он будет! Слышал? Чтобы через час был на месте! Понятно?
– Так точно, Зепп! – вытянулся Гюнтер в струнку. – Буду ровно через час!
– Всё, свободен! – буркнул "папаша" и, в сопровождении верного унтерштурмфюрера Роске, увёл обеих женщин через толпу в сторону ближайшей гостиницы от своего штаба.
Площадь постепенно пустела. Всех приехавших из Берлина девушек и женщин уводили солдаты и офицеры на прогулку и экскурсию по городу. Впрочем, те с удовольствием кокетничали и флиртовали с бойцами, весело смеясь над их шутками и комплиментами, вполне заслуженными. Гюнтер не сомневался что уже вечером в городе образуется множество временных парочек и тёмные переулки станут оглашаться звуком поцелуев и приглушенными стонами. Что ж, опытная Ханна прекрасно знала что нужно множеству мужчин, оторванных от своих женщин. Любой боец после горячей ночи с девушкой явно получит море позитива и хорошего настроения, к тому же будет благодарен командованию, в том числе и Зеппу, за то что оно не только заботится о продовольствии и обмундировании солдата но и о его досуге и развлечениях. Конечно, никто из бойцов не знал что уже совсем скоро над ними будут свистеть пули, рваться снаряды, а раненые товарищи молить о помощи… Никто кроме Гюнтера.
Путь до родного расположения не занял много времени. Быстро заглянул в свой кабинет и, обнаружив что стопка бумаг на столе чуть поубавилась, он зашёл в свою комнату и начал переодеваться. Полевую форму долой – здравствуй, чёрная, парадная!
Теперь почистить сапоги, бляху, подтянуть портупею… Посмотревшись в зеркало, Гюнтер убедился что выглядит очень даже ничего. В конце концов, его не фюрер вызывает. Выйдя из комнаты, он хотел найти Бруно но тот куда-то пропал, видимо, тоже пытался найти себе на вечер какую-нибудь столичную красотку… Чертыхнувшись, Гюнтер поймал за плечо куда-то целеустремлённого идущего бевербера Ханке и велел найти своего заместителя, передав ему что тот остаётся за старшего.
Шмыгнув носом подросток подтвердил получение приказа и тут же пропал с его глаз… Хмыкнув, Гюнтер одёрнул форму и направился к воротам на улицу. Беспрепятственно дойдя до нужной гостиницы. возле которой уже появились первые парочки, он увидел знакомое лицо.
Йохан Пайпер, так же как и он, одетый в чёрную форму и надетую фуражку, стоял у входа и курил, облокотившись о стену.
– Гюнтер Шольке, верно? – спросил он, щелчком пальцев отбросив сигарету в сторону. – Командир наших разведчиков?
– Прямо в точку, оберштурмфюрер! – вежливо улыбнулся Гюнтер.
После того хладнокровного убийства евреев прямо на улице он не знал как относится к Пайперу. С одной стороны это был явно любящий свою страну патриот, такой же как и сам Шольке. С другой… его метод расправы с, в общем-то, неопасными для государства евреями вызывал у него… нет, не отвращение а, так сказать, некоторое неприятие. Понятно,